— Может, присядем? — стеснительно предложил Будимир. — Отсюда можно управлять всеми системами Тзола.
— Правильное решение, — согласился Ростислав. — В ногах правды нет, а мы не отдыхали уже не менее семи часов.
Они уселись в кресла, пробуя их на прочность, некоторое время привыкали к новой обстановке грота, приглядывались к черным колодцам и тюльпану на столе, оказавшемуся устройством связи с «компьютером» дворца. Ненагляда не проявляла какого-то особого беспокойства и, по мнению Светлова, исподтишка наблюдающего за ней, освоилась со своим положением быстро.
— Итак, что вы хотели бы увидеть? — спросил он, доставая флягу с родниковой водой.
— Все! — быстро сказала девушка. — Эти палаты… они такие огромные… и плывучие… Кто здесь жил? В какой земле находится этот волшебный терем? Можно посмотреть?
— Лично я сначала занялся бы делом, — снисходительно проговорил Ростислав, сделал глоток, протянул флягу девушке. — Но можно начать и со знакомства с владениями сэра Даймона. Хлебни, это практически живая вода.
Ненагляда сморщила носик, отстранилась, в глазах ее, как показалось Светлову, мелькнул испуг.
— Благодарение, гридь, я не хочу.
— Дима, будешь?
Будимир с удовольствием отпил воды, вернул флягу. На бледноватые щеки его вернулась краска, вода Веселина быстро поднимала тонус организма.
— Как бы нам включить систему обзора? — продолжал Ростислав.
— Она требует преодоления определенного энергоинформационного порога…
— То есть нужен достаточно мощный мысленно-волевой посыл? Ничего, вдвоем мы справимся.
Ростислав сосредоточился, получил поддержку мальчика и мысленно приказал «компьютеру» показать окрестности Тзола.
Управитель дворца Даймона повиновался без всякого сопротивления, черные колодцы и ниши в тумане стен грота заполнились сиянием. Затаив дыхание, люди долго рассматривали изъеденные странной коррозией скалы, горы и стены, похожие на разрушенные исполинские искусственные постройки, окружавшие Тзол, и молчали. Более всего пейзаж действительно напоминал руины уничтоженного бомбардировкой города, и это ощущение запустения, обреченности, тоски сопутствовало зрителям и в дальнейшем, когда они смотрели на такие же дикие и мрачные ландшафты Эреба.
Неизвестно, как выглядел дворец Даймона со стороны, однако он уцелел и воспринимался как вызов стихиям и силам, уничтожившим жизнь на Эребе, который представлял собой многоярусный сложный мир-лабиринт, бесцельно толкавшийся в космосе Эраншахра с другими такими же мирами.
— Грустное зрелище, — констатировал Ростислав после часового просмотра пейзажей Эреба. — Может, попробуем отыскать картинки повеселей? Неужели в Эраншахре все планеты разрушены во время войны Даймона с нашими парнями?
— Даймон погиб в другом хроне, — покачал головой Будимир. — Эраншахр находится в пограничной зоне с Суфэтхом и испытывает сильнейшее давление Хаоса. Скоро он потеряет структуру и исчезнет.
— Тем не менее пусть нам покажут другие звезды и планеты Эраншахра.
Пейзажи в окнах видеосистемы расплылись дымкой, растаяли, и на их месте всплыли панорамы суровых миров, мало чем отличающихся от Эреба. И чем дальше от центральной планеты располагались эти миры, тем мрачнее выглядели ландшафты, тем сильнее были видны разрушения, пока и сами эти необычные «этажерчатые» объекты не превратились в полурастаявшие материальные кружева, потерявшие всякую форму.
Выключив видеосистему Тзола, путешественники некоторое время созерцали лица друг друга, пришибленные увиденным.
— Да-а-а… — протянул Светлов, огладив ладонью бороду, мимолетно подумал: побриться бы не мешало…
— Ужас! — откликнулась Ненагляда странным тоном, в котором прозвучал некий оттенок восторга. — Никого живого не осталось!
— А может, эта система имеет связь с другими хронами? — пришла вдруг на ум Ростиславу сумасшедшая мысль. Будимир растерянно посмотрел на него.
— Не знаю… давайте спросим, дядя Слава.
— Поехали!
Они снова объединили пси-сферы в надежде на успех и обрушили на «компьютер» Даймона мощный волевой удар.
Какое-то время казалось, что усилия их напрасны, «компьютер» их не понимает либо не имеет возможности выполнить приказ. Потом стеклянный тюльпан на журнальном столике испустил рой малиновых огоньков, и экраны-окна зала прозрели. Все их объемы показали одну и ту же картину: колоссальное, уходящее вершиной в бесконечность дерево! Эвкалипт!
— Дигм! — прошептал Будимир.
— Что?!
— Это Дигм, хрон Гагтунгра! Система управления Тзола имеет канал связи с Дигмом!
— Какие же размеры у этого… дерева?!
Будимир открыл рот, собираясь ответить, и вдруг вскочил, протянул вперед руку и проговорил изменившимся голосом:
— Папа! Дядя Толя!
Ростислав проследил за его взглядом и увидел на толстой горизонтальной ветви «эвкалипта» две крошечные фигурки. Разглядеть их было почти невозможно, так они были малы, но не приходилось сомневаться в возможностях Будимира видеть Это действительно были Сухов-старший и Такэда.
— Увеличь! — машинально скомандовал Светлов, обращаясь к «компьютеру».
Картинка изменилась.
Ветвь перестала быть видимой, уйдя за границы канала передачи, Сухов и Такэда чуть выросли в размерах. В руках они держали мечи. Со всех сторон их окружали жуткие существа в черных чешуйчатых комбинезонах, и было их много, не меньше трех десятков.
«Чекисты»! — мелькнула догадка.
— Дядя Слава! — умоляюще посмотрел на Светлова мальчик. В глазах его стояли слезы. — Их надо…
— Сам вижу, — буркнул Ростислав. — Ищи узел хроноперехода. Тзол должен иметь канал вещественной связи с хроном Гагтунгра.
— Кто это? — округлила глаза Ненагляда, рассматривая отступавших к стволу «эвкалипта» Сухова и Такэду.
— Его отец, — кивнул на Будимира Ростислав.
Эпизод 5. Восхождение
Глава 1
Хрон Гагтунгра, одного из бывших сподвижников Люцифера, действительно представлял собой гигантское дерево, похожее на земную секвойю или эвкалипт. По оценке Будимира, диаметр дерева достигал не менее сотни километров, а высота не поддавалась измерению. Оно уходило вверх и вниз на многие тысячи — не километров — световых лет! Из какой почвы оно росло, какие соки его питали, не могли себе представить ни Ростислав, ни Будимир, хотя оба знали о существовании Дигма еще со слов Такэды и Сухова-старшего.
Дерево не росло в пустоте, его окружала плотная и вполне пригодная для дыхания атмосфера, разве что газовый состав ее немного отличался от земного. Сила тяжести, прижимающая живущих на дереве существ чуть под наклоном к оси дерева, почти равнялась земной. Освещалось же оно кольцом светящейся плазмы диаметром в четыре сотни километров, скользящим снизу вверх (или слева направо, смотря с какой стороны посмотреть) и дающим свет и тепло. Рассвет в этом мире начинался от «корней», а закат означал исчезновение кольца света за кроной дерева