– Сейчас я тебе кое-что расскажу, только
поклянись: никому во дворе слова не обронишь.
– Чтоб мне всю жизнь на бутылки
работать! – топнула Верка.
И я изложила ей историю про Зему.
– А где можно купить кенгуру? –
заинтересовалась Вера, после того как был окончен мой рассказ.
– Не знаю, – растерялась я, – в
зоопарке, наверное. Только не советую тебе заводить дома сумчатое.
– Почему? Костя пить бросит!
– Думаю, начнутся другие проблемы, –
ответила я. – Если честно, я даже не знаю, кто хуже: алкоголик или
бесшабашная Зема.
Глава 21
– У-у-у-у! – завыла над ухом сирена.
Я резко села на кровати и, ощутив
головокружение, рухнула назад в подушки. Что происходит? Будильник показывает
ровно шесть утра, а я, как сейчас помню, поставила его на восемь. С какого
перепугу часы начали трезвонить в несусветную рань?
Понадобилась пара минут, чтобы сообразить:
звук несется не с тумбочки, а из коридора. Я опять приняла полувертикальное
положение, схватила халат, и тут дверь в мою комнату резко распахнулась, на
пороге появился Степаныч с горном в руке.
– Вставать! – заорал дед и поднес
трубу ко рту. – У-у-у!
– Вы с ума сошли? – возмутилась я,
прикрываясь одеялом. – Посмотрите, который час!
– Ясный день на дворе, – сообщил
Степаныч. И следом гаркнул: – На поверку становись! Построение в коридоре, твой
номер восьмой.
– А кто первый? – ехидно
осведомилась я. – Вы?
– Она, – дед ткнул пальцем в
Мулю. – Я не подлежу нумерации, командир – начальник, он вне списка.
Мне стало обидно. Получается, я последняя в
коллективе?
– Мне не надо так рано вставать, –
попыталась я сопротивляться.
Степаныч задудел в трубу.
– У-у-у! Согласно распоряжению утренняя
поверка в шесть, завтрак через семь с половиной минут, далее отбытие по делам,
отмыв территории, вскапывание рва безопасности, отработка шага по плацу, обед,
десять минут свободного времени, обработка внутренних помещений от мыша, обход
постов, смена дежурных и отбой!
– А личное время? – вздохнула я,
нашаривая босыми ногами тапки. – И потом, у нас нет мышей, не говоря уж о
плаце.
Понятно теперь, отчего родные сумасшедшего
полковника решили избавиться от него хоть на недельку. Чтобы временно забыть о
командире, никакого кляссера не жаль.
– На особом режиме пустых минут не
предусмотрено, – заявил дедок.
Я вздрогнула.
– Простите, а где вы служили?
– Это сведения государственной
важности, – надулся Степаныч. – Восьмой, не волынь, шагай на поверку!
– А как называлась воинская часть? –
настаивала я. – Номер-то можно сказать?
– ИТК тысяча девятьсот восемьдесят четыре
дробь сто сорок два «ге»! – рявкнул Степаныч.
Я поежилась. «ИТК» расшифровывается просто:
исправительно-трудовая колония. Степаныч стерег зэков, отсюда его замашки.
Делать нечего, пойду умываться, засыпать уже бессмысленно. Надеюсь, бойкого
дедулю скоро заберут от нас, и мы забудем о побудках с горном.
Здание, в котором располагался офис фирмы
Краминова, поражало великолепием: зеркальные стекла, полированный гранит,
роскошные лифты, мраморная лестница, устланная безукоризненно чистым ковром.
Очевидно, уборщиц тут – тучи.
Фирма Павла Львовича занимала два последних
этажа. Я доехала до нужного, вышла из кабины и сразу налетела на стойку
ресепшен, за которой восседала юная особа – естественно, красавица, блондинка с
голубыми глазами и пухлыми губами, покрытыми розовой перламутровой помадой. На
груди у нее висел бейджик «Каролина».
– Здравствуйте, – улыбнулась
я, – Павел Львович заказал мне пропуск.
– Он предупредил, – затрясла
длинными волосами Каролина, – вы Романова. В отдел пиара идете?
– Верно, – кивнула я.
– Сорок вторая комната.
– Спасибо.
– По коридору налево.
– Поняла.
– Идите осторожно, там ступенька.
– Вы очень внимательны.
– Еще шлепнетесь, – продолжала
сверкать улыбкой девушка, – потом возни не оберешься – врачи приедут, труповозку
ждать придется, пока тело не уберут…
Я вздрогнула.
– Чье тело?
– Так ваше, – весело пояснила
Каролина, – там ступенька есть, побежите, шлепнетесь, лбом о пол
хлопнетесь, и ку-ку, несите белые тапки.
– Надеюсь избежать подобной
участи, – ошарашенно ответила я, – ноги пока не подкашиваются!
– А нельзя быть такой уверенной, –
обрадовалась возможности поболтать Каролина. – Вот мой сосед, к примеру.
Не пил, не курил, с одной женой жил, заболел и умер. За четверть часа
скончался!
– Увы, никто не застрахован от
заразы, – пробормотала я, бочком отодвигаясь от стойки ресепшен.
– Он под машину попал, – бойко
сказала Каролина.
– Навряд ли это происшествие можно
назвать болезнью!
– А чего? Ведь умер! – захихикала девушка. –
Или Полина из пиара. Та ваще руки-ноги поломала и уволилась. Шикарное место
потеряла.
– Каролина, немедленно перестань
трепаться! – воскликнула девушка, одетая в серый офисный костюм, выходя из
коридора. – Вы к кому?
– В отдел рекламы, – повторила я и
удивилась, увидев на значке, аккуратно пришпиленном к лацкану пиджака, надпись:
«Луиза, старший специалист». То ли Краминов велел всем сотрудницам взять
псевдонимы, то ли местные кадровики специально подбирают девушек с
экзотическими именами.
– Пойдемте, провожу вас, – сказала
Луиза. – Будьте осторожны, здесь небольшая ступенька…
– Уже наслышана о ней, – усмехнулась
я, – Каролина очень ярко живописала приезд спецмашины, которая заберет мой
труп.
Луиза укоризненно посмотрела на меня.
– Каролина жуткая дура. Конечно, нехорошо
так отзываться о коллегах, но, думаю, вы сами поняли. Она способна наболтать
дикие вещи.
– Странно, что особу с подобными
привычками держат на ресепшене.
