– Он сюда по два раза в день приезжал.
Вон там становился, видишь дерево?.. Утром, правда, не задерживался, высадит
хозяйку и улетит. А по вечерам иногда долго стоял. Ну прямо цирк!
– Что ж тут смешного?
Наташка округлила глаза.
– Он бабу возил, а та – натуральный
Штирлиц. Через дорогу глянь, там пятиэтажка серая.
– Ну вижу, – кивнула я, –
обычный дом.
– А в подвале медицинский центр, –
пояснила Наташа. – У них там какие-то целители принимают, самый главный –
Равиль.
– Равиль? – переспросила я. –
Ты не путаешь?
– Нет, – замотала головой
Наташа. – К нему много народу ездит. Некоторые с трамвая сойдут,
поозираются и ко мне: «Здрассти, где здесь клиника?» Мне даже интересно стало,
что у них там лечат, если все идут: дети, старики, мужики молодые, бабы. А
потом Ларка, ну та, что с двойняшками, рассказала: там экстрасенсы сидят,
руками машут. Но я в такое не верю. По мне, человек должен таблетки есть или к
хирургу идти.
– В принципе, я согласна с тобой, –
подхватила я, – аппендицит от пассов не пройдет.
– Так вот Колькина хозяйка туда лечиться
бегала, – самозабвенно сплетничала Наташа, – но шифровалась почище
шпиона. Колька легко мог ее к двери подвезти, ан нет, она из его машины выйдет,
подождет, пока он уедет, и в трамвай сядет, вроде как прочь отвалила. Только
минут через пятнадцать она в другом возвращалась. Причем кофточку снимет,
платочек завяжет – небось в сумке вещи таскала – и за дом шмыг! Да я ее все
равно узнавала. А вечером она наоборот поступала, на трамвае подкатывала и на
глазах у Коли высаживалась. И чего спектакль устраивала?
– Почему вы решили, что Светлана ходила в
клинику?
– А куда ж еще? Там больше ничего нет,
один дом стоит.
– Но он довольно большой. Может, она
квартиру снимала?
Наташа погрозила мне пальцем.
– Уж не дура, соображение имею! Утром
приезжала – вечером уматывала. Какая жилплощадь? Смешно.
– Может, работала у кого, – не
сдавалась я. – Например, няней, репетитором, горничной.
Газетчица засмеялась.
– Ага, работала… На ней одежда шикарная,
туфли в три мои зарплаты, сумка за нереальную стоимость! Я тут пока сижу, все
журналы листаю, научилась в шмотках разбираться. Нет, денег у бабы хватало. Вот
только почему она с Колькой каталась в «Жигулях» убогих? И чего скрывалась? Так
берешь «Хиромантию»?
Я вынула кошелек.
– Сунь в тот же пакет. Скажи, а в клинику
трудно попасть?
– Не знаю. Наверное, записаться надо.
– Пусть пока у тебя покупка полежит, я
схожу к тамошним врачам.
– Лучше найди нормальную больницу, –
посоветовала Наташа. – Думаю, все эти колдуны обманщики.
– Да у меня есть бабушка, – соврала
я, – очень ей охота ревматизм у знахаря полечить.
– Валяй, коли деньги девать
некуда, – усмехнулась Наташа. – Пакет твой сохраню, никто не тронет.
Вход в медицинский центр украшала скромная
табличка с названием «Икар».
Я моментально вспомнила Кристину, подругу
покойной Беатрисы Мальчик. Девушка никак не могла вспомнить название центра, в
котором служил Равиль, пообещавший исцелить Беату от смертельной болезни Сомари
– Вильсон. Кристина необразованна, имя сына Дедала, Икара, мечтавшего долететь
до солнца на самодельных крыльях, ей было незнакомо, вот девушка и повторяла:
«Название этакое… «Итал», «Имал», «Ипал». Перебрала несколько звукосочетаний, а
мне не пришло в голову, что имеется в виду «Икар».
Почему я решила, что именно сюда приезжала
Мальчик? Имя Равиль не самое распространенное в Москве, парень – экстрасенс,
работает в центре «Икар». А Беатриса бегала к целителю Равилю, который вел
прием в клинике под названием то ли «Итал», то ли «Инал», то ли «Имал». Не надо
быть семи пядей во лбу, чтобы сделать правильный вывод.
Вообще-то мне следовало созвониться с
Кристиной, она обещала найти координаты и Равиля, и профессора Зарецкого,
доброго старичка, отправившего Беатрису к чудо-доктору. Кстати, если бы Равиль
требовал с Мальчик денег, я бы не удивилась. Но Кристина утверждала: знахарь
действовал бескорыстно, попросил только сделать «доброе дело». Значит, он в
курсе ситуации с Павлом Львовичем… Нет, я определенно дура! Впрочем, не стоит
себя ругать, я работаю одна, везде просто не успеть. Я бы непременно вспомнила
про Равиля, просто временно увлеклась другой версией. И вот новый поворот в
расследовании, и я все же оказалась на пороге «Икара».
Я толкнула створку, очутилась в просторном
холле, увидела ресепшен и полную девушку за стойкой с бейджиком «Дарья» на блузке.
– Здравствуйте, – участливо сказала
она. – Что хотите?
– Такое необычное у вашей клиники
название, – улыбнулась я, – Скорее уж подходит не медцентру, а фирме,
которая выпускает летательные аппараты.
Дарья приветливо посмотрела на меня.
– Не вы первая удивляетесь. Только наша
клиника существует много лет. И никакого отношения к юноше, мечтавшему парить,
как птица, не имеет. Основали ее четыре человека: Иван Мастеров, Константин
Ахов, Алексей Громов и доктор Равиль. Иван, Константин, Алексей, Равиль. Берем
первые буквы имени, получаем «ИКАР». Наверное, сейчас, когда из первых
владельцев остался лишь Равиль, можно и поменять вывеску, да только у «Икара»
замечательная репутация. Вы записаны на прием?
– Нет, но хочу попасть как раз к доктору
Равилю.
Дарья взяла с полки, стоявшей у нее за спиной,
журнал.
– Давайте сначала оформим документы. Ваше
имя?
– Елена, – не колеблясь, ответила я.
– Отчество?
– Андреевна.
– Фамилия?
– Э-э… Романова.
– День, месяц и год рождения? –
спокойно продолжала Дарья.
Узнав и эту информацию, она не успокоилась.
– Семейное положение?
– Разведена.
– Можете сообщить сведения о муже?
– Нет, – вздохнула я. – Связь
потеряна,
[7]
мы много лет не общаемся.
– Дети есть?
– Двое.
– Работаете?
