– И я! – заявил Костяк. – Сколько можно пилить ногами? Давай пожрем чего-нибудь, да поймаем тачку!
Костя не стал спорить с правой головой. Тем более, что в данном случае она рассуждала вполне здраво. И Костя, не глядя, направился вперед. И сразу же уперся в открытое летнее кафе. Сел за столик и усадил рядом Тему.
Тут же грянула бодрая музыка. Отовсюду на уши навалилось жизнерадостное терольское пение. В сопровождении маленького, но весьма пестрого, оркестра к нему, пританцовывая в характерной манере, приблизился толстый здоровяк в коротких клетчатых штанах на лямках, белой рубашке и в лихой шляпе с пером.
Косте немедленно вспомнился дед-фронтовик, его крепкие словечки под рюмку водки и медаль за освобождение Вены.
– Рад, очень рад приветствовать вас в моем скромном, но гостеприимном заведении! – расплываясь в улыбке, воскликнул толстяк.
Хозяин показался Косте довольно знакомым. Но из чувства такта он промолчал. А вот Костяк молчать не стал.
– Ба! – вскричал он. – Да я тебя по телеку видел! Ведь ты из правительства, да?
– Не скрою, когда-то вы вполне могли видеть меня по всем каналам, – еще шире улыбнулся хозяин, и эта улыбка выглядела вполне искренней. – Только после Старта этой проклятой Игры все стало с ног на голову, и я еле унес ноги с подземной каторги…
– Вас тоже метро рыть заставили? – деликатно поинтересовался Костя.
– Как видите, даже ИМ не удалось заставить меня работать! – расхохотался толстяк, ухватившись за лямки собственных штанов.
Его живот заколебался, и внутри его, вроде бы, что-то забулькало.
– Спасибо господину Риэлтеру! – сказал толстяк, приподнимая шляпу, и оркестр тут же пропел «Виват господину Риэ-элте-еру!» в забавной тирольской манере. – Я мигом избавился здесь от жуткого гномьего облика и снова стал самим собой. Знаете, даже не хочется, чтобы Игра заканчивалась. Здесь так хорошо – я никогда не чувствовал себя так здорово!
Костя вежливо улыбнулся, а про себя подумал: это и не удивительно. Для кого-то и в нормальном мире всегда существуют свои собственные Черные Земли – на гигантских собственных дачах, купленных на черные деньги, на землях, отобранных у людей, которые не в состоянии противопоставить себя могучей и безжалостной машине грабежа более сильными более слабых. Просто здесь все стало на свои места. Черное – это черное, белое – это белое.
Только вот сейчас это снова не очень заметно – из-за столь затянувшегося затмения солнца. Затмение ловко скрывает правду – и потому этот толстяк сейчас выглядит столь жизнерадостным и благополучным бюргером, а Черные Земли кажутся прямо-таки каким-то синтетическим раем на земле.
Но какое это имеет значение, когда они зашли сюда просто, чтобы перекусить?
– Э… Уважаемый, – осторожно сказал Костя, – мне не очень удобно просить об этом бывшего министра… или даже премьера? Но я хотел бы заказать себе пару белых баварских сосисок с тушеной капустой, и чего-нибудь для ребенка…
…– И, конечно же – отличного, охлажденного, нашего фирменного, свежесваренного пива! – подхватил толстяк.
– Пива, да! – воскликнул Костяк. – И еще сосисок – с горчичкой, кетчупом и всеми делами! И сигару!
– Погоди, – одернул правую голову Костя. – У нас может не хватить денег…
– Ни слова о деньгах! – замахал руками толстяк. – Игрокам и Магистру – все за счет заведения!
– Так вы знаете?.. – произнес Костя упавшим голосом.
– Конечно! Мы следили за вашим полетом по телевизору! Это было незабываемое зрелище! Мы так волновались особенно за маленького, такого милого и розовощекого, такого умненького и послушного Магистра…
Все это толстяк произнес, умиленно глядя на мальчика. Костя с ужасом взглянул на Тему. Но тот, вроде бы и не слышал сказанного в его адрес: он занимался камнями.
Поедая сосиски, засовывая куски и вливая пиво в жадно распахнутую пасть второй головы, Костя не чувствовал вкуса. Он думал о том, что на этой лживой земле, оказывается, они находятся под постоянным, пристальным наблюдением. И ни для кого не является секретом то обстоятельство, что Игрок номер семь свободно разгуливает здесь вместе с маленьким Магистром. Это было очень неприятное чувство: Косте казалось, что в любую минуту к ним подойдут эти мерзкие Агенты в своих мешковатых плащах с капюшонами и возьмут их тепленькими под белые руки. После чего, соответственно уволокут в мрачные подземелья для надлежащей экзекуции.
Однако время шло, а Агенты все не появлялись. И это было странно. И вызывало все больше и больше беспокойства.
Когда толстый хозяин появился снова, чтобы узнать, понравилась ли столь важным персонам кухня его заведения, Костя, как бы вскользь, осведомился, как быстрее всего выйти с Черных Земель.
На этот вопрос толстяк лишь смущенно хохотнул:
– А разве вы не знаете? А… Ну, да… Дело в том, что с Черных Земель нет выхода…
– Что?! Хором воскликнули обе головы, причем Костяк воскликнул с набитым до отказа ртом, отчего в толстяка полетели брызги пережеванных сосисок, обильно смазанных горчицей.
Хозяин улыбнулся так, словно его осыпали золотом, и утерся салфеткой, перекинутой через руку. После чего сказал:
– Ну, не то, чтобы совсем нет. Просто для того, чтобы выйти с наших замечательных земель, надо получить Ордер. С семью круглыми печатями и одной треугольной. И маленьким квадратным штампиком. Иначе вы будете до конца жизни бродить здесь – и не увидите ни конца, ни края нашим просторам. Потому что здесь царит Большая Хозяйская Печать. И все мы – в ее собственности…
На Костю навалилась тоска – бесконечная, как эти проклятые земли. Ведь он чувствовал, чувствовал подвох во всем этом великолепии, во всей этой напыщенной, благоухающей пустоте!
Агентам Доминатора не нужно было гнаться за ним по пятам – на территории этого бесконечного благополучия и бесконечных улыбок они были пленниками безо всяких стен и средневековых решеток.
– Нормально! – буркнул Костяк и продолжил жевать. – Эй, брателло, плесни-ка мне пива в глотку, чтобы соображалось получше…
И тут Тема, наконец, поднял голову. Он пристально посмотрел на Костю и спросил тихо:
– Так значит, тот самый Магистр Правил – это я?
Костя сглотнул. И, не найдя нужных слов, кивнул. А что еще оставалось делать?
Тема не стал больше задавать вопросов. Он вернулся к своей бесконечной игре «в считалочки».
Хозяин направился обслуживать каких-то чопорных посетителей, что подкатили к кафе на довольно странном лимузине: это был невероятно длинный белый мотоцикл с широкими, направленными друг к другу диванами в задней части. Водитель, как и полагается водителю лимузина, был в черной форме и фуражке, правда, придерживаемой ремешком на подбородке. Особенно странным выглядело то, что пассажирское отделение отгораживалось от водительского подъемной стенкой – это при том, что для всех остальных «салон» был, как на ладони.
