Граф завязал галстук, надел черный пиджак и вышел из спальни. Апартаменты этим утром казались необычайно тихими, хотя шел десятый час, и к этому времени старая графиня обычно была уже на ногах.
Чезаре заглянул в кухню и увидел там Анну, стоявшую за широким столом. Она что-то взбивала в миске, глядя прямо перед собой, полностью погружённая в свои мысли.
— Анна? Что-то не так? — быстро спросил Чезаре.
Анна вздрогнула и оглянулась.
— Ой, синьор! — воскликнула она. — Как я рада, что вы встали! Я не могу понять, что случилось. Я в недоумении!
Чезаре почувствовал, как его желудок сжался в мрачном предчувствии беды.
— Ну? Говори, что тебя беспокоит?
— Когда я утром вошла к графине, она очень крепко спала. Я забеспокоилась и попыталась ее разбудить, но она даже не пошевельнулась!
— Она жива? — спросил Чезаре, его лицо побледнело.
— Думаю, да. По крайней мере, была… О, синьор, я больше уже в этом не уверена!
— Так почему же ты меня не разбудила?! — Чезаре бросился к двери.
— Синьор! — остановила его Анна.
— Ну? Быстрее!
— Синьорина Максвелл, синьор…
— Дальше!
— Она… она уехала!
— Уехала? — недоверчиво спросил Чезаре. — Куда она уехала?
— Я не знаю, синьор! Она сказала, что уезжает обратно в Англию, и Джулио собирался отвезти ее на железнодорожный вокзал, но когда он пришел забрать ее вещи, она исчезла!
— Боже мой, Анна, — беспомощно развел руками граф, — и ты так долго держала все это в себе! Жди! Сначала я должен увидеть бабушку!
Он тихо вошел в спальню графини и приблизился к ее кровати. Старая женщина выглядела такой маленькой и хрупкой, но, хвала Господу, она дышала! Чезаре отдернул тяжелые парчовые занавески и посмотрел на нее с тревогой. Дыхание графини было неровным, щеки бледны. Но она вдруг открыла глаза.
— Здравствуй, Чезаре, — приветствовала она его слабым голосом. — Я… я чувствую себя сегодня совершенно разбитой. Я не… думаю, что смогу встать.
— Хорошо, графиня, — сказал мягко Чезаре, улыбнувшись ей. — Что-то случилось? Вы провели много бессонных ночей?
— Что-то вроде того, — устало ответила она. — Но… но… Чезаре, не уходи… Я хочу поговорить с тобой…
— Хорошо, графиня. — Чезаре сел рядом с ней на кровать и взял в свои крепкие ладони худую, испещренную набухшими венами руку. — Что такое?
— Я беспокоюсь, Чезаре, очень беспокоюсь, — сказала она, проведя языком по сухим губам. — Это… это насчет Челесты…
— Челесты? Что же насчет нее? А, вы имеете в виду прошлую ночь? Не беспокойтесь об этом. С Челестой я смогу все уладить.
— Я знаю это. Она с радостью выйдет за тебя замуж, какой бы проступок ты ни совершил. Это ее шанс. Но… но, Чезаре, я больше не уверена, что это именно то, что ты должен сделать…
— О чем вы говорите?
— О палаццо, Чезаре… Так ли оно важно? Неужели более важно, чем твое счастье?
— Графиня… — начал он нетерпеливо, но она остановила его, подняв руку.
— Нет, подожди, Чезаре. Послушай меня. Я очень стара и не думаю, что долго проживу. И для меня важно, чтобы ты был счастлив. Я лежала всю ночь без сна и размышляла… Ты не сможешь ее полюбить — она слишком холодна и корыстна. Я боюсь, что, когда меня не станет, палаццо окажется цепью на твоей шее и оружием в руках Челесты. Каждый раз, как только эта женщина не получит своего, она будет шантажировать тебя восстановлением палаццо!
— Я вам уже говорил, что смогу с ней договориться.
— Да, да, вероятно, — вздохнула графиня. — Но что это будет за жизнь? Жить с оглядкой, как бы чего не сделать, чтобы ее не рассердить, или влачить существование нахлебника, лишенного всех прав… Нет, Чезаре, не этого я хочу для тебя… Я не допущу…
— Графиня, графиня! Успокойтесь! Кто внушил вам такое? Челеста? В это верится с трудом.
— Нет, не Челеста. Это… это ее дитя. Вернее, падчерица… Эмма… Что за невинная душа живет рядом с этой женщиной! Челеста, мне кажется, сделает все, чтобы разрушить ее будущее… Я почему-то уверена, что они никогда не жили вместе, как хотят нас уверить… Челеста никогда прежде не заботилась об Эмме.
— Эмма… — Чезаре вдруг вспомнил слова Анны. — Графиня, я должен вас покинуть. Меня ждет очень важное дело.
— Прежде чем ты уйдешь, Чезаре, обещай мне одну вещь.
— Если смогу.
— Если ты когда-нибудь найдешь свою любовь… если до сих пор не встретил ту, единственную… не позволяй палаццо встать на твоем пути… Я прошу тебя. Сама я слишком стара, чтобы о тебе позаботиться. Когда ты оставишь все это за своими плечами, ты сможешь жить нормальной жизнью. Чезаре, пусть ты не будешь богат, но и голодать тебе не придется. Пожалуйста, Чезаре, подумай об этом!
Чезаре поднялся:
— Хорошо, графиня, я подумаю. А сейчас отдыхайте, я скоро вернусь.
Он уверенно улыбнулся бабушке и вышел. Когда дверь за ним закрылась, он тяжело привалился к ней спиной, лицо его превратилось в маску. Теперь Эмма была его главной заботой. Он даже не подумал, — и теперь ругал себя за это, — что ее гордость не позволит ей вести себя так, будто ничего не произошло. Поэтому она и решила бежать, и этим, возможно, поставила свою жизнь под угрозу.
Граф быстро прошел на кухню и нашел там Анну и Джулио. Закрыв за собой дверь, Чезаре сказал:
— Графиня, слава богу, жива, но очень плохо себя чувствует. Она останется в постели. А теперь расскажите мне подробно об Эмме и быстро!
— Это просто, — ответила Анна, пожимая полными плечами. — Синьорина позавтракала очень рано. Она сказала мне, что хочет уехать, пока никто не проснулся, и попросила меня узнать у Джулио, не отвезет ли он ее на лодке на вокзал, чтобы она смогла уехать в Англию. Еще она сказала, что работает там в госпитале медицинской сестрой. Ей очень хотелось уехать отсюда.
— Что потом?
— Джулио пришел забрать ее вещи, но она уже ушла! И вещи ее пропали, и лодка тоже. Наверное, она решила отправиться одна, но это очень странно.
— Вот оно что… — Чезаре помрачнел. — Боже мой, Анна, ну почему ты меня не разбудила?
— Синьор! — воскликнула она. — Синьорина очень не хотела, чтобы вы узнали о ее отъезде. Я не могла не оправдать ее доверия ко мне.
— Но когда исчез катер, неужели никто из вас не удивился? Кроме того, я не уверен, что синьорина знает, как им управлять. Господи, с ней что-то случилось!
Лицо Джулио стало серьезным.
— Вы думаете, что синьорину похитили? — он покачал головой. — Это даже не пришло мне на ум, синьор.
— Но это, видимо, случилось, — резко ответил Чезаре. — Потрудись найти другую лодку и отправляйся на железнодорожный вокзал. Если не найдешь там следов Эммы, позвони мне вот по этому номеру сразу же, понял? — он протянул Джулио листок бумаги с номером телефона.
