(Из записок переводчика)
№16. Почему бы не сделать матерные выражения
узаконенными, перестать считать их ругательными? Чем можно объяснить, что все
матерные выражения связаны с сексуальной жизнью?
Если на поставленный вопрос отвечать
обстоятельно, то пришлось бы написать отдельную книгу. Рассмотреть проблему в
историческом аспекте, провести этнографический анализ взаимоотношения полов,
проанализировать психологию развития этих взаимоотношений от зарождения
человека до наших дней.
Известный литературовед и критик Михаил Бахтин
обстоятельно обосновал такую точку зрения. Когда мы ругаем кого-то и посылаем
его, используя определенные матерные слова, как бы в те органы, где зарождался
человек, то мы таким образом отправляем его в телесную могилу, и это не что
иное, как желать человеку смерти.
Матерные слова действительно связаны с
детородными половыми органами, и когда тот, кто оскорбляет, упоминает слово
"мать", то он как бы подразумевает: "Вот, ты делаешь то-то и
то-то, ты мне не нравишься, а ведь, может быть, я твой отец, я же твою
мать..."
Произнося матерные выражения, мы, как правило,
не очень-то и осознаем их смысл. Они вроде бы не имеют эротической окраски.
Общество накладывает своеобразное табу на
использование мата. Любопытно, что у народов, где нет запретов на сексуальность
и к сексу отношение как к естественному отправлению своих потребностей,
матерных выражений в языке не существует.
Половые органы принято скрывать, прикрывать и
закрывать.
Обнажение их считается неприличным. Это же и
органы вывода шлаков, переработанной воды и пищи. А о том, что скрывается, не
принято говорить. Когда человек хочет показать свою раскованность,
наплевательство на другого человека, когда он хочет оскорбить его, то он и
использует матерщину, а все это в той или иной степени связано с половыми
отношениями и половыми органами.
Представьте себе на минуту, что кто-то,
произнося то или иное матерное слово, оскорбляет вашу мать, вкладывает в эти
слова реальный смысл. Как вы на это отреагируете?
Мы привыкли к словесной шелухе. Мы привыкли к
мату и его не замечаем. И произошло обратное явление. Слова
"влагалище", "пенис", "член", "коитус"
вводят нас в краску, нам неловко. Абсурд: произносим, не стесняясь, матерные
слова при женщинах, детях (сейчас и женщины, общаясь между собой, любят
ввернуть матерное словцо), а медицинских терминов не знаем или даже стесняемся
их.
Произнесите 10 раз слово "пенис" или
"влагалище". И, может быть, вы поймете, что ничего плохого в самих
словах нет. Да и потом, чем эти органы хуже уха, глаза, носа? Да ничем, такие
же части тела. Все дело в привычке. К правильным терминам мы не привыкли, а к
матерным выражениям привыкли. Поэтому и воспринимаем их спокойно. И вылетают
эти выражения столь привычно, как слова-паразиты в нашей речи: ну, вот, значит,
это.
Конечно, сегодня, когда издаются такие книги,
как "Русский мат", словари "Тюремно-лагерного блатного
жаргона", когда выходят в свет художественные произведения - романы,
повести, рассказы, щедро сдобренные ненормативной лексикой, - вроде бы все
привыкли к матерщине. Из уст популярной певицы может вылететь такое
десятиэтажное, что закоренелый зек удивится. И тем не менее, мне кажется, не
стоит использовать матерщину. Даже в секунды злости, особенно, если рядом
женщина и дети.
Мужской половой член. Слово из трех букв
знакомо всем с детства.
А среди заключенных есть и такие синонимы
слову член: аппарат, бабья радость, балда, балдомер, балун, банан, болт,
ванька-встанька, вафля, вексель, вентиль, генератор, градусник,
достопримечательность, дружок, дуло, затейник, инструмент, красавец, ласкун,
мухомор, нахал, палка, паяльник, пистолет, питательный тюбик, прибор, репортер,
торчила, хобби, хобот, хохотунчик, член правительства, чудильник, шутильник,
щеконтунчик....
Я назвал только наиболее известные.
Пачкун - малого размера пенис Убивец -
большого размера член.
Не правда ли, забавно все это звучит. Но лучше
использовать эти слова, чем матерные.
Когда в начале 90-х годов я готовил первое
издание книги "1001 вопрос про ЭТО", то точно знал - читать подряд
вопросы и ответы скучно. Нужно давать читателю передышку. Тогда и начал
собирать анекдоты о сексе, интимных отношениях.
Правда, слово секс тогда и произносить не
разрешали, оно считалось вульгарным, грязным, непристойным, оскорбляющим слух
(знаменитая фраза, прозвучавшая в одной из телепередач - "У нас секса нет"
облетела за день всю страну и стала крылатой) только половые отношения, в
крайнем случае интимная жизнь.
Помню в одной из публикаций для журнала
"Советский воин" несколько раз использовал слово член: половой член,
член у мужчины, нет эрекции у члена и т.д. Позвонил редактор отдела и явно
стесняясь произнести само слово, начал меня уговаривать:
- Владимир Владимирович, статья ваша об
онанизме и импотенции получилась отличной. Мы обязательно ее опубликуем. В
армии нужно говорить на эти темы. Но нельзя ли как-то подредактировать, одно,
только одно слово чем-то заменить.
- Какое? - спросил я спокойно.
- Ну, поймите меня правильно только, оно
несколько раз употребляется, то есть, простите, используется. (Наступила пауза.
Я лихорадочно вспоминал, что неприлично написал, какое слово боится произнести
мой редактор, кстати говоря, подполковник.)
- Член! - Выпалил он и словно испугался, будто
сказал что-то очень неприличное.
- Понимаете, есть же член партии, член
профсоюза, заменим словечко-то, а?
- Трудно. На что заменить? Пенис это по
латыни, не всякий солдат поймет, фаллос, так ведь это эрегированный член,
написать пиписька как-то неловко, не дети же, может, крантиком назовем или, как
в казармах называют, прибором...
- Прибором? - подполковник серьезно
воспринимал все мои слова.
- Нет, странно как-то будет. В армии много
приборов... А может, вообще вычеркнем слово-то, честное слово, оно лишнее,
смотрите, как получится: мужчины занимаются онанизмом, то есть мастурбируют,
можно, конечно, поменять на дрочат, но ведь не литературно выглядит, у
некоторых нет эрекции, просто, понимаете, нет эрекции, без слова член, а?
