Конечно, мать боялась, что ребенок не сумеет
сохранить тайну, испугается при виде отца и проболтается. Но ведь другого
выхода не было. Юра уже был достаточно взрослым, чтобы понять: мама сделала
что-то нехорошее, незаконное, неправильное, но совершила она это ради того,
чтобы воссоединиться с ним, любимым сыном. Нина не знала, что именно Вера
сказала мальчику, как объяснила суть дела, только Юра, вернувшись домой, тихо
прошел в детскую, а когда растерянная Нина крикнула:
– Мишенька, иди ужинать, – мгновенно
прибежал на кухню.
Мальчик откликнулся на чужое имя,
следовательно, он хорошо понимал, что к чему. Впрочем, это неудивительно. Юра с
детства отличался умом, сообразительностью и актерскими способностями, мог
изобразить любого человека так, что окружающие восхищались и твердили:
– Да ты просто талант! Тебе надо идти
учиться в театральное.
Привезя мальчика, Вера не стала обсуждать
ситуацию с Ниной, а домработница после того, как хитроумный план осуществился,
испугалась. Да, Миша и Юра были очень похожи, но близко общавшийся с ними
человек мгновенно увидит различия. У детей была разная осанка, разная речь,
походка… Миша передвигался чуть боком, боязливо опустив голову и согнув спину,
он вообще старался быть как можно более незаметным, Юра же всегда высоко
поднимал подбородок, словно пытаясь внимательно разглядеть некий предмет,
находящийся за горизонтом.
«Ох, неладное дело», – со страхом думала
Нина, глядя, как Юра, до невероятности похожий на Мишу, но тем не менее
совершенно иной, идет по коридору. Еще ее настораживало поведение Веры. Та
постоянно подходила к сыну, гладила его по голове, обнимала, целовала и
смотрела на ребенка безумно счастливым взором. А Владимир, хоть и приходил
домой поздно и практически не общался с детьми, мог заметить все изменения.
Попов был умным, наблюдательным человеком, и чем ближе становилась дата его
возвращения из командировки, тем страшнее делалось Нине. Как поведет себя
хозяин, узнав правду? Скорей всего, домработницу он выгонит вон, Юру вернет на
место, а Веру накажет, но все получилось иначе.
Глава 26
Не было бы счастья, да несчастье помогло. Ох
не зря русский народ придумал сию пословицу. Когда до прибытия отца остались
сутки, у Юры внезапно сильно подскочила температура. Испуганная Вера
моментально вызвала лечащего врача детей, профессора Марфу Ефимову. А та,
быстро поставив диагноз, отправила ребенка в стационар. Скарлатина инфекционное
заболевание, а в доме имелся еще Петя, поэтому старшего ребенка требовалось
изолировать.
В больнице Юра пролежал долго, он заработал
осложнение, сначала на уши, потом у мальчика заболели почки. К Пете
встревоженный Владимир привел няню, Нина осталась на хозяйстве, Вера лежала
вместе со старшим сыном. Отца в бокс не пускали. Взрослые тоже могут получить
скарлатину, и протекает она у них очень тяжело, а Попов в свое время эту
болезнь не перенес, вот медики и запретили ему общение с мальчиком.
Когда Юра наконец вернулся в отчий дом, Нина
вздрогнула и перекрестилась. Мальчика было невозможно узнать. Он сильно
похудел, вырос и был наголо обрит. Володя, обняв сына, ни на секунду не
засомневался – перед ним Миша. Все изменения во внешности и поведении сына отец
списал на скарлатину.
Потекла спокойная жизнь. Миша (чтобы не
путаться, давайте звать теперь Юру этим именем) радовал успехами и папу, и
маму. Было видно, что у мальчика хорошая голова, знания давались ему легко, к
тому же ребенок моментально находил общий язык с любым человеком, был
артистичен, улыбчив, обаятелен. Понимаете теперь, почему в школе его любили
педагоги?
– Я был прав, – сказал один раз
Попов жене, – помнишь, объяснял тебе, что Миша вырастет и изменится в
лучшую сторону. Многие талантливые люди в детстве выглядели буками. Теперь твое
дело, как матери, наметить наиболее правильное направление развития мальчика.
Судьба Нины тоже сделала неожиданный поворот.
Через год после описанных событий, осенью, вернувшись с дачи, Вера сказала
своей преданной домработнице:
– Вот что, Ниночка, Владимир Семенович
очень хочет помочь тебе. Держи.
– Что это? – удивилась Нина, глядя
на связку ключей.
– Я не говорила заранее, –
засмеялась хозяйка, – боялась, вдруг не выйдет, но Володя расстарался изо
всех сил, целый год пороги в исполкоме
[6]
обивал и добился успеха. На, радуйся, дали тебе однушку. Прописывайся и
становись москвичкой.
Не успела Нина прийти в себя от радости, как
Вера снова удивила домработницу.
– Знаешь, – сказала она молодой
женщине, – я ведь тебя очень люблю.
– И я вас, – быстро ответила Нина.
– Я хорошо понимаю, – продолжала
Вера, – что заедаю твою жизнь.
– Вот глупости! – подскочила
Нина. – Мне с вами очень хорошо!
– Мне с тобой тоже, – кивнула
Вера, – но скажи на милость, какие у поломойки перспективы? С тряпкой
бегать? Ступай учиться!
– Вы меня выгоняете? – испугалась
Нина. – За что? Я не сделала ничего плохого.
– Дурочка, – усмехнулась
Нина, – я добра тебе желаю. Договорилась с Марфой Ефимовой, она тебя в
медицинское училище пристроит, станешь специалистом, уважаемым человеком, замуж
выйдешь, детей родишь. Я тебя не брошу, помогу.
Так и вышло. Нина пошла учиться, жила она
первое время по-прежнему у Поповых и помогала Вере. Потом Владимир Семенович
подарил Нине крупную сумму денег и, нажав на какие-то рычаги, посодействовал,
как тогда говорили, «достать» мебель. Ниночка переехала в свою квартиру, но
по-прежнему продолжала прибегать к Вере. Затем общение стало не таким тесным,
потому что бывшая домработница получила диплом и была устроена все тем же
Поповым в очень престижное место, в поликлинику Четвертого управления, где на
учете состояла элита тогдашнего советского общества: партийные функционеры всех
мастей и приближенные к ним вассалы вроде писателей, актеров, художников,
ученых.
