– Как же ты в приюте очутилась? –
спросила Софья Борисовна.
Глава 12
Ира опустила голову.
– Вы только папу не осуждайте! Он очень
хороший был, но самонадеянный. Всегда говорил: лучше меня никто ничего не
сделает, я доктор наук, профессор. Мама с ним соглашалась и мне велела
поддакивать, но на самом деле мы знали: папа хвост распускает, не способен
человек все знать!
Софья Борисовна кивнула:
– Верно, чем человек умнее, тем охотнее
он признается в своей некомпетентности, а вот всезнайка глуп. Академик-физик не
понимает, как связать свитер, а женщина, вяжущая на продажу трикотажные кофты,
совершенно не разбирается в теории относительности, но это не делает их
плохими, каждому свое!
– Папа сам чинил машину, –
продолжала Ира, – никогда ее в мастерскую не отдавал, говорил: там плохо
сделают.
Софья Борисовна молча слушала девочку, ей
стало понятно, что она скажет дальше.
– Мы собрались на дачу, – монотонно
вещала Ира, – я из школы двойку принесла по матишу, вот мама и решила меня
наказать, не взяла с собой. А Леню в машину посадила, он маленький был… ну… и…
у них сломалось что-то… колесо на большой скорости оторвалось… Получилось, что
мама меня не наказала, а жизнь спасла. Вот только… может, лучше бы мне со
всеми… того?
– Твои родители, похоже, были
обеспеченными людьми, – воскликнула Софья Борисовна, – неужели не
нашлось родственников, которые могли оформить опеку?
Ира пожала плечами.
– Меня сначала тетя взяла, папина сестра,
потом устала со мной возиться и в приют сдала! А пару месяцев назад Неля в
интернат приехала и говорит: «О, рыженькая! У нас такой нет!»
– Она детей по цвету волос
подбирает? – поразилась Софья Борисовна.
Ира грустно улыбнулась:
– Шутила, наверное. И насчет удочерения
взрослых детей вы не правы. У Нели ребят иногда новые родители забирают, вот и
мне повезло. Хотя страшно и беспокойно, ну как они к чужому ребенку относиться
будут! Такой круговорот! Возьмут – вернут!
– Не поняла? – потрясла головой
Софья Борисовна. – Ты что имеешь в виду?
Ира замялась, а потом сказала:
– Здесь ребята не плохие, но странные! Я
и они будто с разных планет. Речь не о мелких, вроде Ильи Ревусова, которому
всего пять, а о моих ровесниках, Сереже и Ларе. Тамара Рагозина младше, Настя
старше, Павлик и Костик первоклашки.
– И что странного в них ты заметила? –
поинтересовалась Софья Борисовна.
– Они очень в семью хотят и во всем Неле
подчиняются, – прошептала Ира, – а она иногда такое от них требует!
– Воспитатель принуждает детей делать
гадости! – ахнула Софья Борисовна.
– Нет, – замотала головой
Ира, – странности. Три месяца назад забрали Настю, у нее были длинные
волосы, красивые, почти до талии. Настя ими гордилась, она не очень красивая, а
прическа шикарная. Так Неля ей сказала: «Приемные родители условие поставили:
тебе надо сделать стрижку».
– Дикость! – подпрыгнула Софья
Борисовна. – И как девочка на это отреагировала?
– Согласилась, конечно, – вздохнула
Ира, – ну сами подумайте, где лучше: в приюте или у родителей? Пусть даже
приемных! Насте уже пятнадцать стукнуло! Ей кудри отчекрыжили и девочку в семью
отдали! Только испытательный срок она не прошла!
– Это еще что такое? – растерялась
старушка.
– Родители сначала берут ребенка
временно, – пояснила Ира, – смотрят, как он себя ведет, смогут ли
вместе жить, а уж потом решают: оставить ли его навсегда! А с нашими вечно
глупость приключается. Та же Настя! Сначала ушла, через два дня ее назад
привели. У Нели есть правило: если испытательный срок не прошел, она человека в
изоляторе селит.
– Почему?
– Не знаю! Но так бывает всегда! И
возвращаются оттуда сумасшедшими! Я нескольких видела!
– Это как?
Ира обхватила плечи руками.
– Месяц дети в карантине безвылазно
сидят, им туда еду носят, и медсестра с уколами ходит. Потом выползают, но они
другие! Внешне похожи, но… не могу объяснить! Настя, например, похудела, и
вроде нос у нее изменился! И мы с ней были в хороших отношениях, не дружили, но
и не ругались. Неля не разрешает нам ни то, ни другое. Вернее, на дружбу
времени нет, у нас все занятия расписаны. Из школы вернешься, и по новой
поехало: очень смешные педагоги приходят. Например, Татьяна Ивановна, она учит
правильно есть, ну как держать ложку, вилку, нож! Еще логопед! Меня от этих
уроков освободили, я дома правильно ела, мама за этим следила, а остальные
учились… Так я о Насте! Когда она из бокса выползла, я с ней столкнулась и
говорю:
«Привет! Хорошо, что ты вернулась!»
Мне на самом деле все равно было, просто
поддержать ее хотелось, а Настька как рявкнет не своим голосом:
«Отвяжись!»
Я рот раскрыла, и тут Неля из кабинета
высунулась и приказала:
«Анастасия! Иди сюда!»
Настя голову в плечи вжала и к ней в комнату
шмыгнула. Вечером Неля меня позвала и говорит:
«Не трогай Настю, у нее стресс. Она не прошла
испытательный срок, это очень тяжелое переживание, она не понравилась приемным
родителям, отсюда и немотивированное хамство. Ничего, мы ей скоро другую семью
подберем, она учтет свои ошибки. Ты же знаешь, детей часто возвращают, а потом
они в другом месте великолепно приживаются».
Ира закашлялась и продолжила:
– Это правда. Были у нас Костя, Лена, Рита,
и со всеми одно и то же случалось! Сначала они в одну семью уходили, там жили
недолго, больше недели никто не задержался. И назад они вернулись невменяемыми.
Костик так плакал! Но он маленький, три года всего, и ему в приемной семье руки
сильно обожгли, даже в больницу его водили. Лена с Ритой не ревели, но ни с кем
общаться не хотели. Впрочем…
– Что? – поторопила ее Софья
Борисовна.
– Неля не любит, когда воспитанники
дружат, – пояснила Ира, – мы в одну гимназию ходим, но в разные
классы. А дома не пересекаемся. У каждого все свое – комната, телик, игрушки.
Вот только книжек мало и свет рано гасят.
– И дети не рассказывают друг другу,
почему их выгоняют потенциальные родители? – поинтересовалась Софья
Борисовна.
