– Вовсе я не намекаю, а говорю
прямо! – рявкнул Вовка. – Бекки – это Нахрената. Кстати, обе тетеньки
в чем-то схожи, не находишь?
На пару минут я лишилась дара речи, потом
выпалила:
– Она убила Юрия? Своего приемного сына?
– Нет, нет, – затряс головой
Вовка, – Бахнов скончался от болезни.
– Странно, что она оставила в живых
Милену, – только и сумела вымолвить я, – они ведь здорово
конфликтовали.
Костин склонил голову набок.
– Понимаешь, Лампудель, профессиональные
убийцы часто в обыденной жизни милейшие люди, они никогда не решают личные
проблемы, так сказать, при помощи своего ремесла. Не приучены работать
бесплатно. Да Милена ничем и не угрожала Нахренате, так, орали порой друг на
друга.
– Но Бекки убрала Алису, Лесю Рыбалко и
Стефу Грозденскую, – напомнила я.
– Верно, – согласился Костин. –
Она выводила из-под удара Фомину, готовила себе помощницу. А какой смысл в
убийстве вздорной Мили?
– Курица с багром не дичь, –
прошептала я.
Эпилог
Наталью Фомину взяли в аэропорту в тот момент,
когда девица, предъявив паспорт на имя Ивана Сергеева, пыталась сесть на рейс,
улетавший в Киев. Сотрудница, проверявшая документ, усомнилась в его
подлинности, Сергеева попросили пройти в милицию, и тут нервы убийцы сдали –
Фомина попыталась бежать. Но была задержана и отправлена в СИЗО. В соседней
камере, в одиночке, под круглосуточным неусыпным наблюдением сидела Нахрената,
и Фомину очень скоро забрали в свой следственный изолятор «люди в черном».
Дальнейшая судьба парочки мне неизвестна.
Вовка успел разобраться с убийством Пряхина,
понял, что его заказал соперник по бизнесу, но в тот самый момент, когда майор
уже почти довел дело до конца, ему велели передать документы коллегам с
Лубянской площади, и пару дней после этого приятель ходил злой, как голодный
страус. Но есть и хорошие новости. Костин получил очередное звание и стал
начальником отдела. Быстрота, с которой Вовка расправился с раскрытием убийства
Пряхина, произвела должное впечатление на руководство. Костин страшно гордится
собой, явно забыв, кто провел львиную долю расследования. Я не напоминаю ему о
своих заслугах – в конце концов, мне без разницы, а Вовке приятно ощущать себя
Шерлоком Холмсом, мисс Марпл и лучшим ментом России в одном флаконе.
У меня нет особых амбиций, я просто рада, что
на все вопросы нашлись ответы… кроме одного. Давно собираюсь узнать у Кирюши:
ну зачем Петров зажег дома все люстры? Каким образом электрический свет спасет
его от ревнивой супруги? Я, как и Лизавета, всю голову себе сломала, но так и
не сумела разгадать загадку!
Катя была шокирована историей, которая
приключилось с ее фишкой. Кирюшка получил веб-камеру и наушники, Лизавета стала
обладательницей дырки в пупке и серьги с цирконием. Я, лишенная автомобиля,
езжу на метро, а утка Матильда живет в ванной, и принять нам теперь душ
довольно затруднительно. Но хватит рассказов, сегодня Милена выходит замуж за
Вадима, мы приглашены в загс и сейчас как раз входим внутрь помещения.
– Я думала, олигархи устраивают торжества
в усадьбах, – разочарованно протянула Лизавета.
– Так погода не позволяет, – ответила
я, – холода наступили. Кстати, ты не замерзла? На мой взгляд, твоя куртка
легковата и коротковата.
– Мне жарко, – застучала зубами
Лизавета и синими пальцами поправила серьгу в пупке.
– Она готова ваще в статую превратиться,
лишь бы все пирсинг увидели, – заржал Кирюшка.
– Дурак! – рявкнула Лиза.
– От дуры слышу! – не остался в
долгу Кирик.
– А ну тише, мы в загсе! – шикнула
я.
– Ой, не ругайся, – протянул
Кирик. – А где тут туалет?
– Пошли поищем, – предложила Лиза. И
дети убежали.
– Всем привет, – прочирикали сзади.
Я обернулась и увидела Нюсю Родченко, заклятую
подругу Мили, с которой Бахнова постоянно ругается и потом мирится.
– Меня позвали в свидетели, –
кокетливо заявила Нюся, – это ведь я рассказала Миле про Вадима-олигарха и
его идею фикс окольцевать ту, которая его полюбит бедным.
– Слышала, – кивнула я.
– Женишок-то на шикарном авто
приехал, – хихикнула Нюся. – В окно позырь!
Я машинально посмотрела и удивилась. Ржавая,
местами помятая «шестерка» резко выделялась на фоне сияющих дорогих машин.
– Суперповозка для олигарха, –
зашептала Родченко. – Почему он в такой колымаге прибыл, как ты думаешь? А
костюмчик у жениха… Шик, блеск!
Я перевела взор на Вадима, который под руку
вел Милю к столу, где горой возвышалась здоровенная тетка с пластиковой указкой
в руке. Жених выглядел более чем странно: брюки слишком коротки (штанины едва
достигают щиколоток), пиджак явно узок, шлица сзади расходится, рукава
лоснятся.
– Классный видок, да? – фыркнула
Нюся. – Глянь еще на его приятеля – клетчатая рубашечка, джинсы и кеды! Ну
и ну… Неужели Миле так мозг задуло? Вроде до свадьбы дошло, пора прекратить
комедию ломать. Чего он нищим нарядился, а? Не понимаешь?
Меня обдало жаром.
– Он не олигарх!
– Не-а, – счастливо защебетала
Нюся, – обычный инженеришка, я узнавала. Еле-еле выживает на голый оклад.
– Зачем же ты наврала Миле? –
прошептала я.
Родченко захихикала.
– Так ей и надо! А прикольно вышло.
Знаешь, сколько она мне свиней подкладывала? Настал и мой черед подсунуть
подружке поросенка. Суперски получилось! Наши оборжутся. Миля рассчитывает
после свадьбы жить в шикарном особняке, а у Вадима однушка с совмещенным
санузлом.
– Какая ты гадина! – помимо воли
вырвалось у меня.
– Да, я такая, – довольно закивала
Нюся.
– Свидетели! – заорала баба с
указкой. – Распишитесь в книге.
