– Разрешите войти, есть разговор.
– Куда ж деваться, – вздохнула
Яна, – все равно вопретесь! Только на кухню двигайте, в комнате не убрано,
болею я, простыла сильно.
Шмыгая для пущей убедительности носом, хозяйка
привела «оперативника» на кухню.
– Под протокол говорить не стану, –
вдруг заявила Яна, – хотите официально – зовите в отделение. И ваще, в ее
делах я участия не принимала, ежели Олеську убили, то я ниче не знаю!
– К вам у нас нет никаких
претензий, – доверительно сказал я, – и бумаг я не оформляю, заглянул
поболтать по-человечески.
Яна села на табуретку.
– Лады. По-человечески, значит,
по-людски. Водки хочешь?
– Спасибо, я за рулем.
Яна прищурилась.
– Сама не употребляю, для разговору
предложила.
– Почему вы решили, будто Олесю убили? Я
же сказал про инсульт.
Яна, не вставая с места, включила электрочайник.
– А не надо баб за дур считать, кабы
Олеська от болячки загнулась, на фиг милиции беспокоиться? Нечисто дело!
– Вы давно с ней знакомы? – решил
уточнить я.
– Так с училища, – ответила Яна,
потом положила руки на стол, умостила на них голову и отчаянно зарыдала,
перемежая всхлипы выкриками: – Леська! Дура! Ваще без понятия!
Истерика прекратилась так же быстро, как и
началась. Яна вытерла лицо рукавом халата и сурово заявила:
– Значитца, слушай! Официальных показаний
не дам! Протокол не подпишу! А если настаивать начнешь, заявлю, что
изнасиловать меня хотел!
– Мило, – кивнул я.
– А с вами иначе никак, – зло
сказала Яна, – брата моего двоюродного посадили. А за че? Ну стырил по
пьяну в ларьке лабуду! Самый страшный вор? Нашли преступника! Че депутатов не арестовываете?
Им можно, а Витьке тюрьма? Пять лет за бутылку и конфеты? Ну не сволочи вы!
Закатали по полной, обрадовались! Все кражи по ларькам на Витяху списали.
– Значит, убийца вашей лучшей подруги
останется на свободе? Неужели вы не хотите, чтобы он ответил за злодеяние?
– Почему он?
– А кто? – удивился я. – Он, в
смысле убийца.
– Может, она баба, – стукнула
кулаком по столу Яна, – хитрущая! Ладой звать.
– Как? – оторопел я.
– Лада, – в запале повторила
Яна, – мне Олеська успела все рассказать! Ее хозяйка хотела мужа убить!
Юрия! И порешила его! А теперь надумала от Олеськи избавиться! Только я все
знаю! И расскажу! Но без протокола! Ясно?
– Начинайте, – скомандовал я, уже
ничего не понимая.
Глава 18
Яна и Олеся подружились в училище, у девушек
оказалось много общего, обеим не на кого было рассчитывать. Только Яна куковала
одна в двух квартирах, а Олесе приходилось делить комнату с мамой и вредной
сестрой.
После получения дипломов подруги устроились в
больницу и вместе убежали оттуда. Олеся пошла служить домработницей, а Яна
пристроилась в поликлинику. Заурядная внешность не мешала Яне заводить
кавалеров, в плане секса она была даже удачливей Олеси, не особо заморачивалась
по поводу любви, хотела мужчину и получала его. А вот у Олеси был романтичный
характер.
– Втюривалась она с головой, –
осуждала сейчас покойную подругу Яна, – такую любовь-морковь затевала!
Бегала за мужиком, навязывалась, а ее посылали! Чума! Последний раз она вообще
в придурка втюхалась, Валентином звать! Видели бы вы этого красавца! Маменькин
сынок! Змея очкастая! Злой, хитрый, подлый, гад ползучий, мерзавец…
– Давайте лучше об Олесе
побеседуем, – прервал я девушку.
– Так че, я разве про корову
говорю? – ощетинилась Яна. – О Леське веду речь! Об ейной глупости и
кретинстве! Ежу было понятно – ничего хорошего не получится, маменькин он
сыночек, за юбку держится!
– Как Олеся попала к Шульгину? – Я
решил направить разговор в нужное русло.
– Да просто, – сказала Яна. –
Олеська от Моториных уволилась. Вот хорошие люди были! Прямо таких нет! И
деньги ей платили, и вещи дарили, а потом Игорь, хозяин, ума лишился, у Алены
денег не стало, вот и пришлось ей Олеську увольнять.
– Что значит «ума лишился»? – задал
я глупый вопрос.
– Шизофренией заболел, – пояснила
Яна, – в клинику его положили, Алена раньше не работала, бизнес на муже
держался. Во положение!
– Не позавидуешь женщине, –
согласился я.
– Но Алена все по-человечески
устроила, – продолжала Яна, – другая б просто сказала: «До свидания,
Олеся. Платила тебе, а теперь не могу». Но Алена не такая, она Олеське место
нашла. В отличный дом пристроила! Хозяин не пристает, народ весь в семье тихий,
мышами шуршат, все вежливые. «Спасибо, Олесенька», «Сделайте одолжение, милая»,
«Вас не затруднит на четверть часа задержаться». Деньги первого числа без
писка, еду не считают. Райские условия, но Олеська в Вальку влюбилась, а тот…
Ну сукин сын! Знаете, че он заявил?
Я изобразил на лице недоумение.
– Теряюсь в догадках!
Яна скорчила презрительную гримасу.
– Он Олеське лекцию прочитал: «Мама хочет
богатую жену, на бедную даже не взглянет. Заработаешь миллион долларов,
приходи». Супер?
– Может, Олеся не так поняла
кавалера? – предположил я.
– Так, так, – закивала Яна, –
ох и жадный у нас Валечка! Им с Олеськой реально негде встречаться было. У нее
раскладушка в одной комнатенке с сестрой и мамой стояла. Машка – стерва, только
о себе и думает, а Елена Константиновна парализованная. Славное место для
траханья, ты бы в такое пошел?
– Нет, – искренне ответил я.
– А как бы ты поступил, если у тебя дома
мать с бабкой, любопытные макаки? – прищурилась Яна.
– Снял бы квартиру или номер в гостинице.
– О! – подняла вверх палец
Яна. – Вот и Валентин решил жилплощадь найти, но, прикинь, по его мнению,
платить за нее следовало Олесе. Жлоб!
– Не мужское поведение, – согласился
я, – но, может, у Валентина маленький заработок?
– Да все у него в порядке, –
фыркнула Яна, – видела я, в каком костюмчике ходит, часы шикарные… Просто
он не желал на Олеську тратиться, она ему безразлична была.
