– Я не задаром прошу.
– Спасибо, денег мы не брали, бескорыстно
пары сводили, да и то лишь знакомых, – нагло соврала Катя.
Услышав последнюю фразу, я ухмыльнулась,
вспомнив недавнюю беседу с Момочкиной Кристиной.
Примерно в конце ноября девочка пришла из
школы и спросила:
– Слышь, Вилка, что ты станешь делать,
если, придя домой, обнаружишь в ванной голого незнакомого мужчину?
– Понятия не имею, – растерялась
я, – ну, наверное, кричать начну или убегу.
– Неправильно, – хихикнула
Кристя, – не так поступают умные люди.
– А как? – заинтересовалась я.
– Следует познакомиться с дядькой, тогда
у тебя в ванной окажется голый знакомый мужчина, – с самым серьезным видом
ответила Кристина, но потом не выдержала и захохотала.
Глава 16
– А вы познакомьтесь со мной, –
решила я воспользоваться советом Кристи, – и все будет путем.
Катя заморгала, я ожидала, что она засмеется
или, по крайней мере, улыбнется, но девушка неожиданно разрыдалась. Я сначала
растерялась, но потом схватила ее за плечи.
– Вы обиделись? Простите, наверное, я
глупо пошутила.
Катя всхлипнула, вытерла рукавом кофты лицо и
прошептала:
– Уходите, пожалуйста, мне не до вас
сейчас, несчастье у нас.
Озноб колючими лапками пробежал по спине.
– Что случилось?
Катя судорожно вздохнула:
– Бабушка умерла.
– Вера Ивановна! Не может быть! Еще утром
она выглядела совершенно здоровой! – закричала я.
Катя отшатнулась к окну.
– Откуда вы знаете имя моей бабушки?
Но я уже изо всех сил трясла ее за плечи.
– Быстро говори, что случилось!
Катя опять заплакала, одновременно сбивчиво
заговорив, и через некоторое время я сумела составить из обрывочных речей
относительно целостную картину.
Катя вернулась домой около трех, открыла дверь
и крикнула:
– Ба, поставь воду, я пельмени купила.
Но Вера Ивановна не отозвалась! Катя прошла на
кухню и сама поставила кастрюльку на газ, она не удивилась отсутствию бабки.
Вера Ивановна, бойкая, до сих пор, несмотря на возраст, работающая особа, могла
увильнуть куда угодно: за продуктами или сигаретами. Катю слегка насторожил
лишь один факт: входная дверь не была заперта, как всегда, на два оборота, а
просто захлопнута. Вера Ивановна, уходя по делам, никогда не забывала запереть
замок, старушка боится воров и тщательно, даже если выпьет, соблюдает
необходимые меры безопасности. Но, в конце концов, и бабушка могла проявить
неаккуратность.
Поев пельменей, Катюша решила помыться в
ванной. Пошла по коридору в глубь квартиры и, поравнявшись со спальней Веры
Ивановны, поежилась: из-под дверей весьма ощутимо дуло. Катя толкнула дверь и
вновь испытала недоумение. Большое окно распахнуто, по спальне гуляет ветер.
Вера Ивановна любит тепло, с какой стати она решила проветривать комнату, да
еще подобным способом? Неужели нельзя было приоткрыть форточку? Похоже,
бабуська крепко приняла на грудь, дверь не заперла со всей тщательностью,
устроила сквозняк, а потом отчего-то не легла спать, а ушла!
Сердито качая головой, Катя подошла к
подоконнику и вздрогнула: внизу, у батареи, сиротливо валялись тапки старушки и
несколько пустых банок из-под джин-тоника. Кате стало страшно, очень страшно…
Она схватилась внезапно заледеневшими пальцами за подоконник, помимо своей воли
глянула вниз.
Окно спальни Веры Ивановны выходит во двор,
оно расположено прямехонько над подъездом, входная дверь которого прикрыта
довольно широким козырьком из бетона. Вот на нем и лежало тело Веры Ивановны.
Никто не заметил, как бабушка свалилась вниз, упади старуха на землю, соседи
мигом вызвали бы милицию, но труп находился на козырьке, и люди мирно входили и
выходили, не предполагая, что с соседкой случилась беда.
Дальнейшее Катя помнит плохо, вроде она
закричала, понеслась на улицу, по дороге колотя во все двери. Потом ее увела к
себе соседка, напоила валокордином, уложила на диван.
Катю разбудили милиционеры, плохо соображающая
девушка без конца переспрашивала оперативников, и в конце концов равнодушный
парень гаркнул:
– Ну чего непонятного! Пила твоя бабка?
– Бывало, – кивнула Катя, –
только она не буянила, примет на грудь и спит.
– Вот и сегодня клюкнула, – сердито
заявил мент, – потом небось покурить решила, открыла окно, высунулась
наружу – и готово, ухнула вниз, на подоконнике банка с бычками осталась.
– Ага, – кивала Катя гудящей
головой, – ага! Понятно.
Тело увезли в морг, дознаватель, уходя,
буркнул:
– Вызовут тебя потом в милицию, только
дело ясное. Ну, народ, уж немолодая, а остановиться не могла, бухалка.
Катя какое-то время бесцельно шарахалась по
коридору, потом кинулась звонить Ленке, но сестра, уехавшая в Петербург,
отключила мобильный. Услышав тупое: «Абонент временно недоступен», Катя снова
зарыдала, сбегала на кухню и увидела стол. Клеенка была завалена и заставлена
всякой дрянью. Вдруг к Кате вернулась способность четко соображать, она рухнула
на табуретку.
По версии мента, Вера Ивановна, решив
покурить, распахнула окно… Но старуха не любила свежий воздух и не испытывала
никакого дискомфорта от дыма, не смущала ее и пепельница, набитая окурками,
бабушка преспокойно могла спать около банки с бычками. А вот открытая форточка
даже летом вызывала у Веры Ивановны возмущение.
– Немедленно закройте! – кричала она
внучкам.
На все робкие замечания Кати и Лены, типа:
«Пусть проветрится», или: «Свежий воздух полезен» – бабушка резко отвечала:
– Квартира большая, кислороду полно, не
фиг сквозняк устраивать.
Ну не могла Вера Ивановна курить, опершись на
подоконник.
Катя заметила еще одну деталь – у батареи, под
открытым окном, валялись пустые банки из-под джин-тоника. Собственно говоря, их
находка и натолкнула дознавателя на версию о пьянстве.
Но, войдя на кухню, Катя обнаружила на столе
что угодно, кроме пустой тары из-под коктейлей, а она очень хорошо помнила, как
вчера вечером принесла пакет, в коем имелось пять баночек горячительного, и они
с бабусей мило провели время. Утром Катя не стала убирать мусор, опаздывала на
работу, а Вера Ивановна не особо блюла порядок, ее пустые упаковки совершенно
не смущали.
