– Спасибо, сама дойду.
Таня выскочила из машины и бросилась за дом. Я
понеслась за ней, забыв запереть автомобиль.
Татьяна петляла, как заяц, заворачивая за
ларьки и протискиваясь в узкие проходы, на пути встал высокий забор, состоящий
из железных пик. Таня ловко пролезла между прутьями. Будь я чуть потолще,
пришлось бы кусать от досады локти, прыгая возле непреодолимой преграды. Но мой
вес не намного больше Таниного, поэтому, сняв куртку, я сумела просочиться
следом за ней и нагнать ее уже в подъезде, возле квартиры.
– Очень глупо, – задыхаясь, сказала
я, – думаешь, большая проблема выяснить твой адрес?
– Что тебе надо? – прошептала Таня,
возясь с замком.
– Всего лишь честный ответ на пару
вопросов.
– Каких?
– Ну, кто такая Нина?
Таня распахнула створку:
– Входи.
Я вошла в крошечный коридорчик. Роль вешалки
тут выполняли деревянные крючки, прибитые прямо к стене.
– Ступай на кухню, – велела
хозяйка, – там и побалакаем. Извини, угостить тебя нечем.
Сев на табуретку, Таня сгорбилась, потом тихо
сказала:
– Нина – первая жена Васи, она умерла.
Я постаралась спокойно воспринять совершенно
неожиданную информацию.
– Светлана не единственная супруга
Василия?
– Нет. Она сестра Нины, правда, не
родная. Я лучше по порядку все расскажу, – вздохнула Таня, – но
только хочу предупредить, знаю лишь то, что мне Светка наболтала. В общем, дело
обстояло так!
У Курочкорябских в свое время имелась
домработница, мрачная, малоразговорчивая Надежда Петровна. Она жила в их доме,
убирала, готовила, стирала, гладила – в общем, тянула воз домашнего хозяйства.
Прислуга у Курочкорябских долго не задерживалась, потому что Оля вела себя
безобразно. Ася платила бабам хорошие деньги, но даже за большие рубли они
отказывались оставаться в семье. Оля шпыняла домработниц как могла. Обращалась
она к ним так: «Эй, кретинка» или: «Идиотка, поди сюда». Еще она совершенно не
считалась с тем, что у людей рабочий день имеет обыкновение заканчиваться. Ася
пыталась объяснить дочери:
– После восьми вечера не трогай
горничную.
Но Оля злилась и сердито восклицала:
– С какой стати? Нанялась – пусть пашет!
Дочка Курочкорябских могла в час ночи
потребовать в постель какао, а в три утра велеть поменять постельное белье, все
это с руганью, никогда не благодаря. Естественно, тетки убегали.
Дольше всех задержалась Надежда Петровна,
хмурая, даже угрюмая особа, никогда не раскрывавшая рта. Велит ей Оля ночью
срочно помыть в своей комнате окна, Надежда Петровна кивнет и спокойно выполнит
указание. Прикажет капризная девица почистить бронзовые люстры, сделать
генеральную уборку, постирать, погладить, вышить крестиком картину, вскопать
грядки, помыть машину, и все за три часа, Надежда Петровна спокойно примется за
дело, не заламывая рук и не восклицая:
– Но как же я успею! Такое просто
невозможно.
А еще Надежда Петровна отлично готовила,
сваренный ею борщ ел даже весьма капризный Лев Яковлевич.
Ася очень дорожила Надей и робко просила Олю:
– Милая, ну пожалуйста, не дергай
домработницу после восьми. Если тебе требуется погладить после полуночи юбку,
позови лучше меня.
– Значит, Надька тебе дороже
дочери, – наливалась злобой Олечка.
– Нет, конечно, – бормотала
несчастная Ася, – но, сама знаешь, хорошего, честного человека найти
трудно, еще уйдет!
– Скатертью дорога! – рявкала
Оля. – Я не собираюсь перед кухонной тряпкой приседать. Что же, я,
по-твоему, должна ей ботинки чистить?
Ася только вздыхала, но Надежда не обращала
внимания на тычки со стороны Оли. И, что интересно, в конце концов девушка
перестала пинать домработницу и даже стала испытывать к той нечто вроде
уважения.
Увидав, что все устаканилось, Ася слегка
успокоилась. Слава богу, наконец-то после многих безуспешных попыток ей
удалось-таки найти хорошую горничную. Но потом случилось непредвиденное.
Однажды вечером Вася явился домой вместе с девушкой, вполне симпатичной, нормально
одетой, и сказал маме:
– Это Нина.
Ася улыбнулась и повела подругу сына в
гостиную.
Курочкорябские московской квартирой
практически не пользовались. Пока дети были маленькими, апартаменты стояли
закрытыми, раз в неделю Ася просто наведывалась туда, проверяла газ, воду,
проветривала помещение и уходила. Но когда Вася поступил в институт, он сказал:
– Мама, я иногда буду ночевать в Москве.
Ася кивнула. Она хорошо понимала: мальчик
вырос, не встречаться же ему с девочками в подъезде! Беспокоиться ей было не о
чем. Сын не дочь, в подоле не принесет. Ася полагала, что Вася будет собирать в
квартире компании, устраивать там гулянки, шумные сборища, но сын вел себя на
редкость тихо, никаких жалоб на него от соседей не поступало, а свою девушку он
сразу привел к маме.
Глава 16
Беседа не клеилась. Ася попыталась разговорить
девицу. Для начала она стала угощать ее:
– Ниночка, вам чай или кофе?
– Хи-хи.
– Чай?
– Хи-хи.
– С лимоном?
– Хи-хи.
– Возьмите вот эти конфеты…
– Хи-хи…
Решив, что дурочка стесняется и поэтому
совершенно по-идиотски хихикает, Ася попробовала завести беседу на другую тему:
– Ниночка, вы учитесь вместе с Васенькой?
– Не-а.
– А какой институт посещаете?
– Никакой.
– Работаете?
– Ага.
– И кем?
– Стеклопротирщицей.
– Кем?! – подскочила Ася. –
Простите, я не поняла.
– Стекла людям мою, – неожиданно
разговорилась Нина, – на фирме оформлена.
Повисло молчание, весьма неловкое, потом Ася
быстро взяла себя в руки:
– Отличная профессия! Очень нужная людям,
благородная! Вы делаете жизнь человека чище.
– Отстой, – обронила Нина, –
платят копейки, а хозяева выдрючиваются, ненавижу свою работу!
