– Я готов к конструктивному
диалогу, – торжественно объявил Панкин, – и считаю сейчас, в день
смерти Николая, неуместным вести разговоры о бизнесе. Выражаю соболезнование
всем близким Пряхина.
– И вы пойдете на похороны? Принесете
цветы на могилу человека, который задумал обанкротить «Стайл»?
– У людей могут быть трения, – с
достоинством произнес бизнесмен, – но смерть, в особенности такая
трагичная, всегда примиряет даже врагов. Естественно, я буду участвовать в
погребальной церемонии, придут все топ-менеджеры «Стайл». Мы не всегда одобряли
методы Николая Пряхина и конкурировали на рынке, но владелец «Мэп» вызывал у
нас глубочайшее уважение.
– А сейчас версия правоохранительных
органов… – сообщил корреспондент.
Очевидно, эта съемка велась скрытой камерой,
потому что качество звука и изображения оставляло желать лучшего, и
интервьюируемый, скорей всего не подозревавший об объективе, вел себя весьма
раскованно. Запись воспроизводили с купюрами, заменяя гудочками особо вольные и
пикантные выражения.
– Вечно вы, блин, журналисты, в дерьме
плавать любите, – забубнил толстомордый лысый дядька в милицейской
фуражке. – Ну какое на… бип-бип… убийство? Сердце подвело, инфаркт у него
случился!
– Уверены? – спросил кто-то
невидимый.
– Результатов вскрытия пока нет, –
признался мент, – но посудите сами: Пряхин дома был один, гости к нему не
приходили. Охранник отправился спать в одиннадцать, особняк заперт изнутри,
следов взлома на замках нет, задвижки в пазах. Две собаки Пряхина, охранные
доберманы, даже не гавкнули. Да мимо этих монстров муха не пролетит! Тело
найдено в кабинете, следов насилия нет, ни огнестрельных, ни ножевых ранений.
Вы… бип-бип… не придумывайте… бип-бип… страшилок. Мотор Пряхина подвел, а
журналисты уже… бип-бип… погнали. Целое, блин, цунами. За каким… бип-бип…
ерундите? Да он спокойно коллекцией своей занимался, новую фишку чистил. Его
так утром охрана и нашла: головой на столе, под башкой фишка, рядом полироль,
пасты всякие. А вы… бип-бип…
На экране вновь возникло лицо Мошака.
– Николай Пряхин имел редкое
хобби, – пояснил корреспондент, – у нас есть возможность показать вам
его коллекцию.
Камера отъехала, я увидела ряды стеклянных
шкафов с полками, уставленными коробочками.
– Пряхин собирал фишки, –
рассказывал корреспондент. – В мире мало людей, интересующихся этими
аксессуарами. Николай имел несколько тысяч экземпляров, среди которых были
самые простые, из обычных казино, и раритетные, сделанные из золота, платины,
слоновой кости. Но собрание Пряхина не оценивается дорого. Следствие исключает
версию ограбления, сейчас заканчивается сверка фишек с описью, но уже ясно: из
особняка ничего не пропало. Слово Павлу, охраннику бизнесмена.
В углу телеэкрана нарисовалось лицо наголо
бритого парня.
– Ну… как бы… Николай Андреич вечером
сказал… ступай, Паша, спать. Я ему… могёт, в баню захотите, постерегу… он тут
недавно на плитке упал… я перепугался… а Николай Андреич… как бы… не
согласился, как бы велел… иди, иди, телик позырь… чайку попей свободно… я фишку
чистить буду… сегодня купил… раритет… давно искал… насладиться хочу… а че в ней
хорошего… кусок не пойми чево… я и ушел… босс всегда прав… спорить как бы…
нельзя… Никого тут не было… вору… как бы не войти… собаки залают, они
обученные… да и че ему на второй этаж переть… в столовой… эти… как их…
кондебябры золотые
[4] и махонькие
чашечки в буфете, прям на виду… четыре штуки… за них пол-лимона евро уплачено…
Во!
– Проведя собственное
расследование, – лихо подытожил репортаж Мошак, – мы можем сделать
предварительный вывод: какой бы соблазнительной ни казалась версия о заказном
убийстве, похоже, Николай Пряхин умер от сердечного приступа. Бизнес –
смертельное занятие, он подрывает здоровье. А сейчас эксклюзивные кадры! Мы
имеем возможность показать вам ту самую раритетную фишку, любуясь которой умер
Пряхин. Вот последнее, что видели его глаза!
Телевизор моргнул, я оцепенела. Во весь экран
дали изображение штуки, похожей на монету. В центре кругляшка было выбито
«170…годъ», последняя цифра была стертой.
– А теперь еще об одном
происшествии… – завела дикторша.
Но я уже не слушала ее, ноги сами собой
побежали в спальню к Катюше, руки схватили шкатулку, пальцы принялись
перебирать содержимое: браслет, ключик, цепочка, монетки. Так вот что исчезло!
Фишка!
Я рухнула на кровать Катюши. Что происходит?
Моя подруга не помнит, откуда у них в семье оказался этот аксессуар. Вроде
игроков у Романовых в роду не было, но в шкатулке хранилась фишка. Если вы
сейчас напряжетесь, то вспомните, что и в вашем доме в какой-нибудь коробке
валяется нечто совершенно ненужное, но пережившее века.
У моего отца, например, на столе стояла
непонятно откуда взявшаяся подставка для перьев – кривая загогулина на ножках с
датой «1848 годъ». Папа так и не мог внятно объяснить, как она попала к нему.
Наша Юлечка обладает древним флаконом из-под духов – он мирно простоял в шкафу
сначала у ее бабушки, затем у мамы. Но Юля хоть способна внятно объяснить его
историю. Вроде бы прадедушка, делая предложение прабабушке, подарил ей дорогой
парфюм, пузырек из-под которого они сохранили, помня романтическое его
появление. Предков Юли давно нет в живых, а флакон живет теперь уже в ее семье.
А у Катюши в шкатулке между двумя медными пятаками, выпущенными в начале
шестидесятых годов, юбилейным рублем, отчеканенным к столетию Ленина, и
несколькими иностранными монетками валялась фишка.
Забыв посмотреть на часы, я схватила телефон.
– Алло, – сонно пробормотала
Катюша, – что случилось? Егоров потяжелел?
Тут только я вспомнила про разницу во времени
и с глубочайшим раскаянием произнесла:
– Извини, это Лампа. Разбудила тебя?
– Ерунда, – зевнула подруга и тут же
испугалась: – Что у нас дома случилось? Дети? Собаки?
– Все живы и здоровы, – поспешила
ответить я, – позвонила по глупости. Представляешь, сейчас по телику
рассказывали про коллекционера фишек и показали одну. Точь-в-точь как та, что у
тебя в коробке. Не помнишь, что на ней изображено?
– Круглая такая, – успокоившись,
ответила Катюша, – посередине выбито: тысяча семьсот и слово «годъ» с
твердым знаком, последнюю цифру в дате не видно. Да ты возьми коробку, сама посмотри.
– Уже пыталась, нет там фишки.
– Нет?
– Ага.
