Дым из распахнутой двери валил все гуще, возносясь к грязно-оранжевому небу. Солнце еще не взошло, а серая, остро и горько пахнущая пелена казалась более упорным противником, чем утренний туман.
Деловито и громко забил набатный колокол. Святая Моника! Размеренный медный гул не походил на беспорядочные ночные вопли, напротив… Колокол оповещал, что стража взялась за дело, защищая город от огня.
– Что он ищет? – Лучше бы полковник Ансел помолчал. Он исполнял обязанность коменданта Олларии, но Дик едва не послал дурака к закатным кошкам.
Второе от угла окно треснуло, веером посыпались стекла. К счастью, никто не оказался столь безумен, чтобы стоять внизу. Ансел невольно попятился, Ричард остался на месте, не отрывая взгляда от мутного провала, в котором исчез Рокэ Алва. В треснувшем окне показались огненные язычки – один, другой, третий. Сзади кто-то шумно вздохнул, что-то прокричал Авнир, ему никто не ответил – ни черноленточники, ни солдаты.
Пламя слилось в сплошной занавес, охватило изящную раму, очумевшей кошкой перескочило на следующее окно. Дик шагнул вперед, в лицо ударил жаркий ветер, это было неприятно, но терпимо. Святой Алан, что же там внутри?!
– Стойте, сударь. – Ричард попытался сбросить схватившую его руку, но наглец держал крепко. Кэналлиец! Имени его юноша не знал. Стрелок усмехнулся:
– Соберано знает, что делает, а вам лучше тут постоять…
Дик хотел ответить дерзостью, но сдержался. Если он начнет препираться с солдатом, ничего не изменится. Надо ждать. Кэналлиец прав, Рокэ знает, что делает…
Алва появился на балконе, когда чуть ли не все окна второго этажа обнимало пламя. Маршал держал золоченую клетку с пытавшимся сохранить равновесие во?роном, белая рубашка была в черных и серых разводах, а лицом эр напоминал чернокожих дикарей Полуденных островов. Рокэ уселся на перила спиной к полыхающему дому, неторопливо открыл дверцу клетки, вытащил норовящую клюнуть спасителя птицу и подбросил вверх. Обалдевший ворон кое-как расправил крылья, сделал круг над площадью и скрылся в дымном небе. Рокэ засмеялся, швырнул клетку вниз, зацепил за чугунный завиток добытый в доме алый шнур, легко соскользнул на землю и с улыбкой вернулся к фонтану:
– Господа, не стоит изображать из себя статуи, это весьма утомительно.
– Вы сошли с ума! – выдохнул Ансел, протягивая Рокэ мундир. – Вы могли расшибиться, сгореть, задохнуться…
Бравый полковник от избытка чувств забыл о субординации, и Дику невольно стало смешно. А может, это было ответом на пережитые ужасы?
– Спасибо, Ансел, – Ворон оттолкнул мундир, зачерпнул воды и провел рукой по лицу, не столько смыв копоть, сколько размазав, – здесь довольно-таки жарко. Но у меня не так много родичей, чтоб я мог позволить их сжечь заживо.
– Родичей? – Бедный Ансел явно не понимал ничего.
– Я имел в виду во?рона, – сообщил маршал и рассмеялся. На взгляд Дика слишком громко.
Рокэ лгал, юноша в этом не сомневался, хотя и не представлял, зачем тому понадобилось лезть в дом маршала Ги. Что он там искал? Нашел ли? В доме что-то зазвенело, пламя вырвалось на балкон, охватило дверь. Алва вновь усмехнулся. Эту его усмешку Ричард знал – она не сулила ничего хорошего.
Рокэ спокойно смыл с лица копоть и все с той же злой ухмылкой направился к гордо возвышавшемуся среди кэналлийских стрелков Авниру. Дик пошел следом, хотя понимал, что лучше бы ему этого не делать. Алва вежливо поклонился:
– Ваше Преподобие, я нашел в доме кое-что интересное и намерен показать это вам. Думаю, это именно то, что вы искали.
Епископ молчал, с ненавистью глядя на синеглазого человека с мокрыми волосами. Алва походил на разбойника с большой дороги, но это его не волновало.
– Монсеньор, – не выдержал Ансел, – вы не должны возвращаться в дом. Это опасно!
– Первый этаж еще доступен. – Рокэ не отрывал взгляда от лица епископа.
– Отродье Леворукого! – изрек тот. – Пособник еретиков! Изыди!
– Не хочу. – Ричард не видел лица эра, но не сомневался, что тот улыбается. – Ваше Преподобие, вы должны это увидеть. Идемте, я провожу вас.
Неужели он и впрямь собрался вновь войти в дом? Что он хочет показать? Епископ высокомерно вздернул подбородок и направился к крыльцу, Рокэ пошел рядом. Что же там прячется? Особняк был охвачен огнем, но юноше вдруг почудилось, что в балконной двери мелькнула лошадиная голова. Мелькнула и тотчас исчезла.
Дик занял ставшее привычным место позади своего эра. Он должен посмотреть, должен убедиться, что никакой лошади там нет. Ни настоящей, ни нарисованной! Пегая кобыла наверняка всего-навсего принятый у ювелиров знак. Надо спросить или заглянуть в книги… А карас пропал, не надо было заказывать эти кольца и браслеты…
– Юноша, – Рокэ обернулся, не замедляя при этом шага, – вы слишком молоды для некоторых вещей. Подождите на улице.
Дик покорно остановился. Что-то громко треснуло, в окне мезонина показался язык пламени.
– Осторожно, Ваше Преподобие, – Рокэ вел себя, словно на светском приеме, – впереди ступеньки.
Епископ Олларии и Первый маршал Талига рука об руку поднялись на крыльцо. Алва распахнул дверь, пропуская клирика вперед. Ричард боялся даже предположить, что творится в пылающем доме. Что же там нашел Ворон? Наверняка что-то важное, раз решил вернуться, да еще заключив перемирие с Авниром.
– Что он мог там найти? – Теньент Давенпорт был бледен, несмотря на жару.
– То, что искал, – огрызнулся Дик.
Нестерпимый жар, звон набата, серый от пепла ветер… На этот раз ожидание длилось недолго. Двери особняка распахнулись, и на крыльце показался Ворон. Один. Герцог поднял брошенный кем-то из черноленточников лом и продел сквозь массивные бронзовые ручки, соорудив подобие засова. Поднял голову, глянул на нависающий над крыльцом балкон. Резкий звук отвлек внимание Ричарда, когда юноша вновь обернулся, ноги его приросли к земле. На двери алел отпечаток руки. Левой! Юноша не мог оторвать взгляда от узкой ладони, оттиснутой на дорогом светлом дереве. Как же так… Откуда?!
Рокэ, не торопясь, спустился с крыльца и отошел к фонтану. Все молчали. Различить сквозь рев пламени голос Авнира, если тот, разумеется, кричал, было невозможно. Спросить, где епископ, не решался никто.
– Юноша, – Ричард вздрогнул, – вы не одолжите мне платок?
Ричард сунул руку в карман, не в силах оторвать взгляд от окровавленной ладони эра. К счастью, платок оказался на месте, синий шелковый платок с черной меткой.
– Благодарю вас.
– Монсеньор, – Дик понял, что у Джорджа Ансела стучат зубы, – где преподобный Авнир?
– Отправился в путешествие, и довольно-таки дальнее.
– Монсеньор, – на лице полковника отразилось немыслимое облегчение, – значит, оттуда был другой выход!
– Был, – Рокэ зажал рану синим шелком. – Я счел своим долгом показать епископу Олларии то, что видел в доме маршала Ариго, и показал.
