К этому времени Анни обрела речь и сказала:
– Колин, разреши мне еще раз взглянуть на твой член? Я
хочу удостовериться, так ли он велик, когда отдыхает?
Колин буквально не знал, куда ему деваться. Поэтому я
попыталась помочь ему.
– Ну давай, Колин, – сказала я, – давай
взглянем на него еще раз.
Анни, однако, пришла шальная мысль… она испугалась, что он
может захотеть трахнуть ее, а этот член-монстр был явно не гож в ее деликатном
положении.
– П-п-просто покажи мне его, Колин, – попросила
она. – И не подходи ко мне близко.
Робко и смущенно парнишка снова стянул плавки, чтобы
продемонстрировать свое хозяйство, правда, не без помощи Ксавьеры. Сейчас член
мягко и застенчиво свисал. Он был короче всего на какой-то дюйм, чем раньше!
Анни и я восхищались им и голубили его со странной смесью радости, желания и
неверия. В полную длину от конца до конца он был не менее одиннадцати дюймов.
С уважением держа в руках это чудо, я спросила у Колина:
– Как случилось, что ты так хорошо вооружен? В ответ он
сказал самую смешную вещь, которую я когда-либо слышала.
– Потому, – заявил он с победным видом, – что
я не был обрезан. – С этими словами он впихнул свое сокровище в плавки, а
затем в красивом прыжке бросился за борт, чтобы охладиться.
Вскоре он вернулся на борт, и мы направились к берегу. Анни
и я все еще были без лифчиков, когда вышли на берег, и Колин попросил нас
прикрыться. Думаю, помимо врожденной стыдливости и застенчивости, он опасался,
что его хозяин может увидеть нас и понять, что произошло.
Позднее, мы с Анни не могли дождаться того момента, когда
расскажем Кирстен, какое зрелище она упустила. Сейчас мы поняли, почему птички
прилетают на Багамы – чтобы их здесь хорошо оттрахали.
Если Колин обычное явление, то тут действительно было
слишком много горячих членов, заслуживающих того, чтобы их использовали на
полную катушку!
40. Восхитительное впечатление
Мое шальное приключение с Колином имело свои последствия. С
бравадой, присущей любому семнадцатилетнему юнцу, он расхвастался перед своими
пляжными приятелями, что выделывал со мной, и слухи распространялись все дальше
и дальше. Куда бы ни пошли мы с Анни, мы чувствовали, как в наши спины
впиваются взгляды аборигенов, и я уверена, если бы нам довелось встретиться с
некоторыми из этих джентльменов на одном из отдаленных пустынных пляжей, то нас
ожидали бы не очень приятные сюрпризы.
На острове в последнее время прокатилась волна грубых и
зверских изнасилований белых женщин чернокожими обитателями, что заставило меня
задуматься об отношении цветного населения к белым.
Обычно я чувствовала дружелюбие негров, хотя некоторые ж
себя чрезвычайно агрессивно. Даже кое-кто из «дезертиров Джо» вел себя
по-скотски с белыми туристами. И если вы заходили в лавку и предлагали
американские доллары, то очень часто продавец вдруг смущался по неизвестной
причине отказывался принимать их.
При том, что туризм является основным источником их доходов,
такое отношение кажется невероятным. Оно заставляет белых толпами бежать с
острова, забирая с собой деньги. Положение серьезно ухудшилось с объявления
независимости 1973 году, а изнасилование стало разновидностью национального
спорта. Обстановка в Нассау не столь удручающа, на так называемых, «воскресных»
островах – значительно хуже. Если будет продолжаться в том же духе, поток
туристов совершенно иссякнет. Туземцы останутся наедине с собой и нищетой,
которой смогут вдоволь наслаждаться.
Нассау, в конечном счете, может потерять свою репутацию рая
под солнцем, но при мне город все еще имел мировую известность. Там жило много
американцев и англичан – я встречала молодых людей со всего света, которые
приехали в качестве учителей, медицинских работников или государственных
служащих, чтобы насладиться чудесным климатом и получить необлагаемый налогом
заработок. Я, естественно, могла их понять, хотя для меня жить там долгое время
без приключений было бы невыносимо. Однако две недели, которые я провела в
Нассау, прошли великолепно. Солнце, веселье и дружба двух женщин.
Анни, Кирстен и я любили сидеть и, глядя на море, ворошить
прошлое, вспоминая в основном сексуальные истории. Учитывая, что я и Анни были
шлюхами, а Кирстен не воспитывалась в монастыре, эти воспоминания были
довольно-таки пикантными.
Неизбежно мы возвращались во время наших бесед к местным
случаям изнасилования.
– А почему бы нам не попробовать изнасиловать
кого-нибудь? – предложила Кирстен.
– Как? – спросила Анни, впрочем, без особого
интереса.
– Давайте соблазним какого-нибудь молодого мужика и
изнасилуем его.
– Ну, а кто будет настолько протестовать, чтобы это
превратилось в изнасилование? – поинтересовалась я.
– Он, – сказала Кирстен. Она показала на юношу-англичанина,
которого мы встречали на пляже и который был «голубым», как лазурь. Мы часто
видели его в компании его мужских любовников.
Анни и я рассмеялись, но Кирстен была настроена серьезно.
Мне стало любопытно, что же руководит Кирстен.
Мы снимали на пляже палатку, чтобы Анни могла найти укрытие
от палящего солнца, и Кирстен сказала, что палатка идеально подходит для
задуманного.
– Как ты собираешься заполучить его в палатку? –
спросила я.
– Смотрите, – ответила она, вскочила на ноги и
направилась к гомику.
Издали мы наблюдали, как они о чем-то говорили, и наконец
юноша вместе с Кирстен пошел к нам.
– Он сказал, что посмотрит, в чем дело, и постарается
починить, – сказала Кирстен, подмигивая нам и показывая на вход в палатку.
Я так никогда и не узнала, что же такое она ему наговорила.
– Весьма рад помочь, если это в моих силах, –
галантно произнес юноша.
Я вообще-то всегда не прочь поиграть и пошутить, поэтому,
как только он вошел в палатку, мы с Кирстен бросились вслед за ним, Анни быстро
захлопнула дверцы и встала на стреме.
В палатке мы накинулись на юношу, как тигрицы – я уселась
ему на грудь, а Кирстен лихорадочно расстегивала брюки. Сначала он закричал, а
потом поостыл, поняв, что происходит.
– Это нахальство с вашей стороны, – сказал
он. – Честное слово, большое нахальство.
Я медленно опустилась своей промежностью на его лицо, зная,
сзади меня Кирстен вовсю работает с членом. Затем я повернулась таким образом,
чтобы видеть Кирстен, которая усаживалась на его на удивление твердый член.
Она стала прыгать вверх и вниз, я в это время сосала ее
груди, а внизу под собой чувствовала, что наш пленник начал обрабатывать меня
языком.
