Обитателей особнячка, согнав в кучку, держали под прицелом
посередине вестибюля. Растрепанная Марта, завернувшись в портьеру, периодически
порывалась выцарапать Джинну глаза, в чем ей лениво препятствовал один из
полицаев. Спецназовцы с постными рожами, чтобы не выделяться на общем фоне,
понуро стояли там, где поставили, но в глубине души испытывали сущее
наслаждение – каша была заварена на совесть. Насколько они просекали ситуацию,
вскоре должен был нагрянуть какой-нибудь ужасно независимый журналист, который
назавтра и разразится обличительной статьей о жутких нравах надоедливых
иностранцев, беззастенчиво использующих территорию суверенной державы для своих
грязных игрищ. Булавочный укол, конечно, но в рамках психологической войны и
такое не помешает, а если удастся еще организовать запрос в парламенте (а ведь
наверняка удастся), Джинну придется пережить несколько неприятных минут: он не
столько полевой командир, сколько кадровый разведчик, огласка ему совершенно ни
к чему…
Совершенно неожиданно на сцене появился полковник Тыннис,
бесстрастный и свежий, ничем не напоминавший поднятого среди ночи с постели
человека. Подчеркнуто не обращая внимания на задержанных и не подавая виду, что
с кем-то из них знаком, он увел полицейского офицера в каминную, и там минут
десять, насколько удалось расслышать, продолжалась яростная дискуссия совершенно
непонятного содержания. Суть, впрочем, была ясна: полицай поначалу орал, как
резаный, а полковник непреклонно и сухо зудел что-то свое. В полном
соответствии с поговоркой о капле и камне, контрразведка в конце концов
одержала верх над полицией, как это частенько случается на всех широтах, в
столкновении с высокой политикой мусорам независимо от национальной
принадлежности приходится отступать с поджатым хвостом…
Полицейский вылетел из каминной, в приливе чувств грохнув
тяжелой дверью, большими шагами направился к выходу, махнув своим орлам. Судя
по его лицу, мечты не то что о высшем ордене с мечами, а и о самой паршивенькой
медальке бесповоротно растаяли. О чем-то кратенько перешептавшись с Джинном,
полковник тоже ретировался. Последними в ворота выехали пожарные машины. Бедная
Марта оторопело хлопала глазами, плохо представляя, что ей теперь делать.
Презрительно покосившись на нее, Джинн вышел.
Поразмыслив, Костя направился следом. Джинна он обнаружил в
загородке – тот, присев на корточки, изучал днище грузовика. Без сомнения, он
был достаточно опытен, чтобы быстро определить, где произошел взрыв. Прекрасно,
пусть считает – как многие на его месте, – что бомба была присобачена к
днищу. Они с Сережей и Каюм вне всяких подозрений – их вещички еще в первый
день были обысканы, ничего напоминавшего взрывное устройство там не имелось…
– Нет, парни, не умеете вы работать, –
констатировал Костя, держа руки в карманах и покачиваясь. – Точно тебе
говорю, на наших каналах такого бардака не водится.
– Толя, я тебя очень прошу, иди к черту, –
страдальческим тоном отозвался Джинн, не оборачиваясь и не вставая с корточек.
– Ладно, уж и сказать ничего нельзя… – проворчал Костя
и направился к дому, мысленно ухмыляясь во весь рот. Под ногами противно
скрежетнуло битое оконное стекло.
Глава 4
«Зеленая тропа»
«Бычок», переваливаясь на ухабах, еще с километр полз по
неширокой лесной тропинке. Сидеть на ящиках было чертовски неудобно, их то и
дело бросало друг на друга, ящики колыхались и глухо сталкивались, ежеминутно
грозя прищемить пальцы. ТТ во внутреннем кармане Костиной куртки колотил по
ребрам. «А еще Европой себя воображают, – сердито подумал он. –
Дороги ничуть не лучше, чем в каком-нибудь Урюпинске».
Царапанье еловых лап по тенту прекратилось. «Бычок» пошел
быстрее, уже почти не подпрыгивая на колдобинах. Скляр, пересев к заднему
борту, приподнял тент и закрепил.
– Что, приехали? – поинтересовался Костя.
– Сиди, шустрик, и ехай, куда везут… – недружелюбно
отозвался «пан сотник», нимало не настроенный на примирение.
Совсем близко за ними шел каюмовский «ровер» с погашенными
фарами. Грузовичок остановился, у кабины послышался тихий разговор на местном,
заскрипели петли ворот. Проехав еще с десяток метров, «бычок» остановился
окончательно, мотор умолк.
– Выгружаемся, – распорядился Скляр.
Они попрыгали на землю, ежась от ночного холодка. Какой-то
приграничный хутор, без сомнения, – добротный бревенчатый дом, сараи,
колодец под четырехскатной крышей, летняя кухня с навесом. Визгливо забрехала
собака, которую хозяин заталкивал в конуру.
– Пошли.
Они расселись под навесом летней кухоньки. В доме было тихо,
ни единого огонька. Кряжистый хозяин, бормоча под нос что-то непонятное,
плюхнул на стол бутыль без этикетки и стопку толстостенных стаканчиков, чем
моментально поднял всем озябшим настроение. Закуски, правда, так и не принес –
то ли из врожденной скупости, то ли согласно европейским обычаям.
– Не увлекайтесь, – распорядился Джинн. –
Только чтобы согреться.
– Увлечешься тут, – проворчал Остап, вислоусый Скляров
водила-телохранитель. – На донышко плеснул, куркуль…
– Не банкет, – отрезал Джинн.
Граница, надо полагать, совсем близко, прикинул Костя, одним
глотком проглотив ядреную самогонку. Технически совсем несложно было бы сгрести
Джинна за шиворот и рвануть на сопредельную сторону. Минута дела.
Плохо только, что не было приказа. Люди непосвященные,
должно, ломают голову, отчего спецназ, со всеми его суперменскими примочками и
богатейшим жизненным опытом, так долго валандается со всевозможными атаманами,
курбаши и прочими полевыми командирами. Казалось бы, чего проще: выбросить в
точку группу и приволочь добычу в мешке.
Увы, есть свои тонкости. Даже самый крутой спецназ никогда
не отправляется на охоту сам по себе, в результате мгновенного озарения. Только
человеку, безнадежно далекому от секретных дел, может прийти в голову этакая
идиллическая картина: сидит себе кружочком дюжина волкодавов, вдруг один из них
в приливе энтузиазма восклицает: «Братцы, а не словить ли нам Джинна или Шамиля
Полторы Ноги?» И все приходит в движение, лязгают затворы, ревут самолетные
моторы, протираются фланелькой оптические прицелы, взлетают на плечи рюкзаки,
мы обрушились с неба, как ангелы, и опускались, как одуванчики…
Увы, увы. Непременно нужно иметь приказ. От самых высоких инстанций.
И если приказа нет, никакой самодеятельности быть не может изначально. Такие
дела…
Вот если Джинн двинет через границу с грузовичком – другое
дело. Этот вариант инструкциями предусмотрен. Косящий под Че Гевару бородач без
особых церемоний будет приглашен в гости. А вдруг? Случаются же чудеса?
– Ну, все готовы? – спросил Джинн, первым
поднимаясь на ноги. – В машину. Храни вас Аллах…
– Воистину акбар, – проворчал Костя под нос,
прыгая в кузов. Нет, если чудеса и случаются, то не сегодня, не в эту ночь –
Джинн остался во дворе, помахал им вслед, полководец хренов… Зато в кабину
уселся хозяин, здешний Сусанин.
