Как они договорились, Чак петлял по местности,
пытаясь вести людей Морибы по ложному следу.
Анна не сомневалась в том, что ее гость сказал
правду: предмет, запертый в сейфе на руднике, – настоящий Золотой фаллос
Осириса. Да это целое состояние! Она должна была сообщить о своем открытии Ази
Морибе и все с ним согласовать. А можно ли быть уверенной в том, что всемогущий
шеф полиции сдержит свое слово? А если убежать с Халефи, могла ли она
положиться на француза? Такой послушный в постели, не изменит ли он свое поведение,
когда будет снова в Париже? Кроме того… страшновато и опасно разочаровывать
Морибу. Анна любила риск, особенно если он оплачивался сторицей.
Вечером Чак весело сказал:
– Завтра после футбола весь город будет ходить
на голове. Если выиграют саламбийцы, народ будет праздновать. Аборигены страшно
напьются…
– А если проиграют? – спросил Халефи.
– Завяжутся уличные скандалы, даже бои, –
ответил Чак с мрачной улыбкой. – Предлагаю выйти сегодня вечером прогуляться,
завтра будет не до того…
– А куда?
– Как насчет «Нью-Иерусалима»?
– Чак, мы ведь недавно ужинали там. В
крематории веселее, чем в этом заведении.
– Сегодня объявлена новая программа, –
возразил Пак. – Шотландская певица. Говорят, очень красивая девушка. Я слышал,
она получила работу по рекомендации самого Ази Морибы.
Это сообщение сделало Анну уступчивей. Разумно
помнить об этой новой симпатии своего всемогущего любовника. Анне не хотелось
иметь соперниц.
Решено было провести вечер в «Нью-Иерусалиме».
* * *
В ресторан пришло много народу. Увы, Дональда
не было видно. После ссоры за обедом он, вероятно, решил, как все образцовые
спортсмены, рано отправиться спать.
Сандра почти весь день репетировала с Джимми
Дейшем. Она жалела, что вела себя слишком вызывающе, и надеялась, что Дональд
уступит и придет в клубный ресторан. Тогда и наладятся их отношения. Выйдя на
сцену, она осмотрелась. Дональда не было. Никто не мог догадаться, как скверно
было у нее на душе: глаза ее приветливо сияли, она лучезарно улыбалась публике.
Распространился слух: выступает девушка во
вкусе Морибы. На Сандру устремлены были все взоры. Женщины пришли в шикарных
вечерних платьях, мужчины – в смокингах, которые больше были бы уместны в
парижском или лондонском театре. Но многие среди публики были в джинсах и
майках, как бы в насмешку над старыми традициями западного континента.
Анна привлекла внимание Сандры. Восхитительная
девица в коротком платье из шелка, которое очень украшало стройную фигуру.
Пожалуй, будь она не столь высокой, такой наряд выглядел бы на ней нелепо.
Сандра дала знак Джимми. Разговоры прекратились. Чтобы расшевелить публику,
Сандра исполнила веселый зонг. Номер был принят вежливыми аплодисментами.
Сандра надеялась взбодрить себя песней собственного сочинения – ее все еще
огорчало отсутствие Дональда. Потом спела один из блюзов, который ей бесспорно
удался:
«У меня есть любовник,
Которой сегодня ушел прочь,
Оставил меня наедине с печалью
На весь длинный, длинный день.
Мой дом пуст, моя жизнь тоже пуста…
Жизнь такая мука! О, скажи, что же мне
делать?»
Сандра повела мелодию на саксофоне, Джимми
варьировал ее на рояле, оттеняя меланхолическое настроение героини песни.
Анну музыка оставила равнодушной. Она больше
разглядывала певицу. «Ребенок с лицом ангела, – думала она. – Он не свалился с
неба. Вероятно, с характером. Выносливее, чем выглядит, и наверняка хороша в
постели. Достаточно, чтобы заинтересовать Ази Морибу…» И Анна решила, что
Сандра должна исчезнуть. Чем быстрее, тем лучше.
Сандра ощутила на себе взгляд оригинально
одетой молодой женщины, которая не спускала с нее глаз. Почувствовала
враждебность и антипатию. Что скрывалось за ее ослепительной внешностью? Она,
вероятно, привыкла к тому, что всякая мало-мальски привлекательная женщина –
это враг, соперница…
«Жизнь рисовалась такой легкой;
Я полагала, что наша любовь такая сильная!
Почему же мы соримся? Что я неправильно делаю?
У него – другая женщина.
Ее слова медоточивые
Заставили его забыть мою любовь,
Заставили его обманывать меня…
Верни мне моего любимого.
О, верни мне любимого моего!»
Ее голос оборвался отчаянным молчанием,
подчеркнутым аккордом Джимми на рояле.
Ази Мориба сидел в своем номере и следил – за
Сандрой, за публикой. Заметил неодобрительную морщину на лбу Анны и весело
улыбнулся. Даже если он и не из тех мужчин, которые таяли от сентиментальной
песни, его очаровал шарм Сандры. Он сравнивал обеих женщин: каждая по-своему
горда. И та и другая темпераментна. Ази Мориба заново предвкушал то чувственное
наслаждение, с которым можно укрощать обеих. Он любовался и аплодировал вместе
с другими гостями, когда Сандра закончила свое выступление. Она поклонилась
несколько раз во все стороны зала и ушла со сцены.
Сандра решила побыстрее вернуться в отель,
поэтому не стала переодеваться. Официант, которому Ази Мориба поручил
пригласить ее в его номер, не успел передать его приглашение. В гостинице она
поняла, что Дональд уже спит, а общая дверь закрыта. Сразу померк даже
триумфальный успех в «Нью-Иерусалиме».
Хотя она и жалела Дональда, в ее снах царили
Милос и Мориба, соблазнявшие ее посулами сладострастных удовольствий и услад.
Утром она завтракала в постели и думала, что
сможет отомстить Дональду – возьмет и не пойдет на футбольный матч. Потом
вспомнила его талантливую игру за Инверклайд – и это показалось ей очень
далеким. Ведь и согласилась она выступать в Саламба, чтобы быть с ним! Глупо
из-за нелепой ссоры пропустить игру.
После легкого обеда она взяла такси и
отправилась на стадион имени Даниэля Ломо. Она так и не повидала Дональда перед
игрой: футболистов собрали на срочное совещание и сообщили, что анархисты
угрожают матчу, что после истории с угоном самолета власти вообще не хотят рисковать.
Улица была полна народу, и Сандра
проталкивалась к стадиону вся в поту. Полицейский проводил ее к входу,
предназначенному для спортсменов. Там она спросила о входном билете, который
Дональд должен был оставить для нее. Мускулистый служащий покачал головой.
– Для вас нет приглашения.
