– Вы ко мне? – хриплым баритоном
спросил Антон.
– Да, да, – закивала я.
– Садитесь.
– Спасибо.
– Чай, кофе?
– Нет, лучше сразу…
– Потанцуем? – заулыбался Антон.
– Именно, – сказала я в ответ.
– Чем могу помочь?
– Мне очень нужен совет
профессионала, – залепетала я. Сделала паузу и с придыханием добавила: –
Такого, как вы.
Я давно заметила: любого представителя
мужского пола, будь он сто раз нетрадиционной сексуальной ориентации, женщина
может расположить к себе, намекнув на его исключительный ум и
сообразительность. Антон не оказался исключением.
– В чем проблема? – посерьезнел он.
– Я накопила некую сумму и хочу открыть
магазин для животных. Как вы считаете, это хорошее дело?
– Очень, – сказал Зябликов. –
Только вот вопрос: будет ли оно прибыльным?
– А в каком районе лучше искать
помещение?
Антон взял мышку.
– Смотрите, это сеть точек, в которые мы
поставляем товар.
– Ой, ой, ой, я и не предполагала, что их
столько! Очень большая конкуренция! – старательно изобразила я испуг.
– Кто не рискует, тот не пьет
шампанское, – хмыкнул Зябликов, – нельзя опускать руки сразу,
невозможно выиграть главный приз, не купив лотерейный билет. Посмотрите
внимательно, есть ареалы, где нет никакой торговли товарами для животных. Лично
я бы обосновался тут…
Белая стрелочка переместилась в левый угол
экрана.
– Фотьевская улица, – прочитала
я. – Почему именно здесь?
Антон заморгал.
– Новый, динамично развивающийся район
уже заселен, но инфраструктура пока не развита, есть много помещений под сдачу.
Рядом парк, в котором совершенно точно гуляют собачники, чуть поодаль школа и
две поликлинники, через квартал кинотеатр. Замечательное место, у всех на виду,
тут несколько потоков потенциальных покупателей. Поликлиника – значит,
пенсионеры, а у них, по статистике, у каждого второго есть кошка. Школа – это
дети, из них мало кто устоит перед возможностью купить корм для своего хомячка.
Про парк и собачников я уже говорил. Давайте сделаем так. Вы съездите на
Фотьевскую, осмотритесь там, приценитесь и возвращайтесь. Если место
приглянется, мы продолжим беседу, заключим договор. Мы помогаем владельцам
малого бизнеса, составляем план их деятельности. Он вам не дорого встанет, зато
сколько идей: дисконтные карты постоянных посетителей, бонус десятой покупки,
можно поставить аппарат по гравировке жетонов, организовать консультации
ветеринаров… В общем, много чего можно. Главное – начать!
– Крылатое выражение.
– Зато правильное.
– Боюсь, у меня денег не хватит.
– Можно взять кредит.
– Проценты грабительские.
– В долг попросите, у приятелей, –
не сдавался Антон.
– Увы, мои друзья не из
обеспеченных, – пригорюнилась я.
– Продайте что-нибудь, – наконец-то
он произнес давно мною ожидаемые слова.
Я изобразила смущение.
– А нечего! Впрочем, есть у меня одна
штука, моя бабушка считала ее необыкновенно ценной, но, думаю, она ошибалась.
Какая-то фишка!
Антон отложил мышку.
– Фишка? – с явным интересом
переспросил он. – Какая?
– Такая круглая, – я старательно
изображала из себя идиотку, – их к игральным автоматам дают.
– Там жетоны, – поправил
собеседник, – фишки на столах.
– Я в казино не хожу, вот и перепутала. А
вы играете, да?
– Нет, – засмеялся Антон, – я
собираю их.
– Фишки? – делано изумилась
я. – Первый раз слышу о подобном хобби.
Антон кивнул.
– Я увлекся неожиданно, теперь бросить не
могу. По работе часто в другие города ездить приходится, вот и пополняю
коллекцию. Теперь почти в каждом населенном пункте казино есть. Жаль только,
что таких, как я, мало. В Москве один только человек был.
– Почему был? – ринулась я в атаку.
– Умер он, – грустно сказал
Антон, – от инфаркта. Вот все думаю: ну зачем его родственникам коллекция
фишек? Может, попросить у них, и мне отдадут? Ведь стопудово выбросят! Чужое
хобби никому не интересно. У нас соседка была, милая бабушка, собирала все с
кошками: статуэтки, картины. Зайдешь к ней в гости, повсюду: на подушках,
полотенцах, чашках, тарелках – изображения кисок. Очень она своим увлечением
гордилась, зазывала всех к себе, хвасталась. И вот иду раз домой, а в мусорном
бачке всякие прибабахи с котами, фигурки битые. Умерла старушка, квартира
внучке досталась, вот она и вышвырнула ненужное.
– Печально, – вздохнула я.
– С другой стороны, это понятно, –
пожал плечами Антон, – зачем девчонке чужая радость?
– Не все коллекции на помойке
оказываются. Произведение живописи никто в бачок не засунет и скрипку
Страдивари тоже.
– Верно, – согласился
Зябликов. – Но для меня фишки ценнее бриллиантов. Кстати, они не так уж и
дешевы, ведь каждую можно на деньги обменять, у них номинал есть. На мою
зарплату особо не разбежишься, поэтому я беру лишь самые простые, на дорогие
средств не хватает. Я как про кончину Пряхина услыхал, голову сломал – может,
толкнуться все-таки к его наследникам? Вдруг им фишки ни к чему?
– Вот мне точно не нужна, –
воскликнула я, – лежит дома одна.
– Да? А она какая? – у Антона
заблестели глаза.
– Ну… круглая… вроде железная… старинная,
от времени потемнела… в центре выбито… Можно листочек возьму? Изображу надпись.
– Конечно, конечно, – потер руки
Зябликов и протянул мне бумагу с ручкой.
Я начала старательно рисовать, но круг
получился слегка кривой, пришлось уточнить:
– Вообще-то она ровная, у меня просто не
вышло. А в середине… сейчас, смотрите, вот… «170… годъ».
– С ума сойти! – воскликнул
Антон. – Да быть такого не может!
Девушка за соседним столом оторвала голову от
монитора и стала бесцеремонно глазеть в нашу сторону. Но Антон не стеснялся
коллеги.
