– Типун вам на язык, – потерял
профессиональную приветливость Василий Петрович, – скажете тоже! Просто
безобразие! Все пока не так уж плохо. Надеюсь, в ближайший месяц мы установим
причину ее недомогания и ударим современными средствами по заболеванию. В нашем
распоряжении на сегодняшний день имеются уникальные…
– А если диагноз не поставят?
Романов осекся, секунду помолчал, потом
скороговоркой выпалил:
– Я даже не собираюсь обсуждать эту тему.
– И все же, сколько тогда проживет Альмира?
– Не знаю! – заорал доктор. – И
никто вам не ответит. Ну что за любопытство? Или вы на наследство
рассчитываете? Год, два, три…
Я вернулась в палату к Альмире и честно
передала весь разговор с однофамильцем. Богачевская выпуталась из пледа:
– Ну-ну! Значит, пока поживу. Ладно, поглядим,
кто кого: я смерть или она меня. Вообще говоря, я всегда выигрываю схватку с
любой неприятностью.
Я невольно улыбнулась. Похоже, Альмира сумеет
победить, ведь смерть для нее всего лишь неприятность.
– Ты оставь мне свой телефон, – попросила
Богачевская.
Я нацарапала цифры на бумажке и ушла.
Глава 20
На улице стояла жара, а в машине было как в
духовке. Я села внутрь и чуть не скончалась. Пальцы ухватились за ручку, в моем
авто нет электрических стеклоподъемников, к тому же механизм, открывающий
доступ воздуха в салон, всегда заедает. С большим трудом мне удалось опустить
стекло до половины, и тут раздался сильный взрыв.
На секунду я оглохла, потом ощутила толчок в
затылок. По шее начало медленно ползти что-то вязкое, теплое, противное. Я
машинально схватилась за голову. Пальцы ощутили горячую, влажную, мягкую
субстанцию. Я чуть не потеряла сознание, но удержалась и замерла на сиденье,
боясь опустить руки.
Вот оно что. Я иду по правильному пути.
Пропажа Галки, смерть Ксюши и болезнь Альмиры связаны между собой. Пока я не
могу понять как, но тот, кто устроил весь сыр-бор, выследил меня. Небось
заметил у дома Ксюши… Мужик! Тот самый, который спрашивал дорогу! Это и есть
преступник. Он пошел за мной, понял, что я иду к Альмире, и решил уничтожить
слишком любопытную Лампу.
В моей машине было установлено взрывное
устройство, сработавшее, когда я стала опускать стекло. Небось «адская машинка»
лежала на заднем сиденье, и сейчас из моего развороченного затылка вытекает
кровь. Впрочем, нет, она жидкая, а под пальцами нечто желеобразное. Мозг! О
господи! Но мне же совсем не больно!
Несколько минут я просидела, боясь
пошевелиться. Потом кое-как сгребла в кучу остатки разума и принялась
уговаривать себя.
Спокойно, Лампуша, не теряй самообладания.
Ничего жуткого пока не произошло. Подумаешь, дырка в голове, тебе ее заделают,
поставят симпатичную железную пластинку, и станешь как новенькая! Глаза у тебя
видят, ноги шевелятся… Интересно, почему все-таки мне совсем не больно? Так
Катя же в свое время рассказывала, что наш мозг вроде не имеет болевых
рецепторов, или я ошибаюсь?
Теплая масса стала медленно перемещаться на
спину. Так, нужно немедленно принимать меры, иначе весь мозг вытечет, и что
тогда со мной будет, а? Хоть Вовка и уверяет, что я совсем не пользуюсь серым
веществом, но ведь это неправда.
– Вам плохо? – раздался участливый голос.
Я скосила глаза и увидела девочку в красной
футболке с лотком кока-колы, висящем на ремне.
– Стою тут, – продолжала
продавщица, – гляжу, вы так странно сидите, уже давно, может, вам помочь
чем?
В душе поднялось ликование. Так, слышу я тоже
хорошо, теперь, главное, не опустить руки, чтобы удержать в черепной коробке
содержимое. Я уперла локти в спинку кресла, теперь смогу продержаться очень
долго. Интересно, если сейчас все же мозг просочится на пол, медицина способна
отмыть его и запихнуть на прежнее место? Надеюсь, что да. Современные хирурги
запросто пришивают руки, ноги…
– Вы немая? – участливо наклонилась к
окну девушка.
– Нет! – воскликнула я. – Ура! Я
могу говорить! Господи, какое счастье! Жить без голоса ужасная катастрофа.
Девочка вздрогнула:
– Вы только сейчас это поняли?
– Кисонька, – попросила я, – глянь,
что у меня с затылком?
Девочка прищурилась.
– Ну… не пойму… чем-то вы перемазались! Такая
штука, серо-желтая течет… дайте-ка…
– Ой, не приближайся!
Торговка водой отшатнулась.
– Сделай одолжение, помоги, – взмолилась
я.
– Да, конечно, – кивнула девушка.
– Видишь мою сумочку? Вынь оттуда мобильный,
нажми на кнопку с цифрой 3 и держи пару секунд. Телефон сам соединит тебя с
человеком по имени Владимир Костин. Скажешь ему: «Лампа сидит в машине возле
новой клинической больницы. На нее было совершено покушение, разбита голова.
Поторопись, иначе у меня весь мозг вытечет, он уже на шее».
Девушка вздрогнула, потом, сильно побледнев,
обошла автомобиль, открыла правую переднюю дверь и выполнила мою просьбу. Сунув
сотовый на место, она пробормотала:
– Может, лучше «Скорую» вызвать и милицию?
– Не волнуйся, – успокоила ее я, –
сейчас тут все окажутся, минут через пять-шесть.
Хорошо, что я догадалась локтями в спинку
упереться, теперь руки не устанут.
– Давайте я пока в аптеку сгоняю, за
анальгином, – прошептала продавщица.
– Не надо.
– Вам не больно?
– Абсолютно. В мозгу болеть нечему.
– Я бы со страха умерла, – пролепетала
девочка. – Ну чем же вам помочь, а? Ума не приложу.
– Не дергайся, включи музыку, веселей станет.
– Нет, – окончательно перепугалась
она, – вдруг еще что-нибудь взорвется! Лучше так сидеть.
Вдали послышался вой сирен, и через мгновение
около меня притормозила целая кавалькада. «Скорая помощь», бело-синие «Жигули»
с надписью «ДПС», еще одна милицейская машина, украшенная буквами «ПМГ», два
мотоциклиста и черная «Волга» без всяких опознавательных знаков. Так, понятно.
Вовка из центра города сюда за считаные минуты никак не мог добраться, но он
поднял в ружье всех, кто оказался поблизости.
Из «Волги», словно на реактивной тяге, вылетел
парень и бросился ко мне:
– Вы Евлампия, сестра Вовки Костина?
– Ага.
– Врача, живо.
