– О, а затем что?
– Затем, – медленно ответил Патрик, как будто бы
разговаривая с ребенком, – затем все кончится, Эрик и Ксавьера на такси
поедут домой. Но до этого мы проведем полдень у нас дома.
В его последних словах чувствовалась твердость, которую ясно
ощутила и Джойс. А я начала понимать, что в наши планы входит нечто мною
непредвиденное, у Патрика на уме был сдвиг, и мы ехали не на площадку для игры
в гольф.
Мое ощущение времени было нарушено, я даже не могу
вспомнить, когда мы добрались до дома. Казалось, прошла вечность. И когда мы
возвратились, не сознавая, что делаем, еще раз отведали торта…
Судя по всему, это был привычный образ жизни в этом доме.
Гэй и Эрик были готовы для свинга в наркотическом состоянии, а Патрик тем
более. У Джойс на этот счет, однако, оказалось свое мнение, и когда мы все
ввалились в спальню Гэй и начали раздеваться, она прошептала несколько слов на
ухо Патрику. Не знаю, что она ему сказала, но это произвело впечатление. Он
слегка побледнел, снова натянул на себя свитер и вместе с ней вышел из комнаты
с расстроенным видом.
У Гэй была двуспальная кровать с легким пуховым покрывалом.
Гэй, Эрик и я одновременно нырнули под него – раздетые – чтобы согреть друг
друга.
У Эрика было великолепное тело – не слишком большой член
(около 13 см в состоянии эрекции), но крепкий, сильный и правильно обрезанный.
А Гэй выглядела очень аппетитной – так и хотелось полакомиться ею. Мы сразу же
начали обниматься, тискаться и целоваться без каких-либо задних мыслей и не
отдавая кому-либо предпочтение. Это было просто прелестное теплое чувство
обмена любовью между приятными друг другу людьми.
Мы занимались Гэй, не оставляя без внимания даже самую
крохотную частичку ее тела, когда Эрик неожиданно взгромоздился сверху и стал
трахать меня. Для разнообразия в этот раз я спокойно лежала и просто принимала
удовольствия, которые они мне вдвоем доставляли: Гэй целовала мои уши и шею, в
то время как Эрик стоял на коленях, а я ногами обхватила его шею, подложив под
зад подушку.
Его помпообразные движения становились все более неистовыми,
а Гэй откинулась назад, чтобы наблюдать и мастурбировать. Я смотрела, как она
следит за нами, и это еще больше распаляло меня.
Эрик просто трахал, трахал, трахая, вонзаясь в меня, и
каждый раз, когда мне казалось, что дальше в меня входить уже некуда, он
все-таки делал это. И с каждым его толчком я все больше и больше цепенела.
Сейчас к нам присоединилась и кровать, поддавая жару своим
ритмичным скрипом, и сочетание звучащих пружин, бьющегося глубоко во мне Эрика
и возрастающего действия гашиша заставили меня совершенно потерять контроль над
собой, и я погрузилась в немыслимый оргазм, который наконец-то наступил. Это
было великолепно! Я летела, я парила! Казалось, никогда не смогу остановиться.
Эрик, возможно, и не был самым изобретательным любовником,
но для меня в том моем состоянии, он был именно тем, что нужно. Он тоже был
где-то на седьмом небе и после небольшого отдыха начал все с самого начала. На
этот раз н обняла его ногами за талию, что давало мне большую свободу в
движении. Мои руки обхватывали его бедра и то отталкивали, то притягивали его,
контролируя ритмичность движений.
Внезапно Эрик начал истерически хохотать и колотиться
головой о стену, испытывая второй оргазм. Даже после окончания семяизвержения
он продолжал вести себя ненормально. Мне даже стало немного страшно от его
безумных выходок.
Я выбралась из-под Эрика и вместе с Гэй попыталась
утихомирить его, но это было очень трудно. Он продолжал питься и дергаться в
экстазе, причем все сильнее и сильнее.
Наконец нам удалось уложить его голову на подушку и прикрыть
его тело нашими. Мы были его одеялом, и он в конце концов признал наше
присутствие. Мы с облегчением улыбнулись ему, и он сказал, что не может даже
поверить, какое потрясающее путешествие совершил. Это было самое восхитительное
и удивительное ощущение, какого он до этого никогда не испытывал.
Гэй и я укрыли его одеялом и прижались к нему, но он псе еще
не мог лежать спокойно – ему нужно было двигаться. Н конце концов он выпрыгнул
из кровати и выбежал из комнаты.
Во время отсутствия Эрика мы с Гэй занялись мягкой и нежной
любовью, а затем попытались заснуть. Внезапно я очнулась от противной сухости
во рту. Мне пришлось встать, чтобы прополоскать рот чем-нибудь холодненьким.
Голова моя кружилась, и это головокружение вызвало у меня рвоту. Не
спрашивайте, как я добралась до кухни. Добраться до стакана я не успела и
облевала всю раковину.
Я, наверное, наделала достаточно много шума, потому что
откуда-то возник Эрик и взглянув на мое лицо, вежливо извинился за то, что дал
мне слишком много торта. Он и в самом деле оказался симпатягой и крепко обнял
меня. Потом он поставил кипятить чайник, и предложил стакан апельсинового сока,
чтобы я утолила жажду.
Я прошла в ванную комнату, умылась, почистила зубы и
вернулась в спальню, где лежала Гэй – в полусне и в то же самое время в полном
сознании происходящего. Свет из коридора освещал ее достаточно, чтобы я
заметила улыбающееся лицо и по-детски удивленные глаза.
Я быстро забралась к ней в постель, рассказывая, как плохо
мне было, и в ответ на это она крепко обняла меня. Так мы лежали, как мне
показалось, очень долго.
В какой-то момент дня или ночи – я потеряла всякий счет
времени – в комнату вернулся Эрик и присоединился к нам. Все еще витая в
облаках, мы снова полюбились или, по крайней мере, попытались; но были все еще
оглушены наркотиком, чтобы понимать, кто что должен делать с кем, как и почему.
Все казалось вышедшим из-под контроля и лишенным всякой логики.
В какой-то момент я поймала себя на том, что горько сожалею
о том, что Эрика кастрировали, а затем с трудом осознала, что разглядываю не
Эрика, а вагину Гэй. Эрик держал одной рукой мою левую грудь, а второй – правую
грудь Гэй и никак не мог сообразить, как это у одной женщины груди могут быть
расположены так далеко друг от друга. Гэй все еще была под балдой, ее половые
губы были широко распахнуты, когда она твердила:
– Ксавьера, вылезай. Я знаю, что ты там внутри.
В конце концов мы разразились неудержимым хихиканьем.
Понемногу мы угомонились и погрузились в полусознательное состояние, руки на
грудях, ноги переплетены, тела перепутаны. Так мы и лежали, обмякшие, тихо
дыша, слыша и ощущая все вокруг и не в состоянии пошевелить даже пальцем.
Я проснулась уже не помню когда, рядом с Гэй. Эрик, к моему
удивлению, стоял у кровати полностью одетый.
– Ты хочешь поехать домой или останешься здесь? –
мягко спросил он.
– Я хотела бы поехать домой, если ты мне поможешь. Я
встала, чувствуя себя почти нормально, но ощущая слабость в коленях, оделась и
нежно поцеловала Гэй в лоб. Она все еще крепко спала. Мы закутали ее в одеяло и
тихонько удалились, осторожно прикрыв за собой дверь.
