«Феникс-Сокол» принадлежал к устаревшей модели боевых роботов, большинство которых имели гуманоидную форму. В правую руку был вмонтирован массивный лазер. В удлиненные предплечья боевого робота были также вмонтированы менее крупные лазеры и пулеметы для подавления живой силы. Индикаторы показывали, что все боевые системы машины приведены в действие, что на башни приземлившегося грузовоза уже наложены прицельные сетки, и выдавали данные об уничтоженных мишенях.
Лазер «Феникс-Сокола» излучал невидимый, когерентный свет, поливая им нижнюю часть корпуса шаттла; боевые башни разлетались осколками расплавленного металла.
— Принято, капитан, — ровным голосом ответил Гриффит на заявление Карлайла об атаке, хотя о волнении говорили бисерные капельки пота, которые выступили возле его бровей и усов. Он помедлил перед тем, как прочитать напечатанное сообщение, мерцающее на экране монитора.
— Шеф службы безопасности Хианг идет на помощь. Он будет на месте через две минуты!
Ответа не последовало, поскольку очередной протонный луч врезался в боевой робот, заставив пошатнуться тяжелую машину и угрожая проплавить насквозь и так уже поврежденную броню. Боевой робот Карлайла мгновенно развернулся, рассеивая убийственный луч, затем ответил цветной лазерной очередью, выследив пушку врага по инфракрасному свечению. Раздался дикий грохот, когда раскаленные добела многотонные осколки дождем посыпались на посадочную площадку.
К кучке людей из штабного персонала, собравшихся за пультом, присоединился еще один человек, Эрнест Хаупман. На нем была серая с голубой каймой униформа лейтенанта; заботы, казалось, ссутулили его плечи. Он был водителем 55-тонного «Беркута», беспомощно лежавшего сейчас в Бухте. В настоящий момент Хаупман исполнял обязанности патрульного, и нельзя сказать, что это ему очень нравилось.
— Гриф, у нас проблемы, — сказал Хаупман, — налетчики добрались до этажа, который как раз под нами. По-моему, они — пытаются проникнуть на консульский пост.
— Кто они, лейтенант? Треллванцы?
Тот покачал головой.
— Не могу сказать. Они в боевых маскировочных костюмах. Нужно поймать хотя бы одного из них и познакомиться поближе.
— Так давайте займемся этим. — Гриффит встал, затем посмотрел на Грейсона. — Эй, сынок, нам бы лучше отправить тебя…
— Нет, Гриф, не сейчас. — Грейсон все еще сидел перед монитором. На экране было невозможно разобрать что-либо, кроме бешеных зигзагов движущихся образов, перемежающихся белыми вспышками взрывающихся ракет и смертоносных лучей.
— Ривера, мне нужно идти, — резко сказал оружейный мастер. — Ты позаботишься о нем, если будет очень жарко?
— Хорошо, Гриф. Все будет о'кей. Он может пригодиться мне здесь, за пультом.
— Отлично.
Грейсон снова повернулся к монитору, а Хаупман и Гриффит поспешно удалились. Битва на посадочной площадке развивалась с ужасающей быстротой. Грейсон хотел что-нибудь сделать, чем-нибудь помочь отцу, но ему ничего не оставалось, только просто сидеть и смотреть.
Боевой робот бежал, делая огромные, пятиметровые шаги, от которых раздавался гром, заглушающий грохот взрывающихся снарядов. Грейсон подумал о том, насколько на поле боя водитель зависит от подвижности машины. Даже в большей степени, чем от брони, ибо компьютеры огневого контроля не могут предвосхищать команды воина, отдаваемые железному гиганту. Впрочем, в ближнем бою, вроде этого, компьютер огневого контроля сам мог наводить орудия и стрелять в нужном направлении.
Звук, похожий на рев торнадо, и свет, слишком яркий для глаз, вырвались из монитора. Ракета среднего радиуса действия, внешне напоминающая шаровую молнию, попала в верхнюю часть спины боевого робота и положила его на железобетон.
— Отец!
Непроизвольный вопль Грейсона в открытый микрофон заставил Риверу положить руку на его плечо.
— Не засоряй эфир, дружище. Этим ему не поможешь.
— И-извини. — Грейсон с трудом сдерживал себя. Никогда еще он не воспринимал битву так болезненно, до тошноты внутри. — Его сбили!
Мостовая на мониторе закачалась вниз и вбок, когда боевой робот, шатаясь, поднимался на «ноги». Изображение заволокло клубящимся дымом. В неровном свете пожара, полыхающего где-то поблизости, Грейсон различал мелькающие фигуры солдат, перебегающих от тени к тени.
— Со мной все в порядке, сынок. — Голос Карлайла по коммуникационной связи казался спокойным, хотя в его словах чувствовалось напряжение битвы. — Гриф здесь?
— Гриф помогает координировать защиту, — вмешался Ривера. — Нас здесь тоже атаковали.
— Проклятие! Нас предали!
— Кто они, отец?
Изображение на экране дрогнуло и заметалось. Они услышали сухой треск тяжелых пулеметов «Феникс», выплескивающих расплавленный металл на мишени, затянутые дымом. На экране по явились трассирующие снаряды, преследуя мчащуюся машину на воздушной подушке, которая скользила, как водоножка, по поверхности железобетона. Из темноты мигала и отрывисто взбрехивала легкая автоматическая пушка.
Парящая посудина скрылась в дыму.
— Я не знаю, Грей, — наконец ответил отец. — Они не торговцы, хоть это-то ясно.
— Бандиты Хендрика? — спросил Ривера.
— Не знаю. Может быть. Но почему? Зачем?
Грейсон посмотрел через помещение на Вогеля.
Представитель Федеративного Содружества, с белым от потрясения лицом, прирос к монитору. Альянс с Хендриком VI был его идеей.
Ривера проследил за взглядом Грейсона.
— Он смотрит, как прямо на глазах рушится его карьера, — сказал Ривера, и Грейсон кивнул. Этот человек стискивал кулаки, и создавалось впечатление, что его руки бьются в судороге.
Последовали палящая вспышка и взрыв, оглушивший людей, находящихся в командном пункте. «Феникс» опять сбили с ног, и с полдюжины мигающих красных лампочек на пульте настойчиво требовали к себе внимания. На экране Грейсон различил покореженный металл, обугленный и все еще движущийся. Прошли секунды, пока он с изумлением разглядел в обломках половину правой руки боевого робота с пальцами, по-прежнему сжатыми на рукояти тяжелого лазера. Она валялась в дымящихся руинах.
— Сержант? — Голос Карлайла был неразборчив, почти неслышим на фоне шума битвы.
— Сэр! С вами все нормально?
— Серьезное повреждение… проблемы со стабилизированием. По-моему, правой руке и главному орудию пришел конец. Я ранен.
Ривера изучал второй монитор.
— Держись, капитан! Хианг спешит к тебе на помощь. Он подскочит через несколько секунд.
«Феникс» снова был на ногах и, судя по показаниям датчиков, палил в дымчатую темноту с максимальной быстротой, на какую единственное оставшееся тяжелое орудие было рассчитано, вонзая невидимые лазерные пучки в мелькающие мишени, выявленные компьютерным сканированием. Инфракрасная мозаика накладывалась на обычное изображение, высвечивая в голубом свете бегущие фигуры, раскаленные добела гейзеры от моторов транспортных средств, вздымающуюся гору приземлившегося шаттла. Большая часть вражеского огня велась из этого грузовоза, вооруженного, очевидно, гораздо лучше, чем разрешено грузовым судам. Карлайл взорвал, по крайней мере, пять башен, но встречный огонь почти не ослабел. По-видимому, лучевые орудия были вмонтированы в бортовые отверстия металлического корпуса шаттла.
