Та послушно пошла вон из кухни, я подхватила
Капу и потащила в ванную.
– А пуговица? – заорала мне вслед
Миля. – Сколько можно об одном и том же говорить?
– Принеси из Катиной спальни нитки и
иголку, – велела я и включила воду.
Капа заголосила, словно наемная плакальщица.
Сегодня явно не ее день – мало того что ей не досталось ни крошечки вкуснятины,
так еще сейчас ее намылят и сунут под струю! В отличие от Мули, готовой
купаться целый день, Капа ненавидит водные процедуры. «Нет, мир определенно
жесток!» – так, наверное, думала мопсиха о своей несчастной судьбе.
Кое-как приведя Капу в человеческий вид (хотя
в данном случае следует сказать: «в собачий вид»), я принесла ее на кухню,
открыла холодильник, вытащила оттуда необходимые ингредиенты, смастерила еще
один сандвич и протянула его бедолаге со словами:
– Держи. Правда, мопсам вредны хлеб и
колбаса, но справедливость важнее. К тому же против сыра с помидорами
ветеринары ничего не имеют.
Капа вцепилась в угощение, а я принялась
сооружать еще одну гастрономическую конструкцию, на сей раз уже для себя.
– Сколько можно жрать! – возмутилась
Милена. – Про пуговицу забыла?
– Где нитки? – мрачно спросила я.
– На столе.
– Но тут черная катушка.
– Не подходит?
– Рубашка ведь белая.
– И что? – вытаращила глаза Бахнова.
Действительно! Хороший вопрос. Впрочем, мода
идет вперед семимильными шагами, вполне вероятно, что олигарху понравится
креативный фэшн-прикол: светло-перламутровые пуговицы и нитки цвета вороны.
Носят же сейчас нарочито рваную одежду швами наружу. Я готова взять
предложенную катушку. Но иголка! Милена притащила так называемый «цыганский»
вариант, более похожий на шило.
Пришлось самой идти к Катюше в спальню.
Присев около шкафчика, я распахнула дверцы,
хотела выдвинуть ящик и увидела на нижней полке… шкатулку. Ту самую, про
которую я думала, что ее украл таинственный грабитель.
Пару секунд я ошарашенно смотрела на нее,
потом взяла в руки. Нет сомнений, это талисман Катюши. Что же я тогда ищу? Вот
она, пропажа, преспокойно стоит дома. Каким образом я не заметила шкатулочку
раньше?
Я села на кровать и попыталась
сосредоточиться, скомандовав себе: спокойно, Лампа, еще раз перебери в памяти
события.
Итак, в тот день я побежала в школу к Кирюше,
случайно налетела на парня, он упал, я помогла ему подняться…
– Чего ты застряла? – заорала
Милена. – Еще надо брюки погладить!
– Включи утюг, – машинально ответила
я.
– Как?
– Воткни в розетку.
– А дальше? – не успокаивалась
Милена.
– Поставь на доску, подожди, пока
нагреется, и вперед, – велела я и вновь уставилась на шкатулку.
Что было потом? Мы с Кириком вернулись из
школы, дверь оказалась открытой, ключи валялись на тумбочке. Кирюша был уверен,
что я выбежала из квартиры, забыв ее запереть, но я точно помню, что тщательно
повернула ключ в замке. Хотя, может, я ошибаюсь? И зачем было вору брать
грошовую коробку? Ну чего в ней замечательного?
Я открыла шкатулку. Как я уже говорила, Катюша
держит в ней всякое барахло: серебряный наперсток, несколько монеток, давно
вышедших из употребления, простенькую цепочку с крестиком, браслет с эмалевыми
вставками. Впрочем, я не права, назвав содержимое барахлом. Это для меня вещицы
ничего не значат, а для Катюши они – память. Подруга рассказывала мне историю
каждой из них. Наперсток – единственное, что осталось от мамы, цепочка и
браслетик принадлежали бабушке. Стоимость вещей копеечная, но у Катюши больше
ничего не сохранилось из родительского дома, лишь коробка с нехитрым содержимым.
Я еще раз все перебрала: вот наперсток,
цепочка, браслет, монетки… Вроде тут было еще что-то, какая-то мелкая штучка…
Забыла.
Ну и фокус! Не было вора. Никто не крал
талисман.
Но коробка пропадала! И сейчас она стоит не на
месте – на нижней полке. А всегда находилась в ящике!
Я вытащила из кармана мобильный.
– Да, – прошептал Кирюша.
– Скажи, ты трогал шкатулку?
– Какую? – еле слышно спросил
мальчик.
– В спальне у Катюши, в шкафчике, есть
железная…
– За фигом она мне нужна? – шепотом
перебил меня Кирюшка. – Я сижу на инглише, контрольную пишу.
Я быстро отсоединилась. Совсем забыла, сегодня
у Кирика занятия на курсах. Значит, он не трогал коробочку. Тогда, может, это
Лиза?
– Алло! – бодро заорала Лизавета.
– Ты где? – спросила я для проформы.
– С Анькой в кафе чай пьем.
– Ты случайно не брала Катину шкатулку?
– Чего?
– В шкафчике, где лежат нитки с иголками,
находится коробочка с картинкой на крышке. Ты ее не трогала?
– Не-а.
– Не переставляла?
– Зачем?
– Ну… не знаю… просто так.
– Больше мне делать нечего! –
возмутилась Лиза. – И вообще, я у Кати не шарю! И нитки мне не нужны.
Я опять начала изучать таинственно вернувшуюся
на место шкатулку. Нет, в прошлый раз ее точно тут не было, я пока еще не сошла
с ума. Но если к нам не заглядывал вор, откуда дома взялась бейсболка с вышитым
черепом? Посторонний явно находился в квартире! Сначала он вынес шкатулку,
затем вернул ее на место.
– Черт возьми! – вырвалось из
груди. – Ерунда какая-то получается!
– Гав! – резко прозвучало от окна.
Я подскочила на кровати и тут же успокоилась.
– Рейчел! Безобразница!
Стаффиха высунула из-под занавески большую
морду и заулыбалась.
– Гав, – нежно повторила она, –
гав, гав.
