Сопротивляться говорливой Елизавете Марковне
было невозможно, я оказался в небольшой, но очень уютной кухне. Скромный дождик
на улице превратился в ливень, по внешней стороне окна, украшенного
красно-белой занавеской с воланами, потекли потоки воды. Я сел на продавленный
стул, увидел блюдо с горкой румяных пирожков, вазочку с вареньем, блюдце
нарезанных лимонных кружков, большие чашки с цветами и внезапно ощутил себя
ребенком, который приехал к бабушке на дачу. Елизавета Марковна тем временем
тараторила без умолку, правда, одновременно она споро работала руками. Очень
скоро я получил великолепно заваренный чай, надкусил восхитительно нежный
пирожок и невольно воскликнул:
– Никогда не ел ничего более вкусного!
– Комплиментщик! – погрозила мне
пальцем Елизавета Марковна. – Я так, подмастерье. Вот Зинаида Ефимовна
кулебяки делает! Язык проглотишь. И зачем она к должнице пошла!
– Ваша заведующая решила стребовать у
неаккуратного читателя не сданные вовремя книги! – догадался я.
Елизавета Марковна оглянулась на дверь и,
понизив голос, забубнила:
– Зинаида Ефимовна упрямая, сто человек
ей скажут, не послушает! Муж у нее полковником служил, отсюда и ухватки. Он-то
полковник, а она генерал! Ни в чем не уступит. Когда эта Беркутова Мария
заявилась, я сразу…
Я чуть не подавился пирожком.
– Кто к вам пришел?
Елизавета Марковна села напротив меня.
– Вы, Ванечка Павлович, кушайте, а я
расскажу.
Я машинально жевал пирожок, перестав ощущать
его вкус и слушая рассказ Елизаветы Марковны.
Библиотека в районе существует давно. Зинаида
Ефимовна и Елизавета Марковна служат тут всю жизнь, пережили разные времена –
советские, перестроечные, капиталистические. Раньше читателей было тьма, ходило
много молодежи и людей среднего возраста, но потом, когда лотки с разноцветными
томами появились у каждой станции метро, ряды читателей оскудели, пропала и
молодежь, для нее более привлекательными стали клубы, кино, кафе. С Зинаидой
Ефимовной и Елизаветой Марковной остались пенсионеры и школьники со студентами,
которые приходили брать учебную литературу. Это, так сказать, предыстория,
следует отметить, что библиотекарши очень гордятся своим фондом, буквально
трясутся над каждой книгой и ценное издание сомнительной личности не дадут.
Ну а теперь непосредственно и сама история.
Некоторое время тому назад на абонемент
заявилась раскрашенная девчонка и, не потрудившись выплюнуть изо рта жвачку,
сказала:
– Запишите меня, вот паспорт.
Новая читательница сразу не пришлась по душе
Елизавете Марковне, но отказать девушке она не имела права. Мария Беркутова
была прописана в микрорайоне и могла пользоваться библиотекой. Старушка
оформила карточку и с легкой ехидцей поинтересовалась:
– Нуте-с! Что желаем? Про любовь?
Детективы? Фантастику?
– Неа, – прогундела Мария, –
мне учебник нужен!
– Замечательно, – обрадовалась
Елизавета Михайловна, – какой?
– «Правильная постановка голоса», автор
Вронская, – сказала Беркутова, поглядывая в листочек бумаги, – и
«Жизнь Ивана Олежко», это про певца! У вас есть, я в каталоге смотрела. Мне
очень-очень надо!
Елизавета Михайловна, знавшая наизусть весь
фонд, кивнула и велела:
– Подождите пару минут.
– Не вопрос, – отозвалась новая
читательница и развалилась в кресле, чем окончательно обозлила библиотекаршу.
Разве хорошо воспитанная девушка станет
принимать подобную позу в общественном месте? Кстати, Елизавета Марковна
постеснялась бы даже дома, наедине с собой, так раздвигать ноги!
Полная негодования старуха пошла к заведующей
и сказала:
– Там новенькая пришла!
– Хорошо, – кивнула Зинаида, –
нам читатели нужны.
– Очень неприятная особа!
– Пьяная?
– Абсолютно трезвая.
– Без документов?
– Паспорт принесла.
– Не наш район?
– Живет в двух шагах.
– Тогда в чем дело?
Елизавета Марковна пожала плечами.
– Она мне не нравится.
Зинаида Ефимовна положила очки на стол.
– Это не аргумент!
– Девушка просит книги из старого фонда!
– Мда, – крякнула Зинаида, –
придумай что-нибудь… ну… мол, подобной литературы нет.
– Она в каталоге уже проверила.
– Скажи, издание на руках!
– В очередь запишется. Такая своего не
упустит.
Зинаида вновь водрузила оправу на нос.
– Что за тома?
– Учебник по вокалу и «Жизнь Ивана
Олежко», последняя книга и вовсе библиографическая редкость.
– Ладно, сама с ней потолкую, –
вздохнула Зинаида, – а ты отдохни, чайку попей.
Когда Елизавета вернулась на абонемент,
Зинаида сидела за конторкой одна.
– Отправили нахалку прочь? –
поинтересовалась библиотекарша.
– Милая девочка, учится в музыкальном
училище, чем она тебе не глянулась? – усмехнулась заведующая.
– Очень дурно воспитанная особа, –
завелась с пол-оборота Елизавета, – ей нельзя книги давать, сопрет!
– Глупости.
– Вот увидишь.
– Девушка – будущая певица!
– Крашеная кошка! – возмутилась
Елизавета. – Плюхнулась в кресло, ноги расставила.
– Лиза! Ты делаешься вздорной, –
вздохнула Зинаида. – Когда человек начинает реагировать на пустяки, это
говорит о его старении.
– Может, и так, – сухо ответила
Елизавета, – но с книгами можно проститься!
Увы, она оказалась права. В предписанный срок
Мария Беркутова литературу не вернула. Зинаида Ефимовна, чувствуя свою вину,
постоянно звонила «певице», но никак не могла застать нахалку дома. Квартира
оказалась коммунальной, а соседи – невоспитанными людьми, грубо отвечавшими:
– Хватит трезвонить! Где Машка шляется,
понятия не имеем.
