– Я по Танькиному паспорту тело получила.
– Почему?
– Кто ж мне его отдаст, я ведь не
родственница, – сердито пояснила Галя, – а Танька, гадина, наширялась
и в астрал ушла.
Глава 18
– И вы похоронили Полину? – уточнила
я.
– Зарыли, – мрачно поправил
Леня. – Шофер, паразит, помогать не стал. Выгрузил нас и уехал, бросил
вдвоем с гробом. Ну и как его переть? Галке его не поднять, тележек не нашлось…
Чума! Спасибо, пацаны какие-то помогли. За так, пожалели нас. Землей забросали
и ушли. Тьфу, прямо! Собаку и то лучше хоронят, ни цветочка Галька не положила!
Я проглотила рвущееся с языка замечание: «Сам
мог приобрести для бывшей одноклассницы дешевый веночек из бумажных розочек».
Но вслух сказала:
– Ты с Галей перезваниваешься? Дай ее
телефон.
– Не-а, – помотал головой
Леня, – нету у меня телефона. И она тут больше не появлялась. Я же с
Галькой не дружил, так, просто кивали друг другу.
– Однако она тебя позвала хоронить
Брызгалову.
– Ее мужик подвел, Дима. Пообещал прийти
и не явился.
– Откуда ты знаешь, как его звали? –
сделала я стойку.
– А когда на кладбище ехали, у Галки
телефон затрезвонил. Она трубку схватила, послушала, затем как выругается
матом! И сотовый о пол – жах! Даже шофер прибалдел, сказал ей: «Дура, при
покойнике лаешься, нехорошо!» А Галка совсем озверела, как заорет: «Заткнись,
урод, тебе заплачено, крути рулем!», и трехэтажным на него! Водитель
притормозил и давай в ответ гавкать, я их успокаивать начал. В конце концов
шоферюга молча нас до погоста довез, и все. Я его прошу: «Будь человеком, нам
вдвоем гроб не вытащить», а он в ответ: «Я водитель, а не грузчик, тащите, как
хотите». Правда, потом он вылез, гроб вытолкал и уехал. Стоим мы с Галиной, и я
ей от злости выговаривать начал: «За фигом скандал устроила? Че теперь делать?»
А Галя тихо отвечает: «Нервы сдали, устала я». Потом помолчала и добавила: «Ну
ничего, запомнит меня Димочка на всю оставшуюся жизнь, отомщу ему по полной.
Поглядим, кто кого! Ошибся, Димуля, плохо тебе теперь придется!» И так она это
сказанула, что у меня мороз по коже прошел. Вот, думаю, бедный Дима, достанут
тебя до печенок. Хотя, с другой стороны, хорош мужик: пообещал на похоронах
помочь и подвел.
– Ты точно уверен, что Полину похоронили?
– Сам гроб на веревках в яму опускал.
– Закрытый?
– А ты видела, как без крышки на тот свет
уезжают? – усмехнулся Леня. – Прикольно, наверное.
– Я другое имела в виду. На твоих глазах
гроб открывали?
– Слава богу, нет. А зачем?
– Ну… проститься… покрывало поправить…
цветы забрать…
– Не было букетов, – буркнул
Леня. – Не, гроб не вскрывали. Галке, похоже, тоже страшно было, хоть она
и не признавалась.
– На какие деньги живет Таня?
Леня пожал плечами.
– Хрен ее знает! Ворует, небось.
– Ты упомянул про каких-то жильцов.
– Ну да, у нее ж комнату снимают.
– У наркоманки?
– И че?
– Опасно.
– Да не, нормалек. Наоборот, она денег
мало просит. Тебе наврали, у нее девочку не прячут.
– Кого? – подскочила я. – Какую
девочку?
– Ту, которую твой клиент ищет.
– Ах да, – опомнилась я. И для
проформы поинтересовалась: – Почему ты так думаешь?
– Хочешь, покажу ее берлогу? –
предложил Леня. – Позыришь и успокоишься.
Мы вышли на лестницу, и парень нажал на
звонок.
– Че надо? – проскрипело из-за
двери.
– Открывай, – велел сосед.
– Герыч принес?
– Целый чемодан!
– Давай скорей, – обрадовалась Таня,
распахивая дверь. – Ну, где?
– Вали на кухню, – приказал
Леня, – ща ширнешься.
Наркоманка, хватаясь за стены, пошла по
коридору.
– Квартира у нее, как у меня, две
комнаты. Во, любуйся. В этой сама дрыхнет. Ну и грязища! Вторую сдает
людям, – деловито сообщил «экскурсовод».
Я оглядела небольшую спальню, намного более
чистую, чем обитель хозяйки. Кровать, тумбочка, трехстворчатый шкаф, несколько
матрасов штабелем у стены и полка с книгами. Последний предмет мебели удивил
меня. Меньше всего я ожидала увидеть в логове опустившейся наркоманки томики с
любовными романами.
– Тут раньше Полина жила, – пояснил
Леня. – Танька хоть и сука, да не весь ум проколола. Допетрила, что пустую
комнату не сдать. Она с рынка людей пускает.
– Кого, не знаешь?
Леня скривился.
– Ну, чебуреки всякие, мужики, бабы, я их
не запоминаю. Квартира прямо у выхода, они тихо шныряют, как тараканы, шума
никакого. Может, ей вместо денег наркоту дают?
– А сейчас кто здесь живет? –
спросила я. – Чья это толстовка на кровати лежит? Черная, с черепом.
– Для маленькой девочки, пожалуй, велика
будет… – вновь вспомнил мое вранье Леня.
– Похоже, вещь дорогая, фирменная,
торговцы с рынка такую не наденут. Вдруг похитители все же были тут? –
протянула я.
– Танька! – заорал Леня.
– Че? – спросила наркоманка, входя в
комнату. – Где герыч?
– Говори живо, чья кофта, и
получишь! – пообещал Леня.
Татьяна затряслась.
– Какая кофта?
– На кровати, – показала я на толстовку.
– Не знаю, давай герыч.
– За что ж тебе его давать? –
загремел Леня. – Живо вспоминай! Кто тряпку бросил?
– Не знаю!
– Кому ты комнату сдала?
– Не помню!
– Попытайся, напрягись, – попросила
я.
– Пошла ты! – огрызнулась Татьяна.
– Ладно, – равнодушно сказал
Леня, – уходим…
– А герыч? – забеспокоилась
Таня. – Эй, ты куда!
