– Ха-ха-ха-ха, – подхватила девушка,
разливавшая кофе.
– Ха-ха-ха, – обрадованно завела
Мадлен, – ха-ха-ха!
Я было тоже решила принять участие в акции
веселья, но вовремя вспомнила о категорическом запрете на улыбку.
– Вы только посмотрите на Лоретту, –
веселилась Мадлен, – волосы кошмар, ноги кривые, руки похожи на сучья, о
носе лучше помолчу. Но приходится держать на работе. Человечество вырождается,
мир полон уродов, редко встречаются красавицы вроде вас, Ольга Сергеевна!
Калистратова взяла одной рукой следующий
пирожок, второй потянулась к чашке. Девушка, маячившая за спиной гостьи, быстро
схватила кофейник, склонилась над столиком. Мадлен на секунду опустила глаза.
Калистратова стала брать чашку, и в этот момент из волос жены олигарха выпала
заколка, украшенная здоровенным блестящим камнем. Абсолютно беззвучно она
свалилась на пол и улеглась на ковре под креслом, на котором восседала туша
Калистратовой.
Следовало воскликнуть: «Вы потеряли
невидимку!» – но я уже усвоила, что являюсь сейчас просто вешалкой и не имею
права на проявление каких-либо эмоций.
Калистратова с шумом отпила кофе, Мадлен
вынырнула из секундного оцепенения и понеслась дальше:
– К платью имеются туфли, сумочка и…
– Беру, – без всякого энтузиазма
ответила клиентка. – Сколько?
– Пятьдесят тысяч евро, – живо
ответила Мадлен.
Я постаралась не упасть. Наверное, ослышалась,
старшая продавщица хотела сказать «пять тысяч». Правда, тоже невероятная цена,
но ее хоть можно представить.
– Анисимова купила костюм за шестьдесят
штук, – недовольно процедила Калистратова. – Считаете меня нищей?
Может, мне лучше в другом бутике вещи покупать…
– Ольга Сергеевна, родная! – чуть не
зарыдала Мадлен. – Платье на самом деле стоит семьдесят. И это без учета
пуговиц. С ними оно на все девяносто потянет. Просто вам, как лучшей клиентке,
делаем скидку.
– Да? – слегка изменив тон, спросила
туша.
– Да, да! – запрыгала на табуреточке
старшая продавщица. – Хотите, открою секрет?
Глаза Калистратовой блеснули, она кивнула и
засунула в пасть очередной пирожок.
– Мы, естественно, – заегозила
Мадлен, – никому никогда ничего не сообщаем о суммах, которые оставляют в
бутике любимые посетительницы. Но… ладно, нарушу запрет. Анисимовой костюмчик
обошелся всего в тридцатку.
– О! – воскликнула Калистратова.
– Абсолютно точно, уж я-то знаю.
– А!
– Остальное скинули.
– У!
– Ясное дело, Анисимова говорит сумму,
которая стоит на ценнике.
– Э!
– А у вас там окажется девяносто.
– И!
– Можем поставить сто.
– Пирожки кончились, – вдруг
по-детски обиженно заявила обжора.
Марлен замерла, потом вскочила на ноги.
– Кто ходил за угощением для нашей
любимой Ольги Сергеевны?
– Владимир, – живо ответила девушка
с кофейником.
– Сюда его, немедленно, мгновенно! –
приказала Мадлен.
Я ощутила легкое недоумение. Насколько помню,
в «Бургерброт» за гадкой выпечкой отправляли какую-то продавщицу. Но дальнейшие
события стали казаться еще более странными. Не успела Мадлен захлопнуть рот,
как в зал вошел… Миша, успевший переодеться в черный костюм с галстуком.
– Звали? – склонился он в
почтительном поклоне.
– Ты ездил за специально заказанными и
приготовленными по особому рецепту пирожками? – налетела на юношу Мадлен.
– Да, – потупился Михаил.
– Почему не привез сто штук? Мерзавец!
Негодяй!! Болван!!! – с каждым словом, вылетавшим из разъяренной Гостевой,
Миша делался ниже ростом. В конце концов юноша втянул голову в плечи и
затрясся.
– Вон! – докончила выступление
Мадлен. – Уволен! Без права работы в других бутиках! С волчьим билетом! Ни
в один магазин не устроишься! Улицы мести станешь! Так невнимательно отнестись
к привычкам Ольги Сергеевны! Пошел отсюда!
Миша, всхлипывая, исчез в коридоре.
– Беру, – буркнула
Калистратова, – заверните.
Мадлен сделала нервный жест рукой. Я продолжала
стоять, переваривая увиденное. Мне было жаль ни в чем не повинного парня.
Мадлен округлила глаза.
– Лоретта, переодевайся!
Я вздрогнула и посеменила к нужной двери.
– Еще кофейку… – снова замела
хвостом перед клиенткой Мадлен.
– Нет, – ответила Калистратова, –
курить.
– Галя, пепельницу!
Девушка с кофейником метнулась к окну, я
продолжала бочком пробираться к двери.
– Душно, – заявила Калистратова.
– Пойдемте скорей в VIP-приемную, там и
угоститесь сигареткой, – запела Мадлен. – Кстати, еще пирожков привезли!
Клиентка встала и повернулась спиной ко мне, я
замерла. Тяжело ступая, Калистратова испарилась за дверью, Мадлен и Галя
кинулись за ней.
– Чего тормозишь? – заглянула в зал
Аня. – Живо, рыси в пошивочную.
Спустя пару минут я вновь оказалась в комнате
с длинным столом и увидела совершенно не расстроенного Мишу с карандашом в
руках. Тихо насвистывая, парень спокойно рисовал нечто на большом листе бумаги,
на нем опять были рваные джинсы и футболка с малоприличным рисунком.
– Тебя же уволили, – не выдержала
я, – с позором…
Миша оторвался от увлекательного занятия,
одарил недоуменным взором:
– Че? Первый раз?
– Не поняла, – растерялась я.
– Ты где работала? У вас такого не
было? – засмеялся юноша.
– Ну… нет… – осторожно ответила я.
