– Нет, но себя я назвал.
– Что ж, значит, представлюсь сам.
2
– Мы подошли почти на пистолетный выстрел, – глаза Берто блеснули. – «Франциск» все же флагман, на абордаж лезть неприлично, а вот нас взять пытались. То есть не пытались, просто кэцхен их прямо к нам потащила. А у нас, как назло, пушки на нижних палубах не заряжены. Канониры носятся, но не успевают, а дриксы – вот они.
Альмиранте как стоял, так и стоит, только попробовал, как шпага ходит, и тут «гусям» с кормы заходит «Черный лев». И в упор! Никогда не думал, что борт сразу разлетится. В сотне бье от нас тонуть начали, а тут и пушки зарядили. Мы и добавили. По носу! Дриксенская гордость только булькнуть успела...
– Готово, – Дитрих торжественно водрузил на стол чашу, из которой рвались голубые призрачные огни.
– Берто, – вполголоса окликнул Луиджи на мгновенье замолкшего теньента, – что это?
– Ведьмовка, – объяснил марикьяре. – Ты посмотри, как пляшет!
– А ты пил? – Луиджи с сомненьем глянул на плещущее пламя.
– Конечно, – заверил Салина.
– Капитан Джильди, – вышедший от Альмейды Берлинга с явным одобрением взглянул на чашу, – мне очень жаль, но вас ждет альмиранте.
– Иду. – Может, он что-то и потерял, может, даже многое, но ни малейшего желания глотать огонь Луиджи не испытывал.
– Альмиранте ждет, – объявил дежурный теньент, распахивая дверь в уже знакомую комнату. Навстречу Луиджи скакал с поднятой шпагой Арно Савиньяк, горела деревня, топтали колосья длинногривые кони.
– Выспался? – Альмейда, накинув расстегнутый мундир на алую рубаху, что-то писал, сидя спиной к окну. – Садись. Говорят, ты полный трюм «гусей» приволок?
– Так вышло, – честно признался Луиджи. – Лодку с солдатами я не мог пропустить, а остальные просто тонули. Я понимаю, что нарушил приказ, но сражение почти закончилось.
– Капитан Джильди, – хмуро бросил Альмейда, – вы – фельпец на службе у герцога Алва и отвечаете только перед ним, если вообще отвечаете. Я не отдавал приказ вытаскивать из воды тех, кто заявился жечь Хексберг, но я и не запрещал. Вы решили тряхнуть милосердием, воля ваша.
Луиджи промолчал. У марикьяре свои законы и свои войны. Талигойские мундиры до поры до времени прятали различия, но выходка Алвы сорвала маски. Даже те, что срастаются с лицами.
– Ты хоть знаешь, кого приволок в Хексберг? – Альмейда отложил перо и вдел руки в рукава.
– Я забыл имя, – с облегчением признался Джильди. – Вальдес говорит, какой-то родич кесаря.
– Фок Фельсенбург, – напомнил адмирал. – Это хороший приз, но я не о нем, а о раненом, из-за которого он сдался.
– Я помню его плечо, а не лицо, кровь никак не хотела останавливаться, сам не знаю, как я ее унял.
– Наследник герцогов Фельсенбургов служил адъютантом адмирала, – пояснил адмирал, – и я не знаю никого другого, из-за кого мальчишка наплевал бы на фамильные фанаберии и бросился за помощью.
– Берто сделал бы для вас то же. – А Марсель и Герард, да и он сам – для Рокэ, ну а Рокэ уже сделал. Для короля, про которого никто не сказал доброго слова.
– Надеюсь, этого не потребуется. – Луиджи готов был поклясться, что марикьяре вспомнил о том же, о чем и он. И еще о «Каммористе». – Капитан Джильди, вам придется съездить в Ноймар. Говоря по чести, вас следовало отправить туда сразу же. Герцог Ноймаринен может понять то, что не понял ни я, ни вы, ни фок Варзов.
Значит, он правильно угадал. Луиджи Джильди коротко поклонился:
– Я могу выехать завтра же. – Интересно, вытащил адмирал свой кинжал или он все еще торчит в обшивке каюты, дожидаясь новой крови.
– До Излома из Хексберг не уедет ни один капитан, – марикьяре задвинул какой-то ящик, повернул ключ, – иначе ведьмы обидятся, а не ведьмы, так хексбергцы. Поедете после праздников. Надеюсь, к этому времени господин адмирал сможет сесть в карету. Будет справедливо, если к регенту его сопроводите вы.
– Хорошо, – согласился Луиджи, хотя его согласие было излишней роскошью.
– Тогда с делами покончено. – Альмейда тяжело поднялся из-за стола. – В такой шторм остается только спать и пить, благо есть за что.
В приемной ничего не изменилось, разве что рядом с первой чашей пылала вторая, а к толпящимся у стола офицерам прибавился Аларкон.
– Господа, – подмигнул альмиранте, – кто-нибудь нальет адмиралу с капитаном или вы уже все выпили?
3
Бешеный стоял на пороге и щурился, как кот. Он выглядел чище и старше, чем при первой встрече. Вчера Руппи забыл, что фрошеру хорошо за тридцать, сегодня об этом напомнили ввалившиеся глаза и складки у рта. Словно он ночь напролет работал. Или пил.
– Добрый день, господин вице-адмирал Талига. – Олаф Кальдмеер начал разговор, и Руппи понял, чем он закончится. – К сожалению, я не могу говорить с вами стоя.
– Сможете еще. – Ротгер Вальдес выдвинул стул и уселся, вытянув ноги в черных сапогах. – Должен вам заметить, что погода сегодня отвратная.
– Господин Вальдес, – говорить Олафу было трудно, но он не замолчит, пока не скажет все, что хочет, – я рад, что могу сам назвать свое имя. Я – Олаф Кальдмеер.
Бешеный присвистнул.
– А мне казалось, я вас так хорошо не узнал! Что ж, яйца разбиты, молоко пролито, и выбора больше нет. Мне это не нравится, я люблю свободу маневра.
– Я бы тоже предпочел другой исход, – натянуто улыбнулся Олаф, – уверяю вас.
– Нет уж, пусть все остается, как есть, – фрошер сверкнул зубами, может, его мать и была с севера, на сыне это не сказалось. – Вам, адмирал, пить нельзя, а мне по такому случаю нельзя не пить. Господин фок Фельсенбург, вы разделите мой порок?
– Выпей, Руппи, – велел адмирал, пытаясь приподняться на здоровом локте. – Могу я попросить вас рассказать о конце сражения?
– Всегда терпеть не мог рапорты, – Бешеный взялся за кувшин, – но рапорт вице-адмирала Вальдеса адмиралу Кальдмееру – совсем другое дело. Сейчас, с мыслями соберусь.
Это тоже было неправильно, как и все, что случилось в последние дни, когда удачи оборачивались ловушками. Попутный ветер, беззащитный город, любезный хозяин...
– Берите, сударь, – в руках Вальдеса были два полных стакана. – В этой комнате обычно ночует мой дядюшка Вейзель. Если тут витает его дух, вам должно сниться что-то скучное, но высоконравственное. За личную встречу, господин адмирал. И пусть после этого кто-нибудь скажет, что судьба не кошка!
– Благодарю, – Олаф Кальдмеер слегка улыбнулся. – Вальдес, вы до странности гостеприимны.
– О да, – махнул рукой фрошер, – у меня вечно кто-то гостит.
– Но вряд ли это вражеские адмиралы, – адмирал решил прояснить все сразу и до конца, Руппи был бы с ним согласен, будь Ледяной здоров. Но будь он здоров, его б здесь не было. – Я видел алые флаги, и я знаю, что они значат.
