— Начинаем отработку поискового режима, — предупредил экипаж Гонзалес да Сильва, подсоединяясь к полю оперативного управления инка. — Ныряем по пеленгу в атмосферу и ищем источник сигнала.
«Зоркий» нацелился на район планеты, откуда доносился унылый вскрик, начал разгон в рассчитанном коридоре входа в атмосферу, а когда миновал слой гравитационной «ряби», по нему внезапно был нанесен мощный гравитационный удар, едва не сплющивший корабль в лепешку.
Защита «Зоркого» спасла хрупкий человеческий груз от гибели, но пока люди приходили в себя, был нанесен еще один удар, затем еще, и Гонзалес да Сильва сделал единственно правильный выбор — направил рейдер к планете!
Однако это решение запоздало.
Когда «Зоркий» прыгнул в атмосферу негостеприимной планеты зигзагом противоракетного маневрирования, его настиг последний удар, превративший все, что находилось под его оболочкой, в желеобразную массу.
Прочертив короткую дугу, рейдер вонзился в пустыню уже практически с мертвым экипажем. Единственное, что успел сделать инк спейсера незадолго до разрушения, — катапультировать капсулу аварийного бакена, передающего на всех мыслимых волнах короткую формулу SOS.
Найди то, не знаю, что
Главное было — уравнять скорость «голема» со скоростью потока астероидов и выбрать оптимальную «кульбиаду» — траекторию движения, равно удаленную от ближайших глыб, которая позволила бы маленькому кораблику окунуться в кольцо астероидов как можно глубже и найти цель — осколок с бриллиантидами.
Артем вошел в поток со второй попытки, проявив недюжинное мастерство спейс-оперирования и острую интуицию. Он занимался экстремальным космоплаванием в кольцах Сатурна, практически превратившимся в вид спорта, уже пять лет.
Конечно, это было опасно. Однако риск, щекочущий нервы молодых косменов, являлся неприменным атрибутом добычи бриллиантид, этих экзотических «моллюсков» космоса, выращивающих свои прекрасные панцири только на астероидах внутреннего кольца Сатурна.
— Внимание, впереди пиркс-возмущение! — предупредил Артема инк «голема» по имени Гоша.
— Вижу, — отозвался Артем. — Обойти успеем?
— Потратим много времени и энергии, лучше пропустить.
— Тогда давай поступим иначе: дадим себя увлечь и на глиссаде сойдем в глубь потока.
— А если нас затянет еще глубже?
— Поймаем обратный «сквозняк» и выберемся.
— Готов подчиниться, — сказал Гоша после паузы. — Хотя вряд ли экстренное маневрирование является необходимой частью погружения.
— Зато помогает держать себя в форме. Вперед, ворчун!
Инк бросил «голем» в спираль гравитационного возмущения, и аппарат закрутился в водовороте летающих камней самых разных размеров — от песчинки до скальных обломков сотен метров в диаметре, уворачиваясь от мелких и обходя крупные. Иногда все же он сталкивался с неожиданно выворачивающимися булыжниками, получившими от соударений с другими астероидами кольца большую скорость, но «голем» потому и назывался «големом» — капсулой индивидуальной защиты, имеющей собственный двигатель, чтобы сохранять жизнь пилоту в самых экстремальных условиях. Полет внутри астероидного кольца толщиной в несколько километров являлся для него чем-то вроде тренировочного теста. Хотя бывали случаи, что и «големы» не выдерживали дайвинг-плавания в кольце, попадая в гравитационные ловушки с нелинейной геометрией потоков камней.
Один такой случай произошел несколько лет назад, когда Артем только-только увлекся опасным «спортом» поиска бриллиантид.
Стажер Академии погранслужбы Бенвенуто Мальдини нырнул на «големе» в кольцо недалеко от щели Кассини, попал в кохлеоидное завихрение и был захвачен скоростным многовекторным потоком, унесшим его в глубину кольца. Что случилось дальше, было нетрудно догадаться: парень не справился с управлением, не помог и драйв-инк, «голем» закрутило и затянуло в «свисток» — щель между двумя каменными глыбами, сыгравшими роль жерновов.
— Входим на цыпочках! — предупредил Гоша.
«Голем» тряхнуло.
— Плавней, мой друг, плавней, — недовольно сказал Артем. — Мы не на родео.
— Я просто обошел шатун.
— Давай за ним, попробуем пересечь поток за его широкой спиной.
— Он взбаламутил весь поток, в кильватере куча щебня, набьем шишек.
— Щебень мелкий, пусть бомбардирует, твою шкуру ему не пробить.
— Так ведь больно же!
— Не ной, не пожалею!
«Голем» — четырехметровый сгусток энергии и материи, способный менять форму в зависимости от внешних условий, — метнулся вслед за стометровым обломком скалы, пристроился сзади, уклоняясь от крупных камней и отбивая «лбом» мелкие, и шел так около минуты, пока инк и пилот «отдыхали» от сверхскоростного маневрирования.
— Сорок первый, вызывает база, — раздался голос дежурного погранслужбы в районе колец Сатурна; база располагалась на спутнике окольцованного гиганта — Мимасе. — Мы вас потеряли.
— База, Костантин, все нормально, — ответил Артем. — Вошел в бэта-слой с резонансами, начинаю поиск.
— Ромашин, ты нервируешь моих парней, пора возвращаться. К тому же тебя только что запрашивал очень большой босс.
— Кто? Надеюсь, не командор погранслужбы?
— Напрасно иронизируешь, тебя искал твой дед.
Артем поежился. Дед Игнат был комиссаром службы безопасности УАСС и не одобрял увлечения внука глубоким нырянием в кольца Сатурна.
— Чего он от меня хотел?
— Комиссар ждет тебя через час на сто шестой базе.
— Он знает, чем я сейчас занимаюсь?
Голос дежурного стал виноватым.
— Не мог же я сказать, что не знаю, где ты, если тебя зарегистрировала служба наблюдения за кольцами. Когда тебя ждать?
— Скажи деду, что я буду у него через два часа. Кстати, почему он ждет меня на сто шестой?
— Спроси что-нибудь полегче.
Артем хмыкнул. Сто шестая база УАСС располагалась не на Земле и даже не в Солнечной системе, а на спутнике планеты-гиганта возле звезды Омикрон-2 Стрельца. Почему комиссар выбрал местом встречи с внуком эту базу, было непонятно.
— Выходим из резонанса, — предупредил Гоша.
«Голем» снова тряхнуло, в него попал довольно крупный — с полметра — обломок.
Гоша чертыхнулся.
— Вот он! — воскликнул Артем, не увидев, а буквально ощутив блеск скалы, на которой жила колония бриллиантид.
— Сгущение типа «карусель», — озабоченным тоном отозвался инк. — Не попали бы под пулеметный обстрел.
