Но Вадик не обратил внимания на досадную оплошность.
– Господи! – ахнул он. – Жесть!
Я удивилась слову, неуместному в устах
взрослого человека, и лишь потом догадалась посмотреть на купленную Бахновой
обновку.
– Жесть! – вырвалось и у меня.
Наманикюренные лапки Милены держали нечто
темно-серое в грязно-розовую клетку. Широкие у талии, к щиколоткам брючата
резко сужались. Если вы видели мультфильм про Карлсона, то вспомните его наряд
и сразу поймете, сколь замечательный прикид приобрела Милена. Впрочем, я не
совсем точна – у брюк, которые покачивались перед лицом обалдевшего Вадима, не
было помочей и большой круглой пуговицы, они все же были не полной копией
штанов человечка с пропеллером.
– Ну как? – кокетливо закатила глаза
Миля. – Здоровские, да?
Олигарх кивнул.
– Померяй, – еле сдерживая смех, предложила
я.
Вадим посмотрел в мою сторону. Хорошо, что
взглядом нельзя убивать, иначе бы вместо Лампы сейчас на кухне дымились ее
обугленные останки.
– Не стесняйся, – продолжала
я, – мы отвернемся. Миля так старалась. Ну, начинай, а Милена пока твой
подарок прицепит.
Теперь уже Бахнова ощутила желание меня
испепелить. Но мне неожиданно стало смешно. В конце концов, Милена буквально
выломала всем руки, поселившись в нашей квартире и решив с чужой помощью
понравиться олигарху. Так неужели я не имею права пошутить? Думаю, Вадим будет
волшебно смотреться в клетчатых портках!
– Дорогой, переодевайся спокойно, –
сказала Миля, выталкивая меня в коридор.
Едва мы очутились за пределами кухни, как она
зашипела:
– Ты с ума сошла? Я ненавижу насекомых!
Меня тошнит при виде мух!
– А тараканы радуют?
– Фу, какая гадость!
– Вот и благодари бога, что Вадим
преподнес тебе всего лишь навозницу. Пристегивай брошку.
– Ни за что!
– Думаю, это очередная проверка.
Миля захлопала глазами, потом пробормотала:
– Ты так считаешь?
– Это вполне в духе твоего обоже. Сначала
приволок утку с перьями, теперь пластмассовую пакость, – объяснила я Миле
суть происходящего. – Девяносто девять женщин из ста швырнут
отвратительную поделку в лицо кавалеру-идиоту. И только одна, сотая, прицепит
ее на блузку и будет восторгаться. Именно она и сорвет куш, станет женой
богача.
– Полагаешь? – протянула Миля.
– Стопроцентно это ловушка, –
закивала я. – Ну скажи, нормальный мужик купит такую мерзость?
– Никогда! – замотала головой
Милена.
– Вот видишь. Вадим тоже не похож на
идиота. Вернее, он ведет себя как дурак, но мы-то знаем, по какой причине жених
кретином прикидывается.
– Сделай одолжение, прицепи мне ее на
блузку, – дрожащим голосом попросила Миля. – Меня тошнит от одного ее
вида.
Преодолев брезгливость, я осторожно приколола
брошку-муху к блузке Бахновой и спросила:
– Так куда подевалась Нахрената?
Миля неожиданно улыбнулась.
– Она меня всю жизнь терпеть не могла.
Одна радость – две недели в месяц свекровь по командировкам мотается. Сиди она
дома постоянно, я бы с ума сошла…
Может, вам это покажется странным, но
Нахрената в некотором роде уникальный специалист. Я совсем не разбираюсь в
строительстве и не смогу точно объяснить, чем занимается дама. Знаю лишь, что
она служит в какой-то конторе и определяет, где можно, а где нельзя возводить
здания.
Нахрената исследует почву и дает заключение о
ее состоянии. У свекрови Милены, несмотря на вздорный нрав и замечательную
присказку «на хрена-то мне это надо», отличная деловая репутация. До сих пор
дама мотается по России и странам ближнего зарубежья, зарабатывает неплохие
деньги, сотрудничает со многими строительными компаниями. Никому же не хочется
инвестировать большие средства, а потом с ужасом наблюдать, как они в прямом
смысле слова утекают в песок и здание разваливается на куски. Если вы думаете,
что дом можно возвести в любом месте, то глубоко ошибаетесь, с бухты-барахты
никто рыть котлован не станет.
Милене всегда было наплевать на то, кем
работает мать мужа, ее радовал лишь факт частого отсутствия Нахренаты. А та
трудится вахтовым методом: десять-пятнадцать дней в Москве, потом укатывает в
какую-нибудь Сибирь или Среднюю Азию. Во время командировок «мамочки» у Мили с
Юрой все шло прекрасно, а когда та была дома, супруги начинали отчаянно
скандалить – Нахрената никогда не отличалась деликатностью, а Миля не из тех,
кто станет молча сносить обиды. Кстати, Катюша твердо уверена, что в
преждевременной смерти Юры в первую очередь виноваты жена и мачеха. Они
постоянно грызли и дергали его, закатывали ему скандалы, а ведь давно известно:
стресс – отличная питательная среда для любых болезней.
Увы, после кончины Юрия ненависть женщин друг
к другу лишь усилилась, но разъехаться они не могли, так как Нахрената не
желала разменивать квартиру.
– На хрена-то мне надо лишаться родного
жилья из-за невесть кого? – восклицала она.
Катюша пару раз пыталась поговорить с неуемной
Нахренатой и весьма разумно объясняла ей:
– Милена – вдова Юрия, она прописана в
вашей квартире и имеет право на квадратные метры.
– На хрена-то ей подарок делать? –
твердо стояла на своем свекровь. – Не она в квартиру деньги вкладывала,
пусть убирается вон.
Но Милена не собиралась уезжать.
– Как вдова я должна получить
свое, – упиралась она. – Мне что ж, за мучения семейной жизни ничего
не положено? И куда идти? Где жить? Пусть мне Нахрената трешку покупает!
Нашлась, хитрая, вышла в свое время замуж за вдовца с мальчиком и огребла
хоромы. Если разобраться до конца, квартира не ее, она сюда после свадьбы
приехала. Мы в одинаковом положении.
Вот столь милым образом, ненавидя друг друга,
женщины и существовали до недавнего времени: две недели тихо (Нахрената в
командировке), потом полыхает огонь войны, и вновь полнейший штиль. Меня бы
подобная синусоида свела с ума, но и свекровь, и невестка оказались особами с
железобетонными нервами.
