– Насколько я понял, Лео певец, который
замучился от беспрерывных гастролей, – ответил я, – наверное, он
начал выступление.
– Не-а, – простонала бабенка, – он
таки завершил свое приветствие, как завизжит в микрофон: «Хай, мензючки!» Все,
мне башню снесло, я от дундука ушел, больше с ним не работаю! Одобряешь, милый?
Я кивнул, плохо понимая, зачем незнакомка со
мной откровенничает.
– Думаю, это правильное решение.
– Очень надеюсь на твою поддержку, –
засюсюкала тетка, – котик, помоги!
– Чем помочь? – отодвигаясь на всякий
случай подальше, вежливо осведомился я.
– Теперь я продюсирую новый проект, – с
жаром воскликнула бабенка, – певица Мамзель, слышал?
– Нет, – честно признался я.
– Еще узнаешь, – пообещала баба, –
прогремит по всему миру, поверь моему опыту! Но нужен толчок, скандальчик!
Андестенд?
[15]
– Пока не совсем.
– Слушай, ты меня узнал? – внезапно
насторожилась дамочка.
– Ну… э… – замямлил я, – кажется, мы
встречались где-то.
– И не раз, дурачок, – заржала
баба, – в последний на дне рождения у Вики Колосовой.
Я кашлянул и все же решил указать явно
подслеповатой гостье на ее ошибку.
– Вы меня с кем-то путаете! Разрешите
представиться, Иван Павлович Подушкин, ответственный секретарь… то есть
литературный редактор «Часа пик».
– Вау, как понтово, – хрюкнула мадам,
потом ловко вскочила, обогнула стол, ткнула меня кулаком в плечо и игриво прочирикала:
– Сделал карьеру и теперь старых друзей не узнаешь! Ну, Ванька, даешь! Лады, я
сбегаю к Сереге! Он те ща позвонит! Прям обидки взяли, вона как людей положение
ломает! Сколько раз вместе бухали, в одной кровати спали, а теперь нос в
сторону?
– Мы спали в одной постели? – перепугался
я.
Говорят, что некрасивых женщин не бывает,
просто иногда не хватает выпивки, но сколько же надо влить в себя, чтобы
возжелать эту старую пуделиху? Я столько не выпью. В этом случае бутылки
коньяка точно не хватит!
Продолжая горестно рассуждать о зазвездившихся
друзьях, мадам унеслась из кабинета. Я, наплевав на приличия, выкурил прямо на
рабочем месте сигарету и попытался сосредоточиться на тексте Соломатина.
Стрелки часов медленно двигались по кругу, скоро должна появиться Светик. Итак,
что делать с «психсоветом»?
Ответ на поставленный вопрос так и не нашелся,
моим раздумьям помешал телефонный звонок.
– Ваня, – бойко сказал Митяев, –
зайди ко мне!
Я в очередной раз отложил опус и поспешил в
кабинет главного редактора.
– У нас родился проект, – забыв
поздороваться, заявил Сергей, – кстати, вы знакомы? Это Ваня Подушкин, а
это Илья Скунс.
Предательская улыбка помимо воли появилась на
моих губах, значит, все же главными были ботинки, кудрявая дама – это на самом
деле мужик с жуткой фамилией.
– Не Скунс, – обиженно поправил
Илья, – а Сунс, у меня отец из Таиланда.
Мне стало еще веселей, Сергей закивал:
– Да, да, хорошо! Илья сейчас продвигает новую
звезду!
– Мамзель, – ляпнул я.
– О, ты уже в курсе, – обрадовался
главный редактор.
– Говорил же, – заспешил Илья, – мы
давно дружим, сколько раз один косяк на двоих пыхтели.
Последняя фраза Сунса звучала загадочно, ну
каким образом можно «пыхтеть косяк»?
– Так вот, – отмахнувшись от Ильи, как от
назойливо жужжащей мухи, продолжил Митяев, – нужен скандал. Я придумал
суперфишку! Делаем серию материалов о тебе и Мамзель!
– Обо мне? – изумился я. – Но я не
представляю никакого интереса для публики.
– Ошибаешься, котик, – кинулся
разубеждать меня Сунс, – пока я до тебя дошел, во все кабинеты заглянул.
Извини, Серега, везде бабье или обмылки торчат. А у Ваньки рост, фигура,
красота, ум.
Я не принадлежу к категории людей, легко
попадающихся на ржавый крючок лести, но Илья прав. От Николетты мне досталась
вполне презентабельная внешность, а от отца умение мыслить. В некотором роде я
исключение, обычно природа одаривает человека чем-то одним: либо красотой, либо
мозгами, а вот я получил все вместе. Однако этот Илья вовсе не так противен,
просто у парня своеобразная манера общения.
– Согласен? – вдруг резко спросил Сергей.
Я, на пару минут погрузившись в свои мысли,
автоматически ответил:
– Да.
– Договорились, – хлопнул в ладоши
Илья. – Ванька, ты не пожалеешь ни на секунду! Дело ради Мамзели затевается,
я в нее вкладываюсь, но тебе какая удача! Пресса! Фотки! Еще и деньги получишь,
кроме славы! Ты наверх попрешь, посмотри на Бармалея! Он начинал с такого же
скандальчика, его продюсер Коткин нанял – и что? Теперь ни одна тусовка без
парня не обходится, в кино снялся, премии огреб.
– Вы о чем? – попытался я уточнить размер
неприятности, в которую вляпался по собственной глупости.
Угораздило же меня задуматься в самый
неподходящий момент!
– Иди в кабинет, – приказал
Сергей, – там и обсудите! Илья, не тяни кота за хвост!
– Так все готово, пусть вечерком
приезжает, – запрыгал Сунс.
– Куда? К кому? – забеспокоился я.
Из кармана Ильи понеслась бойкая мелодия,
продюсер выхватил мобильный.
– Да! Чего? С ума тронуться! Я же велел!
Мордой в рукомойник? Кто? Она? Ну елы-палы! Спокуха, мечусь к вам!
Продолжая держать сотовый, Сунс повернулся к
Сергею.
– Все. Уношусь! Ох уж эти певички! Еще только
собирается зажигаться, а уже щеки дует! Ваня! Сегодня, в девять ноль-ноль! Вот
тебе визитка!
Сунув мне в руку клочок бумаги, Илья улетел, я
в полной растерянности посмотрел на Митяева.
– Сядь, – предложил Сергей. – Скунс
полнейший идиот, но мне его идея показалась замечательной. Ты, как вижу, ничего
не понял?
– Пока не разобрался!
Митяев побарабанил пальцами по столешнице.
– Попытаюсь растолковать. Илья выводит на
рынок новую певицу, ее следует выделить из толпы, необходим скандал. Скунс
предлагает фотосессию: ты и Мамзель.
– Я? Почему я? Зачем я?
