— Именно!
— И держит, заковав в цепи, на Аляске. Так, постойте, как же называется это место?
Сорго начал было отвечать, но Пшено налетел на него и сбил с ног. Карпои затеяли драку, превратившись в воронкообразные зерновые облака. Хейзел уже подумывала, не броситься ли ей наутек, но тут из облака возник Пшено, борцовским приемом удерживающий Сорго за шею.
— Прекратить! — закричал остальным духам Пшено. — Многозерновые драки запрещены!
Карпои снова преобразились в пухлощеких ангелочков-пираний.
Пшено оттолкнул в сторону Сорго.
— Ишь ты, какая умненькая полукровка, — сказал он. — Пытаешься выведать у нас секреты! Нет, тебе никогда не найти логова Алкионея.
— Я и без того знаю, где оно. — Хейзел с напускной уверенностью пожала плечами. — На острове, в заливе Воскресения.
— Ха! — ухмыльнулся Пшено. — Это место давным-давно ушло под воду. Уж ты-то должна была бы знать! Гея тебя за это ненавидит. Когда ты нарушила ее планы, она была вынуждена снова погрузиться в сон. На долгие десятилетия. Алкионей смог восстать только с наступлением темных времен.
— Восьмидесятые годы, — подтвердил Ячмень. — Ужасно! Ужасно!
— Да, — сказал Пшено. — А наша хозяйка все еще спит. Алкионей на этот раз был вынужден спрятаться на севере, он ждет, планирует. И теперь Гея начинает пробуждаться. Но она помнит тебя. И ее сын тоже помнит!
Сорго радостно захихикал.
— И тебе никогда не найти тюрьму Танатоса. Вся Аляска — дом гиганта. Он может прятать Смерть где угодно. Тебе понадобятся годы, чтобы его найти, а твоему несчастному лагерю жить осталось считаные дни. Так что лучше сдавайся. Мы дадим тебе зерна. Очень много зерна.
Хейзел ощутила, как тяжел меч у нее в руке. Она боялась возвращаться на Аляску, но прежде у нее, по крайней мере, было представление о том, где искать Танатоса. Она предполагала, что остров, на котором она умерла, не был уничтожен полностью, а, возможно, снова поднялся, когда пробудился Алкионей. Хейзел надеялась, что база Алкионея находится там. Но если острова больше не существует, то она понятия не имеет, где искать гиганта. Аляска — громадный край. Они могут искать хоть сто лет — и ничего не найти.
— Да, — подтвердил Пшено, чувствуя ее смятение. — Сдавайся.
Хейзел покрепче ухватила свою спату.
— Никогда! — громко крикнула она, надеясь, что ее услышат друзья. — Если мне придется уничтожить всех вас, я это сделаю. Я — дочь Плутона!
Карпои надвинулись на нее, они обхватили камень и зашипели, словно собираясь раскалить его, а потом начали карабкаться к ней.
— Теперь ты умрешь, — пообещал Пшено, оскалив зубы. — Узнаешь, что такое гнев зерна!
Внезапно раздался свист. Рычание Пшена замерло. Он посмотрел на золотую стрелу, пронзившую его грудь, и тут же рассыпался, обратившись в подушечки для завтрака «Chex Mix».
XX
Хейзел
На миг Хейзел растерялась не меньше, чем карпои. Но тут в поле зрения появились Фрэнк и Перси и принялись молотить по всем растениям, что попадались им под руку. Фрэнк поразил стрелой Ячмень, и тот рассыпался на зернышки, Перси разрубил Сорго и бросился к Просу и Овсу. Хейзел спрыгнула на землю и присоединилась к схватке.
Несколько минут — и все карпои превратились в горстки семян и разные сухие завтраки. Пшено начал было формироваться снова, но Перси достал зажигалку из рюкзака и щелкнул ею.
— Только попробуй, — предупредил он, — и я подожгу все это поле. Оставайся мертвым. И не суйтесь к нам. Или трава загорится!
Фрэнк поморщился, словно пришел в ужас от этой мысли. Хейзел не поняла почему, но все равно крикнула кучкам зерна:
— Он это сделает! Он психованный!
Остатки карпои разнес по полю ветер. Фрэнк забрался на камень, чтобы увидеть, как их разметет.
Перси погасил зажигалку и подмигнул Хейзел.
— Молодец, что закричала. Иначе бы нам тебя не найти. Как тебе удалось так долго продержаться?
— Зацепилась. За сланец! — Она указала на камень.
— Что-что?
— Ребята! — позвал Фрэнк с верхушки камня. — Вы должны это увидеть.
Перси и Хейзел забрались к нему. Как только Хейзел поняла, на что смотрит Фрэнк, она резко выкрикнула:
— Перси, никакого света. Убери свой меч!
— За сланец! — Перси прикоснулся к кончику меча, и тот превратился в авторучку.
Внизу они увидели армию на марше.
Там, где проселочная дорога разветвлялась, направляясь на юг и на север, поле переходило в глубокий овраг. По другую сторону дороги до горизонта тянулись травянистые холмы без всяких следов деятельности человека, если не считать небольшого темного здания магазина на вершине ближайшего холма.
А весь овраг был заполнен монстрами — колонна за колонной направлялись они на юг, их было столько и шли они таким плотным строем, что Хейзел удивилась: как это они не слышали ее крика.
Они втроем прижались к камню, в растерянности наблюдая, как мимо промаршировало несколько десятков крупных волосатых гуманоидов, с телами, покрытыми звериной шерстью и частично защищенными помятыми доспехами. У существ было по шесть рук — по три с каждой стороны, и потому они походили на пещерных людей, эволюционировавших из насекомых.
— Гегенеи, — прошептала Хейзел. — Землерожденные.
— Ты уже сражалась с ними? — спросил Перси.
Она покачала головой.
— Нет, только слышала про них в лагере на уроке монстроведения.
Занятия по изучению монстров ей никогда не нравились — все эти чтения Плиния Старшего и других замшелых авторов, которые писали о сказочных чудовищах, обитающих на границах Римской империи. Хейзел верила в существование монстров, но некоторые описания казались ей такими дикими, что она считала их чем-то вроде нелепых слухов.
Только вот теперь мимо нее маршировала целая армия этих «слухов».
— Землерожденные сражались с аргонавтами, — пробормотала она. — А вон эти, за ними…
— Кентавры, — удивился Перси. — Но… тут что-то не так. Кентавры — славные ребята.
Фрэнк фыркнул.
— Нет, нас в лагере учили не так. Кентавры психованные, они постоянно напиваются и убивают героев.
Хейзел смотрела, как мимо нее рысцой проскакали люди-кони. Человеческий торс, а ниже пояса — лошадь. Одеты они были в варварские доспехи из шкур и бронзы, а их вооружение составляли копья и пращи. Поначалу Хейзел показалось, что на них шлемы викингов, но потом поняла, что из лохматой шевелюры кентавров торчат настоящие рога.
— У них разве есть бычьи рога? — спросила она.
— Может, это какой-то особый вид, — предположил Фрэнк. — Давай не будем у них об этом спрашивать.
