Мы побывали на Вечном огне, где король поинтересовался историей столь странного памятника. Когда я ему озвучила количество погибших на той войне, только с нашей стороны, он, по-моему, не поверил и совершенно обескураженно спросил: зачем молодоженам сюда приезжать?
– Дэн, даже для нашего мира та война была ужасна. Страх перед ней и благодарность солдатам, защитившим страну, живут в нас. Это в крови каждого. Мне порой кажется, что я на той войне погибла, и не раз. Может, это генетическая память или переселение душ, не знаю. Но без слез думать о ней не могу. Молодожены отдают дань погибшим, благодарят их за подвиг, благодаря которому мы сейчас живем. Посмотри, они кланяются. Много поклонов ты у нас наблюдал? – Моя речь получилась немножко напыщенной, но произвела на короля впечатление.
– Ваше общество открывается с совершенно неожиданной стороны.
После Вечного огня подруга, подмигнув мне и пожелав удачи, перебралась в машину, где ехали наши девчонки, а Дэн, испросив моего разрешения, сел вместе со мной на заднее сиденье. От его близости у меня сердцебиение открылось в каком-то совершенно новом месте. Мы ехали за город на культовое место всех молодоженов – Шаманскую гору, где надо было завязать веревочки на ветвях дерева – на счастье. Собственно, это был наиважнейший пункт маршрута для нас. Услышав о нем, Дэн решил перенести свое явление на свадьбу на более раннее время – в ЗАГС, а не в ресторан, как планировал изначально. По пути я рассказала ему подробности трагедии Маринки. Он задумался, а потом вкрадчиво поинтересовался, насколько я уверена, что ее ребенок от жениха?
– Как ты мог такое подумать?! Маринка неспособна на подобную подлость!
– Это первое, что приходит в голову. Иначе я решительно не понимаю, отчего она так несчастна. Не верится в столь сильное желание женщины учиться. Просто у тебя жизненного опыта мало, все люди кажутся добрыми и порядочными, а я мог бы рассказать и более некрасивые истории. Собственно, сейчас уже ничего не изменишь. Бракосочетание состоялось, как я понимаю. Но благословлять женщину, носящую чужого ребенка, я не стану! Это неэтично, да и счастья ей не прибавит.
– Это его ребенок!
– Очень на это надеюсь. В противном случае магическая Сила будет потрачена впустую.
– Дэн, ну ты же видишь, какие у нас женщины – свободолюбивые и стремятся к равенству с мужчинами во всем. Сейчас очень важно иметь высшее образование, иначе хорошую работу не найдешь. И потом, она жалеет об утраченной свободе, бесшабашной жизни, посиделках с пивом и дискотеках. Не готова она стать матерью. Морально.
– Да-а, беременная женщина, сожалеющая о посиделках с пивом, как-то сразу в голове не укладывается. Ваш мир круто меняет мое мировоззрение.
Наступило молчание. Дэн грустно чему-то улыбался, а я представила себе даму в кринолине и с бутылкой пива в руке, жеманно прикрывающуюся веером, – и впрямь дикое зрелище.
Мы свернули с основной трассы на проселочную дорогу, и водитель посоветовал покрепче держаться. Совет оказался нелишним. На первом же ухабе нас здорово тряхнуло, и я оказалась в объятиях Дэна.
– Я тебя придержу, от греха подальше.
Мой согласный кивок совпал с очередной кочкой, так что я сочла за благо лишних движений не делать, а тихо замереть, вдыхая его запах. Трясучий участок, впрочем, быстро кончился, но Дэн не спешил меня отпускать, и я совсем не возражала. Одна его рука лежала у меня за спиной, а второй он держал мою кисть, внимательно ее разглядывая. Долго смотрел на ладонь (интересно, что он там увидел?), потом повернул и большим пальцем начал проводить по моим ногтям, а у меня там полное отсутствие присутствия маникюра. Я аккуратно попыталась вытянуть свою руку. Даанэль замер:
– Тебе неприятно?
– Мне неловко. Я… с маникюром не дружу.
Дэн рассмеялся и вновь поймал мои пальцы:
– Замечательные ноготки. Очень аккуратные. По сравнению с некоторыми… жутких цветов! Женская рука – это шедевр природы. Каждая линия – идеал, каждый изгиб – совершенство. Именно поэтому мужчины целуют женщинам руки, каждый раз приобщаясь к великой тайне мира сего. – Он подтвердил действиями каждое свое слово, в конце надолго прильнув губами к моим пальцам и прикрыв глаза. – У тебя красивая аристократическая рука, узкая ладонь и тонкие пальцы. Изящное запястье. А ты утверждаешь, что среди твоих предков не было дворян. Одно из двух – или ты просто не знаешь свою родословную, или этот факт когда-то был намеренно скрыт.
– Ты это к чему?
– Так… размышления вслух. – Он снова повернул мою кисть ладонью к себе, провел по ней пальцем. – Вы отказались от аристократии как от класса, но, по сути, он никуда не делся. Всех ведь не перебили? Они живут в своих потомках, которые просто адаптировались к новой жизни.
– Кхм, – раздалось от водителя. – Приехали.
Оказалось, мы стоим среди большой поляны, обрамленной клонящимися к земле кустами и деревьями. Несчастные растения были густо увешаны тысячами разноцветных новых и вылинявших, старых ленточек. Народ уже повыскакивал из машин, спешно доставая водку, закуску и веревочки-ленточки. Дэн покосился на мои туфли, потом выглянул в приоткрытую дверь:
– Ты утонешь в снегу и замерзнешь за две минуты. Мороз никуда не делся. Уверена, что хочешь выйти?
– Я потихоньку, далеко не пойду. Что же, зря тащились в такую даль, надо хоть загадать желание.
Даанэль вышел из машины, протянул руку. Кажется, мне даже удалось выйти красиво. Навстречу уже спешила Наташка:
– Я тебе ленточку взяла. Пошли, пока не замерзли.
– Дэн, ты идешь?
– Вы привязывайте здесь, а я прогуляюсь вон туда, – махнул он рукой в дальний конец поляны, засыпанный практически нетронутым снегом. Желающих лазить по сугробам не было.
– Чего вы в машине сидели? – лукаво спросила Наташка, едва Дэн отошел. – Целовались?
– Нет, – мотнула я головой.
– Да ладно, колись. Я же видела – вместе сидели, в обнимку.
– Ну и что? Видишь, помада на месте, так что отстань.
– Тю, какие мы обидчивые. Два сапога пара. Про свадьбу им не скажи, про поцелуи – да вы что, мы о таком и не думали. Кого вы дурите-то? Сами себя, больше никого.
Идти по снегу было скользко. Нас сразу перехватили, заявив, что вначале полагается выпить водки, отлив на землю из стаканчика местному духу. Лишь после этого, так сказать, заручившись согласием высших сил, можно идти загадывать желание и привязывать ленточку. Я представила этого местного духа – да он давно тут спился, и ему дела нет до наших желаний.
Водку-то нам выдали, а вот до закуски мы так и не дотянулись. Оголодавший народ смел бутерброды моментально. С отвращением покосилась на стаканчик в руке. Больше половины налито. С такого количества, да на голодный желудок, да без закуски – я же окосею. Значит, будем поить духа. Щедро полила снег под ногами, стараясь не забрызгать платье. Зажмурилась, выпила залпом. Рот, горло и желудок обожгло практически одновременно. Брр! Ну и гадость! Аж передернуло всю. Наташка что-то сосредоточенно искала в кармане.
