Поначалу они придумывали занятия, чтобы забыть о голоде.
Руди не вспоминал о еде, пока играл на улице в футбол. Или они с Лизель брали велики его брата и сестры и ездили до мастерской Алекса Штайнера или навещали Папу Лизель, если в тот день у него выдавалась работа. Ганс Хуберман сидел с ними на закате дня и рассказывал анекдоты.
С приходом немногочисленных жарких дней появилось другое развлечение — учиться плавать в речке Ампер. Вода все еще была холодновата, но они все равно в нее лезли.
— Ну давай, — заманивал Руди. — Вот сюда. Тут неглубоко.
Лизель не разглядела огромную яму, в которую шагала, и провалилась до самого дна. Барахтанье по-собачьи ее спасло, но она едва не захлебнулась распухшими глотками воды.
— Ты свинух, — обругала она Руди, повалившись на берег.
Руди на всякий случай отошел подальше. Он видел, как Лизель отделала Людвига Шмайкля.
— Теперь ты умеешь плавать, правда?
Это ее совсем не ободрило, и она зашагала прочь. Волосы облепили с одной стороны ей лицо, из носа текли сопли.
Руди крикнул вслед:
— Ты что, не дашь поцеловать за то, что я тебя научил?
— Свинух!
Наглый какой, а?
Это было неизбежно.
Тоскливый гороховый суп и голод, мучивший Руди, наконец подвигли их на воровство. Вдохновили пристать к компании старших ребят, которые обворовывали хозяев. Фруктовые воры. После одного футбольного матча Лизель и Руди поняли, как выгодно держать ушки на макушке. Сидя на крыльце Штайнеров, они увидели, что Фриц Хаммер — один из их старших приятелей — ест яблоко. Сорта «клар», созревающего в июле-августе, — в руке мальчишки оно выглядело волшебно. Карманы Фрицевой куртки оттопыривали еще три-четыре яблока. Руди с Лизель подобрались поближе.
— Где взял? — спросил Руди.
Парень сначала только ухмыльнулся.
— Чш. — Затем вынул из кармана другое яблоко и кинул Руди. — Только посмотреть, — предупредил он, — не жрать.
В следующий раз, когда Лизель с Руди увидели Фрица, одетого в ту же куртку в слишком теплый для такой одежды день, они пошли за ним по пятам. Он вывел их на берег Ампера выше по течению. Невдалеке от того места, куда Лизель приходила с Папой читать.
Компания из пяти мальчишек, где были и долговязые, и тощие-малорослые, стояла там, дожидаясь.
В то время в Молькинге было несколько таких компаний, и в некоторые входили даже шестилетки. В этой шайке вожаком был симпатичный пятнадцатилетний уголовник по имени Артур Берг. Он огляделся и увидел за спинами шайки двух малявок.
— Und? — спросил он. — Ну и?
— Жрать хочу, — ответил Руди.
— И он быстро бегает, — сказала Лизель.
Берг поглядел на нее:
— Что-то не помню, чтобы я у тебя спрашивал. — Артур был высокий подросток с длинной шеей. На его лице кучками подельников собирались прыщи. — Но ты мне нравишься. — Говорил он дружелюбно, как все языкастые подростки. — Это не та ли, что отвалтузила твоего брата, Андерль? — Определенно слухи дошли. Славная взбучка преодолевает возрастные барьеры.
Другой мальчик — из малорослых и тощих, с косматой белой шевелюрой и кожей льдистого цвета — оглядел ее.
— Похоже, та.
Руди внес ясность:
— Она, она.
Андреас Шмайкль подошел, с задумчивым лицом оглядел девочку с ног до головы и наконец расплылся в щербатой улыбке:
— Классная работа, детка. — Он даже хлопнул ее по костлявой спине, попав на острый гребень лопатки. — Если б я сам его отделал, меня б высекли.
Артур переключился на Руди:
— А ты Джесси Оуэнз, да?
Руди кивнул.
— Ясно, — сказал Артур. — Дебил, но подходящий. Пошли.
Их приняли.
Когда дошли до сада, им кинули мешок на двоих. Артур Берг стискивал в руках собственный, джутовый. Он поворошил рукой свои мягкие волосы.
— Кто-нибудь из вас раньше воровал?
— Конечно, — заверил его Руди. — Все время. — Но прозвучало не очень убедительно.
Лизель выразилась точнее:
— Я украла две книги, — на что Артур Берг, рассмеялся, трижды коротко фыркнув. При этом его прыщи выстроились в новую фигуру.
— Книги не едят, моя лапочка.
Оттуда, где стояли, шайка рассматривала яблони, которые выстроились длинными коленчатыми рядами. Артур Берг отдавал приказы.
— Во-первых, — сказал он. — Не застревать на проволоке. Застрял — остался снаружи. Понятно? — Каждый кивнул или сказал «да». — Второе. Один на дереве, другой внизу. Кто-то должен подбирать. — Артур потер руки. Он упивался происходящим. — Третье. Увидел, что кто-то идет, — ори так, чтоб мертвый проснулся, — и все смываемся. Richtig?
— Richtig. — Ответил ему хор голосов.
* * * ДВА ЯБЛОЧНЫХ ВОРА-ДЕБЮТАНТА, ШЕПЧУТСЯ * * *
— Лизель… Ты уверена? Все равно хочешь туда идти?
— Смотри, Руди, колючая проволока, как высоко.
— Не-не, смотри, надо набрасывать мешок. Видишь? Как они.
— Ладно.
— Ну и пошли!
— Не могу! — Замешательство. — Руди, я…
— Шевелись, свинюха!
Он подтолкнул ее к ограде, набросил на проволоку пустой мешок, они перелезли и побежали следом за остальными. Руди взобрался на ближайшее дерево и начал швырять вниз яблоки. Лизель стояла внизу и складывала их в мешок. Когда мешок наполнился, возникла следующая трудность.
— Как мы теперь полезем через ограду?
Ответ они получили, увидев, как Артур Берг карабкается как можно ближе к опорному столбу.
— Там проволока туже. — Руди показал на столб.
Он перекинул мешок, дал Лизель перебраться первой, плюхнулся по ту сторону рядом с ней, посреди яблок, раскатившихся из мешка.
Рядом, удивленно наблюдая, возвышались длинные ноги Артура Берга.
— Неплохо, — высадился к ним сверху его голос. — Совсем неплохо.
Когда вернулись на берег, в укромное место за деревьями, Артур забрал мешок и выдал Лизель с Руди дюжину яблок на двоих.
— Хорошо поработали, — подвел он итог на бегу.
В тот день, перед тем как разойтись по домам, Лизель с Руди за полчаса съели по шесть яблок на брата. Сначала оба подумывали угостить яблоками домашних, но здесь таилась существенная опасность. Их не особо влекла перспектива объяснять, откуда эти яблоки взялись. Лизель еще подумала, что могла бы выкрутиться, рассказав одному Папе, но ей не хотелось, чтобы он думал, будто взял на воспитание одержимую преступницу. Так что пришлось есть.
