В общем, я отвечал. Я пел соловьем. А все почему? Потому что был морально сломлен. Сломлен видом, голосом, озоново-пластиковым запахом бездушной киберженщины. Комиссарши без эмоций. Не знающей ни доброты, ни сострадания. Передо мной сидел вдруг заговоривший человеческим голосом Уголовный Кодекс. О чем говорить с брошюркой УК?
Уверен, все это закончилось бы плохо. Я точно начирикал бы себе на пару месяцев тюряги. Но меня спас мой сталкерский ботинок. Грязный, на толстой рифленой подошве, с высокой, до самой голени, шнуровкой. Я вдруг заметил — развязался шнурок. И решил завязать его.
Дождавшись небольшой паузы в стальном потоке скрытых обвинений и вопросов, я наклонился и… зачем-то поднял глаза, пока мои руки возились с шнурком и скобами.
Я увидел неожиданно полные ноги Елены Игоревны, обтянутые телесного цвета шелком колгот. Я увидел серую юбку Елены Игоревны, едва закрывающую ее гладкие колени. И я увидел левую руку Елены Игоревны, которая… гладила небольшого плюшевого медвежонка!
Медвежонок сидел в верхнем ящике стола, наполовину высовываясь из него. Искусственный мех, из которого его сшили, наверняка был очень приятным на ощупь! Это была дорогая игрушка с умными бусинами черных глаз и вышитым язычком. Недаром же она так нравилась Елене Игоревне!
Но главное — рука моей комиссарши гладила игрушку с такой женственной нежностью! Столько доброты и участия было в каждом этом касании!
И тут у меня вдруг случилось настоящее прозрение. Так сказать, инсайт. Я вдруг понял, что передо мной сидит никакая не «комиссарша», не хладнокровная мучительница, посаженная здесь специально для того, чтобы высосать из меня побольше признаний и тут же на их основании упечь меня на нары. А простая девчонка после юридического института.
Что у этой девчонки, хотя она довольно миловидная, нету ни мужчины, ни парня (ибо в противном случае неясно, почему этому плюшевому медведю в клетчатом комбинезончике на двух пуговицах, пусть даже и симпатичному, достается столько нежной ласки).
Я вдруг понял, что по вечерам Елена Игоревна превращается просто в «Еленушку» или на худой конец в «Ленку». Я представил себе, как она снимает свой серый деловой костюм, вешает его на плечики, надевает байковый халат, как она достает из холодильника кастрюльку со сваренным вчера куриным супом и разогревает его себе на ужин…
И ясно же, что Елена Игоревна вовсе даже и не хочет зла мне лично, она просто идет по списку вопросов, составленным для нее куда более старыми и опытными товарищами, тоже, вполне возможно, нисколько не кровожадными, лысеющими, пьющими болельщиками киевского «Динамо»…
Мое сердце буквально разрывалось от смеси противоречивых эмоций. С одной стороны, от нежности и умиления в отношении Елены Игоревны, которую я вдруг разгадал. С другой стороны, я ощущал что-то вроде великого внутреннего освобождения. После того как я увидел бурого медвежонка, ушки которого почесывала девичья рука, я больше ничего не боялся. Ни киберженщины, ни Комитета, ни суда, ни штрафа.
Я широко улыбнулся своей метаморфозе.
Я посмотрел на Елену Игоревну взглядом ангела. Расправил плечи. Вдохнул полной грудью.
— Что случилось, Владимир Сергеевич? Вам плохо? — ледяным тоном осведомилась Елена Игоревна, по-прежнему удерживая левую руку под столом.
Но меня было уже не провести.
— У меня все хорошо. Просто я отказываюсь от всех предыдущих показаний.
— Что значит отказываетесь?
— Я находился под воздействием обезболивающего, — не моргнув глазом, соврал я. — А значит, был не в себе. А значит, мои показания — это бред гражданина, находящегося в измененном состоянии сознания.
В голубых глазах киберженщины мелькнуло разочарование — как же, столько пришлось набрать… и оказывается, все напрасно… Она, конечно, быстро овладела собой. Но меня уже было не обмануть.
В общем, в тот раз мне удалось не только переломить ситуацию в свою пользу, но и выйти на свободу следующим утром, отделавшись штрафом в десять минимальных зарплат! Я больше не боялся Елены Игоревны и вообще Комитета. Никто из них больше не имел надо мной власти.
Глава 17. Явление Уберменша
Hey hey mama said the way you move,
Gonna make you sweat gonna make you groove!
«Black Dog», Led Zeppelin
— Теперь, когда между нами установилось что-то вроде взаимопонимания, — пророкотал Тау, обводя нас невидящим взором интеллигентного маньяка, — я наконец готов представить вам того, чье рождение потребовало от меня пяти лет напряженных исследований и усилий. Существо, во многом превосходящее нас и интеллектом, и силой, и моральными качествами. В прямом смысле слова — сверхчеловека!
После этих слов те полуосвещенные и совсем неосвещенные ниши-«аппаратные», на которые мы раньше лишь бросали косые взгляды, осветились ярким светом. Мы вновь увидели Шестопалова и кровососа, но кроме них в «рамках металлоискателей» соседних ниш теперь обнаружились новые постояльцы.
В одной высилась прозрачная цилиндрическая емкость, заполненная до середины неопознаваемой коллоидной субстанцией с неприятным фиолетовым оттенком. Возможно даже, это был ведьмин студень в каком-то специфическом фазовом состоянии.
В другой рамке сиял внушительный стоведерный аквариум, который патрулировала аккуратная рифовая акула, с полметра длиной.
А вот в третьей…
— Народ, я вижу бюрера, — тихо сказал Тополь. — Но он вроде как спит.
— Не могу понять, зачем этим сумасшедшим акула, — пробормотал Филиппов.
— С акулой-то как раз ясно, — не удержался от ответа я. — Абсолютная резистентность к раковым заболеваниям плюс чудовищный иммунитет.
— Я вот другого понять не могу насчет акулы, — встрял Тополь. — Почему всех усыпили, а акулу нет?
— И это совершенно очевидно для такого прилежного зрителя канала «Энимал плэнет», каким являюсь я. Да будет тебе известно, Костя, акула — это такое существо, которое находится в непрерывном движении. Если она остановится, то сразу утонет! Потому что у нее нет рыбьего пузыря. И она выдерживает глубину за счет подъемной гидродинамической силы, которая возникает, когда акула плывет. Поэтому у акулы вообще нет режима «сон» — в нашем, человеческом понимании.
Я заметил, что альбинос Тау смотрит на нас с учительским умилением. Мы и впрямь со стороны походили на группу старшеклассников, которых привели на экскурсию в океанариум. Только в руках у нас вместо попкорна было спиртное.
— Пока вы обсуждали эти малозначимые подробности, — сказал альбинос, улучив минутку, — в процессоре происходило величайшие таинство генетического синтеза и сверхскоростного роста организма. И теперь я рад представить вам свое детище!
В нижней части реактора наметилось какое-то сложное механическое движение.
Выпростались несколько коленчатых труб…
