- Коломбина погибла. Я был вынужден сделать замену, а тебя
не было рядом, чтобы дать совет.
- Тогда следовало отправить эту маску на покой, вместе с
именем. Такова моя воля и ваш путь… как это было некогда. - Она медленно двинулась
в его направлении. Я почти сумела разглядеть ее ноги в изящных лодочках,
украшенных белыми жемчужинами.
- Не смотрите ей в лицо, - крикнул Жан-Клод. - Ради
сохранения собственного рассудка, не встречайтесь с ней взглядом.
- Я не Путешественник, мне не нужны тела, чтобы
передвигаться по земле. Когда-то мне была необходима плоть, но теперь мое тело
соткано из тьмы, Панталоне. Я та, кто создала тебя… создала вас всех! Убийство
этой некромантки не заставит меня заснуть. Теперь слишком поздно.
Рядом со мной и Жан-Клодом опустился на колени Джейк.
- Она использует для воплощения твою энергию, Анита, -
прошептал он. - Тебе нужно отозвать свою силу до того, как она полностью
воплотится. Ты же не хочешь, чтобы она объявилась в Америке во плоти?
Я взглянула на него, и меня озарило.
- Ты - один из них.
Джейк, соглашаясь, кивнул.
- Ты спас ma petite, когда мог позволить ей умереть тогда, в
ванной комнате в «Цирке», - заметил Жан-Клод.
- Мать рано или поздно проснулась бы, и ничто не в силах
этого предотвратить. Некоторые из нас считают, что Анита - наша единственная
надежда ее контролировать. Докажи, что мой мастер не ошибся, отзови свою силу,
которой ты питаешь ее.
- Я не знаю…
- Она питается твоим гневом, твоей яростью.
- И я не знаю, как это остановить.
- Если она покормится от Панталоне, старейшего из нас, у нее
может хватить сил, чтобы обрести постоянную плоть.
Фигура в черном уже стояла рядом с Панталоне. Охранники
смотрели на меня. Я сказала единственное, что пришло в голову:
- Отойдите от него.
Некоторые из них замешкались, но большая часть, бросив
взгляд на темную фигуру, быстро ретировались на безопасное расстояние.
- Анита, - позвал Джейк. - Помоги нам.
Я повернулась к Жан-Клоду и попросила:
- Помоги мне почувствовать что-то, кроме моего гнева.
Темная фигура расплылась в нечто, напоминавшее ночное небо,
похожая на прекрасный и пугающий клочок темноты с сиявшими на нем звездами.
Панталоне завизжал, словно то, что он в нем увидел, было слишком ужасно для его
глаз.
- Поспеши, - поторопила я.
Жан-Клод воззвал к ardeur’у, поднявшемуся от нашего дыхания,
ощущения его губ на моих. Он призвал его и снял с меня бремя скорби движением
рук и запахом кожи. Я не кормила ardeur уже больше двенадцати часов. И он, как
выяснилось, успел изрядно проголодаться.
Марми Нуар закричала:
- Нет! - и ее ярость ударила меня острой болью, пронзившей
спину. Секунду спустя я почувствовала струившуюся по ней кровь. Ardeur исчез,
сметенный волной страха и боли. Я обернулась, но Жан-Клод удержал меня,
заставив уткнуться лицом в свою бархатную жилетку.
- Она исчезает, ma petite.
Ее голос прозвучал движением ветра и дождя.
- Я знаю, кто твой мастер, волк. Ты предал меня, и я не
забуду об этом.
Когда я перестала ощущать запах жасмина и чувствовать дождь
на коже, почти реальный, я спросила у Джейка:
- Как можно удержать ее от дальнейших визитов?
- Для этого существуют специальные амулеты.
Я удивленно уставилась на него.
- Люди считали ее демоном, но, чем бы она ни была, один
человек давным-давно сделал амулет, защищающий от нее, и он работает.
- Это какой-то священный символ? - спросила я. Джейк
улыбнулся.
- Нет, это не вера, это магия.
- Разве магия и вера не одно и то же?
- Нет, иногда магия не имеет к вере никакого отношения.
Мне было сложно смириться с таким утверждением.
- На тебе есть такой амулет?
- Никогда его не снимаю, но сумею достать тебе один. На
остаток ночи мы должны быть в безопасности.
- Надеюсь, это не одни из тех печально известных последних
слов.
- Что нам с ними делать, Анита? - спросил Истина.
Я взглянула на Джейка.
- Он нарушил не столько мои, сколько ваши законы.
- Убей его по своим законам, мы не станем возражать. Мы
подозревали, что одному из наших платят, как наемнику, но не знали, кому. А тут
Панталоне вызвался проверить церковь Малькольма. Ему предстояло просто нанести
визит, после чего доложить Совету. А ведь он чаще всего берется за такие
задания, которые предполагают убийство, так что мы что-то заподозрили. Если бы
Коломбина захватила земли Жан-Клода, то правил бы здесь Панталоне. Сейчас нам
позволено оставлять службу, пока Мать спит. Но когда она проснется, у нас такой
возможности уже не будет.
- Так ты здесь в качестве наблюдателя, - сказала я.
- А еще я помогал вам выжить.
- За это спасибо. - Я оглянулась в сторону тела Ремуса. -
Было бы здорово, если бы выжили все.
- Мне очень жаль, что он погиб. Он был хорошим человеком.
Я обернулась к Истине с Нечестивцем.
- Ребята, это вы вошли во тьму и обрубили его руку, даже не
видя, что происходит?
- Да, - сказал Нечестивец.
- Конечно, - добавил Истина.
- Тогда отрежьте ему голову.
При этих словах Панталоне, без руки, простреленный и
пронзенный, рванулся прочь темным смазанным пятном. Истина метнулся настолько
же быстро, взмахнув мечом так, что тот показался молнией. Его меч снова
вонзился в сердце вампира, только на этот раз тот оказался насаженным на лезвие
так же, как он насадил ранее Ремуса на свою руку. Меч Нечестивца свистнул,
рассекая воздух, и голова Панталоне покатилась по полу. Это было не просто
впечатляюще. Это был просто шедевр художественной резни.
- Кто-нибудь, засуньте голову в мешок. Мы сожжем ее потом,
отдельно от тела.
- Нужно еще вырезать его сердце, - вставил свое веское слово
Олаф. Я кивнула.
- Ты прав. Так и сделаем, когда разберемся с этими двумя.
- Вы убили нашего мастера, - произнесла Коломбина.
- Я бы спросила, не страшно ли вам, но я и так чувствую
страх в твоем голосе. Он очень приятен на вкус. А теперь я намерена задать вам
парочку вопросов. Если ответите честно, то умрете быстро и по возможности
безболезненно. А если попытаетесь морочить мне голову или врать, пытаться
уклоняться от вопросов, то я сделаю вашу смерть достойной описания в мемуарах.
Я отдам вас Олафу. Он у нас большой мастер.
