— Тогда тебе меня не понять.
Я вспомнила рыдающего, абсолютно уверенного в
том, что он умер, Кирюшу и вздохнула:
— Наверное. Никогда не предполагала, что
виртуальная реальность столь опасна.
Надя кивнула:
— Да. Знаешь, многие актеры,
востребованные, часто переходящие из роли в роль, знакомы с таким эффектом.
Игра заполняет душу. Я очень хорошо помню, как менялся отец в зависимости от
вечернего спектакля. Он мог быть мягко-наивно-интеллигентным, как король Лир,
или злобно-ревнивым, словно Отелло. Один раз папа сказал:
«Уж и не знаю, где я сам, и где мой герой, и
есть ли я в действительности». С большинством гардоровцев происходит то же
самое. Знаешь, когда у меня родится ребенок, я постараюсь оградить его от
компьютера.
— Боюсь, тебе это не удастся.
— Во всяком случае, стану тщательно
контролировать его досуг, — не сдалась Надя, — проверять, в каких
углах сети он лазает. А то кое-кто из родителей искренно считает: сидит дитятко
дома, уставилось в монитор, вот и хорошо. Не бегает с приятелями, не пьет, не
курит, не колется. Ой, дорогие мои, немедленно сами научитесь владеть компом и
пошарьте по адресам, пока ребенок в школе! И скажите спасибо, если обнаружите
лишь порносайты! Знаешь, сколько всего подстерегает в сети неокрепшую душу?
Господи, да там педофилов полно! Прикидываются милыми женщинами, начинают
дружить с глупой девочкой, вызывают ту на встречу в реале и.., бац! Ласковая
тетенька на самом деле оказывается похотливым дяденькой.
Как думаешь, Ведерников правда погиб?
Я вздрогнула и, решив во что бы то ни стало
освоить компьютерную грамоту, чтобы проверить ноутбуки Кирюшки и Лизы,
ответила:
— У человека, попавшего на шикарном
«Мерседесе» в катастрофу, были документы на имя Ведерникова Константина
Олеговича.
— Хорошо бы так… — пробормотала
Надя. — Тогда мне повезло. Но все равно остается шанс, что эта крыса
спряталась. И потом, может, у него имелся полный тезка?
— Скажи, у Ведерникова был шрам на
запястье?
— Да, — кивнула Надя, — тонкий
такой, опоясывающий основание кисти. Я его случайно увидела, в момент передачи
денег. Я доллары — двенадцать пачек — сложила в сумку. Он схватил
«заработанное», и в это мгновение, то ли от резкости движения, то ли еще по
какой причине, с его запястья слетели часы, расстегнулся широкий браслет.
Ругнувшись сквозь зубы, Константин быстро подобрал «будильник», но я машинально
краем глаза заметила отметину.
От Надежды Ладожской я ушла с гудящей головой.
Собственно говоря, дело можно было считать законченным. Алиса Кононова нанимала
детектива Романову, чтобы выяснить: ее погибший муж Алексей Кононов и человек,
разбившийся в «Мерседесе», это одно и то же лицо, или нет. И теперь я могла
почти со стопроцентной уверенностью ответить: да! Но за сим выводом мигом
посыпались иные вопросы. Почему Ведерников прикидывался Кононовым? С какой
стати он женился на Алисе? Для того, чтобы сделать ей ремонт? Более глупого
повода к бракосочетанию и не придумать! Куда подевался настоящий Кононов? Что
вообще произошло? Гибель Ведерникова была случайной или его убили? Тогда кто? С
какой целью? Ну и много всяких других «почему» и «зачем» возникало.
Теперь голова моя не только болела, но еще и
кружилась, я тупо сидела, обхватив руками руль.
Следовало признать: ответов на вопросы нет и
непонятно, где их найти.
И тут ожил мобильник.
— Лампудель, — заискивающим
голосочком заговорил Кирюшка, — ты не забыла про меня, а?
— Нет, конечно.
— И когда поедем притворяться, что я
чайник?
Я глянула на часы.
— Так, давай через час, записывай адрес.
Подождешь во дворе, постоишь у подъезда, а мне надо выполнить одно поручение
Алика — пообщаться с Нинон. Когда боженька узнает, что я разрулила проблему, он
станет ласковым и мы легко договоримся о твоей «стажировке». Понял? Стой у дома
Нинон, потом поедем к Модестову вместе.
— Ага! А кто такая Нинон? — мигом
начал любопытничать мальчик.
— Потом объясню, — пообещала я и,
бросив трубку на сиденье, завела мотор. Решила: сначала выручу из беды Кирюшку,
а уж потом позвоню Алисе.
Я доехала до дома Нинон первой, мальчик,
видимо, еще был в дороге. Что ж, Киргоша станет смирно стоять у подъезда, номер
квартиры я ему предусмотрительно не сообщила. Хорошо бы тетка оказалась дома.
Палец нажал на звонок, дверь распахнули сразу, я улыбнулась и сказала:
— Здравствуйте, меня зовут Евлампия
Романова.
Темная фигура, укутанная в некое подобие
халата, зашевелилась и кашлянула. Меня обдало резким запахом перегара.
— Хто? — спросила женщина.
— Простите, можно Нинон?
— Чаво?
— Вы хозяйка?
— Где? — тупо твердила полупьяная
особа.
— Можно войти?
— Ну!
Я посчитала последнее восклицание за вежливое
приглашение, вдвинулась в прихожую — маленькую, полутемную, отвратительно
воняющую кошачьей мочой, — и попыталась достучаться до сознания
покачивающейся возле шкафа бабы.
— Меня зовут Евлампия Романова, можно
просто Лампа. Имя такое, необычное! Вы понимаете?
— А.., ик.., ик… — начала вздрагивать
пьянчуга.
— Ладно. Я знакомая Алика Модестова.
Знаете его?
— Ик. — .ик…
— Алик Модестов! Модестов Алик! —
принялась я на разные лады твердить имя боженьки.
— Ага, — почти трезво вдруг
отозвалась баба.
Я обрадовалась, значит, есть вероятность, что
сумею договориться с алкоголичкой.
— Где Нинон?
— Че?
— Нинон! Вы ее знаете?
— Ни.., ни…
— Ни-нон! Ни-нон!
Послышался тихий скрип, одна из дверей,
выходивших в прихожую приоткрылась.
— Вы Евлампия Романова, —
прошелестел сдавленный шепоток, — я правильно поняла?
Странное имя. Ищете Нинон?
— Верно.
— Вы знакомы с Модестовым?
Вопрос удивил, но я честно ответила:
— Да, давно и очень хорошо. Можно
сказать, дружу с Аликом.
— Идите сюда!
— Нинон здесь! — обрадовалась я.
— Да, да, ступайте.
