— Это все не то, — пробормотал Стикур, начиная злиться. — Мне интересно не как вы будете свою пентаграмму делать и какие сложности вам это действо сулит, а конкретно, зачем нужно это заклинание, и как оно работает.
— А-а-а… — эльф задумался, пытаясь сформулировать ответ. — Понимаешь, как бы это объяснить тебе подоступнее? «Поисковая пентаграмма» позволяет одновременно сделать три вещи. Во-первых, выйти с искомым человеком на телепатическую связь, во-вторых, обнаружить его месторасположение в пространстве и, в-третьих, сразу же открыть туда портал. У этого заклинания есть один минус — оно обоюдное.
— Обоюдное — это как? — уточнил Стик, настроение которого начало мало-помалу подниматься. Он предпочитал не видеть сложностей, а вот перспектива сразу же найти Анет и сиюминутно доставить сюда, несомненно, радовала. Сложности же не очень-то волновали герцога, лично для него они были далекими и непонятными, а маги путь сами с ними сражаются и думают, как преодолеть к всеобщей радости и успеху этой задумки.
— Обоюдное — значит то, что стремление встретится, должно быть общим как у мага, создающего пентаграмму, так и у искомого объекта. В идеале «Поисковая пентаграмма» устанавливается в том случае, если человек должен выйти на связь, но по каким-то причинам не смог. Тогда гарантия того, что объект поиска в данный момент думает о создающем пентаграмму, наиболее велика. С помощью этого заклинания очень часто ищут родных и любимых, то есть тех людей, которые думают о тебе, практически, постоянно и сами стремятся тебя найти. В данном случае, мы с Дироном исходим из того, что, попав на Арм-Дамаш, Анет осознанно или нет, но будет пытаться найти вас, и, соответственно, ее мысли будут работать в этом направлении и постоянно крутиться вокруг ваших персон, что облегчит нам задачу. Рано или поздно она же должна о нас подумать?
— А если она ничего не помнит? Такой же вариант не исключен, наоборот, он очень даже реален, — задал интересующий его вопрос Стикур, радости которого от слов эльфа немного убавилось.
— Если Анет ничего не помнит, то явно стремится, как можно скорее вернуть свои воспоминания, а значит, неосознанно ищет вас — ключ к своему прошлому. Для нас это одно и то же. Ты не переживай, по идее все должно получиться, — закончил эльф несколько неуверенно.
Стикур загружено ушел в себя, а маги принялись за дело, в глубине души понимая, что если вдруг хозяину гостиницы придет в голову нанести своим постояльцам дружественный визит, то придется экстренным порядком подыскивать новое жилище, что в данный момент нежелательно. Но это мелочи по сравнению с тем, что испытывали Дирон и эльф в предвкушении нового магического эксперимента. Дир оттащил к стенам всю мебель, занимающую центр комнаты, с помощью Каллариона скатал в сторону тяжелый ковер с густым ворсом, освобождая пыльный пол. Маг лениво попинал грязный доски носком сапога, размышляя, стоит его протереть или сойдет и так, неуверенно взлохматил длинные, растрепанные волосы, вздохнул, понимая, что если пол протирать, то делать это надо своим руками (не звать же любопытных слуг?). Исходя из всего этого, он решил, что и так неплохо и полез в карман за мелком.
Пентаграмма на пыльном полу получилась не очень чтобы ровная, но, все же, хотя бы отдаленно напоминала звезду с относительно одинаковыми по длине лучами. Эльф ее тут же раскритиковал, заунывно твердя что-то про равновесие сил. Пришлось перечерчивать. Дирон не мог с уверенностью сказать, получилось хуже или лучше, но Калларион улыбнулся и удовлетворенно кивнул головой, показывая, что на этот раз все вышло, как надо. Дир еще раз внимательно посмотрел на творение рук своих, отыскивая изъяны, существенных не нашел и отправился к шкафу, в котором хранились различные магические приспособления, в том числе и свечи. Маг задумчиво остановился напротив распахнутых дверок, размышляя какие свечи подойдут для ритуала лучше всего. Вспомнил, что Анет близка стихия огня и вытащил красные.
Немного корявые восковые столбики ни в какую не желали стоять на неровном дощатом полу, постоянно норовя пошатнуться и упасть от малейшего неосторожного движения. Дир нервничал и пытался у поставить их снова, настроение портилось, но маг не сдавался.
— Я думаю, артефакт стоит установить в центр пентаграммы, для лучшей концентрации сил, — задумчиво произнес эльф, отрешенно наблюдая за мучениями друга.
— А куда, стесняюсь спросить, встану я? Об этом ты подумал или как? — пыхтя поинтересовался маг, устанавливая и зажигая последнюю, непослушную свечу.
— Это вопрос, конечно, интересный… — протянул эльф, привычно теребя между пальцев прядь волос. — Тогда даже не знаю, как поступить. Дать камень тебе в руки — нельзя, он не будет работать, положить на один из лучей — тоже не стоит, будет слишком явное нарушение равновесия, и неизвестно, чем подобная вольность обернется для нас. Скорее всего, ничем хорошим.
— Что же делать? — нервно поинтересовался Дирон. — Должен же быть выход? Куда нам деть артефакт?
— Подвесьте сверху, — буркнул Стикур, уставший от бестолковых (с его точки зрения) действий суетящихся по комнате магов. Его душа жаждала развития событий, а Дирон с Калларионом пока просто мотались из стороны в сторону, учиняя беспорядок и ничего конкретного не делая.
— А что, это идея! — воскликнул воодушевленный неосторожно брошенной фразой Стика Дир. — На самом деле, лучше всего повесить камень прямо над центром пентаграммы, на расстоянии чуть выше человеческого роста над полом, тогда все условия будут соблюдены: я не буду касаться артефакта руками, а камень окажется в равновесии со всеми задействованными в заклинании силами.
Стикур тихо застонал. Он и не мог предположить, что его глупое высказывание маги воспримут серьезно и решат претворить в жизнь. Тем более, что потолок над пентаграммой был высоким и удивительно гладким. Как маги собирались прикрепить к нему изумруд на толстой, витой цепочке из потемневшего от времени серебра, было не понятно. Не знали этого и сами Дирон с Калларионом. Они долго пыхтели, совещались, зло косясь на люстру, висящую чуть левее пентаграммы (видимо решали, что проще: перерисовать пентаграмму или перевесить люстру в нужное место) И то и другое долго и хлопотно, а за люстру могло еще и влететь от хозяев.
В результате долгих и мучительных совместных усилий, магам удалось найти компромиссный вариант, и злокозненный артефакт завис прямо в воздухе в том месте, в котором и должен был быть — ровно в центре звезды, метрах в дух над полом. Стикур решил в очередной раз не унижать свое герцогское достоинство глупыми вопросами, поэтому способ крепления артефакта остался для него тайной.
Эльф подошел по очереди к каждому лучу звезды, капнул на горящие свечи чем-то из маленькой темной бутылочки, и комнату тут же наполнил едкий и удушливый бордовый дым, который клубящимися столбами устремился к потолку. Дир в это время сделал шаг в центр пентаграммы и поднял руки над головой, смыкая указательный пальцы под неподвижно висящим артефактом. Дым начал медленно и плавно менять свой наклон, спиралью закручиваясь вокруг мага, и растворяясь в свечении камня.
Стикур тщетно пытался разглядеть хоть что-нибудь сквозь красноватую мерцающую дымку. Виднелся только смазанный силуэт Дирона с воздетыми к «Изумруду Эллана» руками. Стик, наблюдая за магом, со все возрастающем отчаяниям понимал, что ничего-то у Дира не получается. Времени прошло уже немало, а картинка и не думала меняться: бордовый дым клубился, а Дирон торчал, словно столб, с воздетыми к потолку руками. Минуты бежали, и фигура мага теряла свою уверенную осанку, руки начали медленно опускаться. Стикур готов был сам взвыть от бессилия, когда вдруг дым сгустился, потемнел и с глухим хлопком развеялся в пространстве вместе с Диром, оставив в центре пентаграммы мерцающую дыру портала.
