— Сегодня, как я вам и обещала, городская
контрольная. Вижу, вижу, Кротов и Синякова отсутствуют. Но симулянтство им не
поможет, явятся в школу и все равно будут писать диктант, иначе не поставлю
четвертные отметки.
— Еще Галкиной нет, — быстро
подсказала классная ябеда, староста Лена Линькова.
— Аня у нас больше не учится, —
миролюбиво ответила Раиса Измаиловна, — она ушла.
Класс зашумел, Маша вцепилась пальцами в край
парты, потом невольно вскрикнула:
— Как не учится? Куда ушла?
Раиса Измаиловна с удивлением глянула на
девочку:
— Ты разве не в курсе? Вы ведь, кажется,
подруги. Еще неделю назад ее мама документы забрала, Анечка теперь в училище
знания получать станет.
Вот это был удар! Наверное, следовало страшно
обидеться на подругу, которая ни звука не проронила об изменениях в своей
судьбе. Но Машу заботила совсем иная проблема: конверт!
Между третьим и четвертым уроком Маша
принялась искать десятиклассника Митю Ерина и легко обнаружила парня.
Левкина осторожно приблизилась к юноше и
завела разговор:
— Прости, ты Аню Галкину знаешь?
— А тебе че надо? — не пошел на
контакт Ерин.
— Ты Аню вчера видел?
— Отвянь.
— Она тебе конверт отдала? —
упорствовала Маша.
— Отвали, мелочь.
— Сам видишь, ошибка вышла, —
лепетала Левкина, — верни его. Не хочешь лично отдавать, просто подкинь.
Ночью, через форточку!
Ерин повертел указательным пальцем у виска.
— Того, да? Или с бодуна в школу
приперла?
— Отдай, — тихо настаивала Маша.
— Что?
— Конверт.
— Какой?
— Ну… тот… длинный.
— Офигеть! Нет у меня ничего.
— Не ври! — возмутилась Маша.
— Ну ваще прям! — вытаращил глаза
Ерин. — Слышь, детка, бросай колоться, а то уже тресняк пришел вместе с
мозгоедой! Иди домой, поспи. Какой конверт?
— Я вручила его Ане Галкиной, —
попыталась прояснить ситуацию Маша.
— Вот у нее и забери, — логично
ответил Митя.
— Но Аня понесла диктант тебе, —
настаивала Маша.
Ерин помотал головой, забормотал:
— Ниче не понимаю. Аньку знаю, прощелыга
еще та! Была у нас в гостях, потом мама хватилась, сережек нет, золотых. В
вазочке на серванте лежали. Хотел Аньке морду набить, припер ее к стене, а она,
наглая такая, спокойно заявила: «Ничего не брала, докажи обратное. Я сама
сейчас к твоей маме пойду и расскажу, чем Митечка в спальне на родительской
кровати занимается, пока предки на работе. Водишь невесть кого, а на меня решил
свалить».
Маша не стала слушать болтовню Ерина, она
ринулась к Ане домой. Ткнулась носом в запертую дверь и стала поджидать подругу
во дворе. Та явилась за полночь, увидела Машу и недовольно сказала:
— Ну и вляпались мы из-за тебя.
— Что я сделала? — оторопела Маша.
— Конверт сперла.
— Минуточку, а кто меня просил его
украсть?
— Я говорила о диктантах, а ты перепутала,
схапала деньги! — воскликнула Аня. — Жуткая история получилась!
— Давай назад купюры подбросим, —
предложила Маша.
— Супер идея! Где же мы их возьмем?
— В конверте.
— Он у Ерина.
— А Митя уверял, будто нет у него
ничего, — растерянно сообщила Маша.
Аня всплеснула руками.
— Ты с ним разговаривала?!
— Разве нельзя?
— Нет, конечно! — быстро
затараторила Аня. — Я-то тебе поверила, мигом Митьке добычу приволокла. Он
ее взял и ходу домой. Там увидел, сколько бабок в конверте, и присвоил. Все
ясно, теперь ни за что не признается.
— Надо пойти к Лилии Максимовне и честно
рассказать о случившемся, — предложила Маша.
— Ой, дура! Тебя посадят!
— Меня? — ужаснулась Левкина.
— Ну не меня же, — пожала плечами
Аня. — Кто в кабинет влез?
— Я, — растерянно ответила Маша.
— Ясно?
— Но послала меня ты!
— Верно, только вела речь о диктанте, а
что получилось?
— Я случайно перепутала, в темноте!
— Объясни все ментам, когда денег
нет, — протянула Аня.
— Они у Ерина.
— Это доказать надо.
— Ты же ему отдала конверт! —
твердила, словно заевшая пластинка, Маша.
— Свидетелей нет, — равнодушно
сообщила Галкина. — Я одно скажу, а он другое: «Не видел, не слышал, не
знаю». Кому верить? А в твоем случае совсем плохо. Возьмут отпечатки пальцев и
увидят: Левкина ящик стола открывала! Отмывайся потом, не отскребешься! Ментам
надо только дело закрыть, вора поймать.
Маше стало дурно.
— Чего делать-то? — прошептала она.
Аня принялась накручивать на палец прядь
длинных волос.
— У тебя вроде гастрит? — спросила
она.
— Ага, — кивнула Левкина.
— Иди домой, ложись в кровать, пусть
бабка «Скорую» вызовет. Увезут в больницу, авось там пересидишь, —
посоветовала Аня. — Во мне не сомневайся, я молчать стану, ни за что тебя
не выдам.
Перепуганная Маша снова послушала Аню и очутилась
в клинике. В школу Левкина пришла через два месяца после разыгравшихся событий
— она симулировала боль в желудке настолько удачно, что ее после лечения
отправили в санаторий, пить минеральную воду.
Не успела Маша вернуться, как на ее бедную
голову свалились невероятные сведения. Лилия Максимовна умерла — у директрисы
случился инфаркт. Спонсор, вручивший школьной начальнице деньги на ремонт,
впрямую обвинил даму в воровстве.
