– Алле, – прозвенел тот же голос.
– Ваш телефон мне дала Олеся
Беркутова, – решил я помочь обманщице, – меня зовут Иван Павлович, а
вы, очевидно, Мария Ивановна?
– Ага, – сообщила девушка, –
она самая!
– Олеся служила у вас?
– Да, да, – взвизгнула «хозяйка» и
принялась играть отрепетированную роль: – Девушка честная, хорошая, аккуратная,
готовит – пальчики оближешь!
Я старательно кивал, с такой характеристикой
возьмут везде, даже в личные покои президента. Олеся сидела, уперев взгляд в
колени.
– Замечательно, – сказал я, когда
поток восхвалений иссяк и «Мария Ивановна» отсоединилась. – Вы нам
подходите. Осталось соблюсти маленькую формальность. Вы не против, если я
сделаю еще один звонок? Можно взять ваш паспорт?
– Пожалуйста, – слегка насторожилась
Олеся.
Я схватил мобильный, набрал свой собственный
номер и, слушая тихое «пи-пи-пи-пи», начал собственное шоу:
– Федеральная служба безопасности? Добрый
день, Иван Палыч вас беспокоит! Соедините меня с генералом Вороновым. Макс,
привет! Отлично, спасибо! Да, конечно, в субботу, как обычно, в бане. Сделай
одолжение, пробей по компьютеру новую претендентку. Олеся Беркутова… жду!
Домработница заерзала на стуле, я округлил
глаза и заталдычил:
– Так, так, да, так, так, нет, так, так,
да… Шульгин Юрий? Не путаешь? Характеристика от Яковлевой Марии Ивановны… Нет!
Он где? А! О!
Олеся покраснела, на ее лбу выступила
испарина. Решив, что горничная окончательно деморализована, я положил трубку на
стол и впился взором во врунью.
– Олеся, мой ближайший друг генерал
Воронов служит в ФСБ, кстати, я и сам бывший сотрудник этой службы.
– Лучше я пойду, – вскочила
Олеся, – отдайте мой паспорт.
– Сядьте.
– Спасибо, мне пора.
– На работу к Марии Ивановне
Яковлевой? – не удержался я. – Кого вы подговорили изобразить бывшую
«хозяйку»? Лучшую подружку?
– Сестру, – вздохнула Олеся и вдруг
широко улыбнулась: – Обломалось мне! Ладно, прощайте, не срослось. Авось
следующий хозяин не такой въедливый попадется!
– Погодите, – попросил я.
– Чего зря время терять, – хмыкнула
врунья, – я набрехала вам с три короба. Впрочем, теперь понимаете почему.
Кто ж возьмет в прислуги человека, который свидетелем по убийству проходит!
– Всякое случается, – не согласился
я, – может, мне как раз такая женщина нужна!
– Смеетесь? – прищурилась Олеся.
– Я абсолютно серьезен.
– Вас не испугало случившееся с
Шульгиным? – спросила она.
– Не вы же его убили!
– Нет, конечно!
– А кто?
Олеся вздрогнула.
– Понятия не имею.
– Макс сказал, что вы дали показания
против жены хозяина, Лады.
– Ну… верно, – неохотно подтвердила
Олеся.
– Значит, решили до конца стоять за
правду?
Олеся на секунду оторопела, потом вмиг
смекнула, куда сворачивает беседа, и воскликнула:
– Шульгин – замечательный человек… был. У
них в доме мне хорошо было, правда, иногда они скандалили. Ася Михайловна, мать
Юрия, новую невестку недолюбливала, она с Ритой дружила.
– Это кто?
– Маргарита, первая супруга Юрия, –
пояснила Олеся, которая, уверовав в то, что я имею огромные связи в ФСБ, решила
говорить правду. – Лада у Шульгина в любовницах сначала ходила. Хозяин
долго с одной бабой жить не может, больше шести месяцев не выдерживает. Ася
Михайловна все ему твердила: «Сыночек, не оформляй отношений, не заводи
официальной супруги. Я же не против нахождения в доме женщины. Живи так, без
штампа», но хозяин уперся и сыграл свадьбу.
– Отчего скончалась первая жена
Юрия? – спросил я.
Олеся схватила с блюда еще один птифур.
– Просто умерла.
– Думаю, Маргарита была очень молодой
женщиной?
– Зачем Юрию старуха? – резонно
удивилась собеседница.
– Юным особам несвойственно уходить на
тот свет. Случилось несчастье? Она под машину попала?
– Нет, – сказала Олеся, – она
заболела.
– Чем?
– Инсульт, говорят, случился, –
вздохнула Олеся, – не знаю точно. Ася Михайловна один раз ляпнула:
«Риточка моя бедная умерла, детонька! Ладка, лахудра, ни за что все обрела».
Ася Михайловна интеллигентная, хорошо воспитанная, но не сдержалась в тот раз.
– Юрий разбогател, уже будучи женат на
Ладе?
– Не совсем так, правда, я точно не знаю.
Бизнес его вроде в гору пошел еще при Рите, квартиру двухуровневую купили, а
потом Рита в ящик сыграла. Знаете, что Лада сделала, когда хоромы увидела?
Олеся замолчала, взяла последнее пирожное,
проглотила его и криво усмехнулась.
– Вошла Лада в холл, покраснела и
говорит: «Не мой стиль. Ломайте дубовые шкафы, перекрашивайте стены, чертями
летайте, но к Новому году отделку должны закончить!» Во какая! Два дня жена – и
уже гонор наружу! Ася Михайловна своей подружке по телефону это рассказывала, а
я случайно услышала. И ведь сделала бригада за два месяца новый ремонт. Деньги
Юрий отвалил немереные, всем отсыпал: рабочим, чтобы без сна пахали, соседям
внизу, они хай подняли из-за шума. Да кому он только рублишек не отстегнул,
ради Лады старался! А она! Сука! Убила мужа из-за денег! Вот вы тут упрекнули
меня, сказали: против хозяйки показания дала. Верно, я и еще бы раз Асе
Михайловне помогла! Иначе кто в доме хозяином остался бы? Думаете, мать
Шульгина и его брат? А фиг вам! Все Ладке было отписано! Асю Михайловну она бы
вон выперла и Николашу со Светой туда же, попугайчиков.
– Попугайчиков? – удивился я. –
У Шульгиных птички живут?
Олеся засмеялась.
