Вишнякова ухмыльнулась:
– Обычное дело. Недавно сюда тетку
привезли, хотела к отпуску «уши» на бедрах убрать. Вообще-то жрать меньше надо,
но дамочка решила пойти иным путем – выпить уксусу. Где-то она вычитала, что
это самое замечательное средство для мгновенного обретения шикарной фигуры.
Можно я не стану тебе описывать последствия? Вообще, маниакальная страсть к
похуданию доставила медикам массу неприятностей! Чего только не пьют бабы,
мечтающие превратиться в скелет! Клей, стиральный порошок, медный купорос!
Хавают не известные никому лекарства! Привезут такую, без сознания, рядом муж
или мама рыдают. Начинаешь спрашивать: «Живо говорите, что пила, от этой
информации жизнь вашей кретинки зависит». Ну и суют тебе аннотацию, всю на
китайском, сплошные иероглифы. Вот и гадай, какой там состав.
– Что ж получается, таблетки от похудания
вообще пить нельзя? – удивленно спросила я.
– Почему нельзя? Конечно, можно. Только
все нужно делать с умом. Сначала следует обратиться к врачу, чтобы он прописал
безопасное и по-настоящему действенное средство. Вот, например, есть
замечательный препарат ксеникал. Выпиваешь его с обедом или ужином – и все,
жирная еда не усваивается организмом. Очень просто, эффективно и безопасно –
принимаешь ксеникал и забываешь о лишнем весе… Так что предлагаю в случае с
Кирой использовать ту же ситуацию. Тогда я имею право просто ее лечить, и муж
ничего не узнает. Вот только…
– Что?
– Если человеку в голову по-настоящему
взбрела идея лишить себя жизни, он попытается совершить еще одну попытку. Чтобы
предотвратить суицид, надо изменить ситуацию.
– Извини, я не поняла!
– Все очень просто, – спокойно
продолжала Кира, – если N полез в петлю из-за того, что лишился работы, то
ему следует помочь найти службу. Коли А наелась таблеток от несчастной любви, то,
выздоровев, она должна увидеть обожаемого парня с букетом роз. Ясно? Ищи
ожерелье. Только оно спасет Киру.
Я закивала:
– Да, да, конечно. Скажи, она долго тут
пролежит?
– Сколько надо.
– Мне можно с Кирой поговорить?
– Пока нет.
– А когда?
Лизка развела руками.
– Очень не люблю делать прогнозы. Как
только, так сразу.
– Борису сообщат?
– Естественно, я сама позвоню и обману
его.
– Вдруг кто-то в отделении проговорится?
– Исключено. В истории болезни я напишу
то, что считаю нужным, письмо Киры ты выбросишь.
– Не пускай к ней мужа, – взмолилась
я, – с Кирки станется начать молоть глупости.
– Он в реанимацию не пройдет!
– Точно?
– Абсолютно.
– Вдруг денег даст медсестрам?
– В палату интенсивной терапии Борьку не
пропустят даже за все сокровища мира, – мрачно заявила Лиза и добавила: –
Пройти туда можно лишь в одном случае.
– Каком? – испугалась я.
Кирка смяла пустую пачку.
– Очень надеюсь, что он для Кирки не
настанет. Но если случится беда, тогда, ей-богу, все равно, что услышит Борис
от жены. Хотя это только в кино главная героиня долго прощается с супругом,
рассказывая ему о своих страданиях. В нашей реанимации все происходит по-иному,
исповедей не бывает. Если бы самоубийцы знали, каково на самом деле умирать,
большинство из них мигом бы позабыло о глупостях.
Глава 8
Умывшись в больничном туалете, я выпала на
улицу, ощутила липкую духоту, добрела до «Жигулей», шлепнулась на раскаленное
сиденье и вытащила мобильный. Номер сервиса оказался занят. Предприняв пару
безуспешных попыток, я вздохнула и порулила в сторону улицы Народного
Ополчения, скорей всего, Гоша сейчас на работе.
На ресепшен в салоне сегодня сидела
круглощекая толстушка в белой футболке.
– Позовите Гошу, – попросила я.
– Нет его, – испуганно ответила
администратор, – могу предложить Максима.
– Но Гоша…
– Ваш автомобиль у него?
– Ну… да!
– Макс! – заорала девушка.
Из служебного помещения высунулся парень.
– Чего?
– Вот, пришла! Гоша ее тачку чинил.
Юноша подошел к ресепшен и улыбнулся:
– Фамилию назовите.
– Тараканова.
– Сами сдавали или поручили кому? –
деловито осведомился Максим, двигая мышкой. – Что-то не вижу вас.
– Я просто хотела поговорить с Гошей.
– А-а… его нет, – быстро ответил
Максим.
Я поманила парня пальцем.
– Можно тебя на минутку? Давай отойдем в
сторону.
Механик, не выразив удивления, выполнил
просьбу.
– В чем дело? – спросил он. –
Жаловаться хотите?
– Нет, нет, я думала нанять Гошу.
Понимаешь, в вашей мастерской чинить дорого, с деньгами у меня туго. Вот
приятели и посоветовали Гошу, дескать, сумеет «на коленке» тачку взбодрить и
возьмет недорого. Не знаешь, где парня найти можно?
Макс поскреб в затылке.
– Да тут дело такое, плохое!
– Что случилось?
– Разбились они.
– Кто? – еле ворочая языком,
спросила я.
– Гошка и Серега Яковлев. Мы прям в
шоке, – сказал Максим. – Сережка машину классно водил, тачку недавно
купил, не новую, конечно, но он за ней следил. И вдруг – шаровая опора
вдребадан. Ну и ну! Они как раз по МКАД ехали, скорость приличная была. Хорошо,
хоть сразу погибли, не мучились. По отбойнику их размазало.
– Когда случилось несчастье? –
промямлила я.
– Сегодня ночью, – охотно пояснил
Макс, – нам утром позвонили, только-только на работу пришли, и тут такое!
Теперь руководство на ушах стоит. Серега-то ведущим мастером был, к нему со
всей Москвы ехали. Гоша, тот урод, хотя о покойниках плохо не говорят, но толка
от него не было. А у Яковлева и голова варила, и руки золотые. Ща наш Иван
Семенович их родственников ищет. Серегины в Крым укатили, адреса нет. А Гошина
мать в деревню подалась. Удалось связаться только с его сестрой.
