– Левое орудие вышло из строя, Дэв! – выкрикнула Лейниер. – Стреляй! Почему, черт тебя возьми, ты не стреляешь?
Сфокусировав взгляд, он поймал в перекрестье прицела колеблющуюся на тонкой шее змеиную голову. Теперь он отчаянно хотел открыть огонь, но снова оказался бессильным заставить проклятый лазер заговорить. Тами продолжала вести обстрел из правого подвесного орудия, посылая в стремительно приближающегося противника длинные очереди скоростных смертоносных снарядов. На глазах Дэва единое целое монстра превратилось в множество отдельных частей.
Когда корпус «Кобры» врезался в «Призрак», тот потерял равновесие и упал на спину, вздымая облако песка, гальки и сверкающих осколков. Трёхметровое щупальце закрыло объектив камеры, передающей Дэву визуальную информацию. Последовал разряд статического электричества, и всё померкло.
Изображение исчезло! Отчаянно он пытался переключиться на другую группу камер, вмонтированных в корпус машины, но из строя вышла вся сеть восприятия и передачи зрительных образов, Однако другие чувства еще сохранялись. Он пока еще мог оценить положение уорстрайдера, машина по-прежнему лежала на спине. Пронзительный крик разорвал тишину. Он длился, казалось, целую вечность, пока Дэв, наконец, не осознал, что это кричит он сам. Его ладонь утратила контакт с интерфейсом, и он внезапно очутился в тесном, тёмном пространстве пилотского модуля, насквозь пропитанном страхом. Со всех сторон его окружали провода электропитания и металл обшивки. На панели ручного управления системами страйдера одиноко светились золотой и зелёный огоньки. В головных телефонах шлема слышалось, только его отрывистое, хриплое дыхание. Металлические стены корпуса содрогнулись, когда что-то ударило машину снаружи и повернуло её на бок. Он резко выбросил руку, ища опоры, но кулак, прорезав темное пространство, ударился о холодную сталь.
Он снова приложил ладонь к контактной панели интерфейса, но ничего не произошло. Светящиеся в темноте глаза контрольных огней замигали, зловеще предупреждая о выходе системы из строя и резком падении напряжения в электросети. Страйдер ещё раз вздрогнул, издав жуткий крик, такой звук могла исторгнуть только смертельно раненная душа. Издалека до него донёсся приглушенный стон, но на этот раз не он был его виновником. Стонал кто-то другой. Женщина.
Лейтенант была заперта в командирском отсеке, и не было никакой возможности добраться до неё. Он и сам был в ловушке, и они оба находились в смертельных объятиях «Кобры». Во что бы то ни стало нужно было выбраться наружу! Выбраться, во что бы то ни стало!
Дэв снова попытался связаться с ИИ по интерфейсу. На этот раз ему повезло. Тяжесть навалившегося на него врага была невыносимой, удушающей, особенно, в области груди и ног. Как и прежде, он ничего не видел. В темной пустоте возникли слова: «мощность упала до двадцати семи процентов, гидравлический привод левой ноги вышел из строя, массивные повреждения контрольной и зрительной систем, командный модуль не функционирует…»
Не функционирует! Он попытался выжать дополнительную информацию, связаться с командным модулем по каналу внутренней связи, но безуспешно. Одно из двух: либо Тами Лейниер погибла, либо разрушен канал внутренней связи. Боковым зрением он видел назойливо мигающий красный квадрат: ИИ страйдера отчаяние пытался передать ему управление машиной.
Обступившая его тьма была более жуткой, чем даже вид атакующей смертоносной «Кобры».
– Подготовиться к катапультированию! – скомандовал он. – Код… красный, семь, три… Выброс! Выброс!
Но ничего не происходило! Дэв не знал, в чём было дело, в нём ли самом или что-то произошло с системой катапультирования. Прервав контакт, он снова очутился в темноте пилотского модуля. Нащупав над головой пульт ручного управления, Дэв щёлкнул тумблером включения щита и ухватился за ручку выброса.
Он повернул её вправо. Раздался громкий хлопок, и от резкого перепада давления Дэв потерял сознание.
Глава 10
…чтобы проверить, на что человек способен, его нужно бросить в самую гущу военных событий, тогда это выяснится само по себе и с самой безжалостной точностью.
«Анатомия мужества»
Лорд Моран,
середина XX века
На дознании Катя выступала в защиту Дэва, но она ничем не смогла помочь ему. Молодой землянин был обречён с самого начала. Следственная комиссия включала Катю, как командира роты, в которой служил Дэв, командира её собственного первого взвода лейтенанта Виктора Хейгана, командира «Молотов Тора» полковника Густава Варнея, офицера из военного штаба, отвечающего за учебные войска Мидгарда, майора Карла Рассмуссена и представителя Империи, эксперта Йеясу Суцуми. Они сидели за длинным столом, покрытым зелёной скатертью, в то время как Камерон стоял напротив и отвечал на их вопросы. Вид у него по-прежнему был заторможенный и несколько ошалелый.
Суцуми, строго говоря, не был человеком военным, и дознание не носило характера военного трибунала. Являясь Имперским экспертом, к которому все обращались не иначе как «сенсэй»
[11]
, он был знатоком и признанным маэстро в области искусства контроля над разумом, получившего название «кокородо». Он разработал несколько программ для ИИ, которые осуществляли контроль над подготовкой призывников Гегемонии, включающей использование имплантированных средств цефалосвязи. Целью следственной комиссии было не столько наказать Дэвиса Камерона, сколько, рассмотрев все аспекты его дела, решить, будет ли он в дальнейшем пригоден для службы в страйдерных войсках Гегемонии. Сенсэй Суцуми выступал в качестве специалиста в области неопсихометрии. Его всегда вызывали из Асгарда на слушание дел, касающихся молодых операторов страйдеров, поскольку их проблемы в основном имели психологическую подоплеку.
– Скажите, раньше во время тренировок были ли у вас трудности, касающиеся введения кода, дающего доступ к орудийным системам? – спросил Карл Рассмуссен.
– Нет, сэр, – ответил Дэв. Голос его хотя и не был абсолютно холодным, но всё же прозвучал довольно отрешённо. Казалось, всё происходящее с ним совсем не волновало его.
Во время дознания Катя вдруг вспомнила выражение, появившееся на его лице, когда она упомянула, что много лет назад и сама была звездолётчиком. Новая Америка была молодым пограничным миром, который был ещё так юн, что не имел собственного небесного лифта. Подобно Лунг Ши, 26-ой Дракона IV, к тому моменту, когда в начале XXV века земные исследователи обнаружил его, он уже обладал собственной развитой экосистемой. Требовалось только слегка уменьшить концентрацию углекислого газа в атмосфере и несколько изменить отдельные виды микроорганизмов, чтобы позволить представителям туземной жизни выдержать грядущие перемены.
Жизнь в молодой колонии изобиловала трудностями. Современное оборудование и промышленные наноконструкторы в большинстве случае были не доступны. Доставка техники, скажем, сельскохозяйственных машин, на звездолётах влетала в копеечку и потому была нецелесообразной. Когда Катя, третья дочь в семье американского грека и украинки, выросла, то возненавидела ферму. Она училась в единственном в Новой Америке техническом университете, который располагался в Джефферсоне. Весь доход, который она должна была получить за последующие восемь лет, предполагалось выплачивать для погашения задолженности, возникшей в результате вживления трёхразъёмного имплантанта. Первым местом её работы стала крохотная космическая станция Новой Америки, где она отвечала за работу приборов контрольного пульта.
