– Кто же говорит вслух о стоимости
подарка?
– Значит, я попал в точку, – кивнул
Серега.
– Кружка! – воскликнула Юля,
раскрывая коробочку. – Спасибо, Лампуша, прелестная вещица.
Но отчего-то в ее голосе звучало явное
разочарование. Не успела она произнести благодарственную фразу, как Кирюшка
выронил нож и захохотал:
– Ой, не могу!
– Вот прикол, – подхватила Лизавета,
вытиравшая фужеры.
– Но она же не нарочно, – хихикнула
Катюша, вываливая в салат майонез из банки.
Честно говоря, я растерялась и озабоченно
спросила у Юли:
– Тебе не понравилось?
– Прелесть! – вздохнула она. –
Глаз не оторвать.
– Но почему все смеются?
Юлечка поставила кружку на раковину.
– Сейчас ее вымою, открою сушку и…
Но конца фразы я не услышала, потому что в
кухню бодрым шагом вошел Костин и, протянув новорожденной нечто, запакованное в
ярко-зеленую бумагу, с чувством произнес:
– Расти большая и умная, это тебе,
надеюсь, понравится!
На лице Юли заиграла фальшивая улыбка.
– Ой, спасибо! Там что-то чудесное…
– Кружка! – загрохотал Сережка.
– С собачками, – пропищала Лиза.
– Китайская, – перебил ее Кирюшка.
– Стоит около пятисот рублей, –
вздохнула Катя.
– Что-то никак не пойму, – завел было
Вовка, но Юля быстро распахнула сушку и сунула туда вымытую кружечку,
принесенную мной. Я ахнула. Перед глазами предстали совершенно одинаковые
чашки: белые, украшенные изображением собачек. Вовка разинул рот.
– Мы все купили одно и то же, –
довольно мрачно констатировала Катя, – более того, все сказали ей, вручая
подарок: расти большая и умная! Ну отчего мы такие одинаковые?
– Глупо вышло, – пробормотал Вовка.
– А по-моему, замечательно, –
засуетилась Юлечка, – теперь у нас почти сервиз.
Глава 19
Гостей неожиданно пришло на одного человека
больше, чем ожидали. Лика, лучшая подруга Юли, явилась с кавалером, никому не
знакомым парнем. Она, снимая шубку, сказала:
– Знакомьтесь, Константин, мы вместе
работаем в журнале.
Но сам парень, протянув мне руку, кокетливо
пропел:
– Котик, очень рад.
Точно так же он представился и всем остальным.
– Странный какой Котик, – шепнул мне
на ухо Володя, – джинсы розовые, в ухе серьга…
– Ну и что? – так же шепотом
спросила я. – Сейчас каждый одевается, как хочет!
Начался пир. Сели за стол, выпили, зашумели.
Дождавшись того момента, когда гости разобьются на группы и примутся весело
болтать, я взяла телефон, ушла к себе и набрала номер, указанный в визитке.
– Фабрика, – прозвучал тихий
голос, – охрана.
– Вы уже закрыты?
– Девушка, – ответил
секьюрити, – мы работаем с восьми до восьми, без перерыва, приезжайте
завтра, сейчас тут никого. С чего вам в голову взбрело, что наше предприятие по
ночам открыто?
Я быстро повесила трубку. Действительно,
глупо! Все-таки это не супермаркет и не аптека. Хотя я совсем недавно узнала,
что некоторые магазины, торгующие бытовой техникой, круглосуточно ждут к себе
покупателей.
Из гостиной донеслись веселая музыка и визг. Я
легла на кровать и взяла в руки газету, можно и отдохнуть немного.
Около полуночи ко мне заглянула Лика.
– Костик не у тебя?
– Нет, – удивленно ответила
я, – а что ему здесь делать?
– Ну я подумала, забрел поболтать, –
улыбнулась она, – он, между прочим, тоже музыкант, вернее, танцор, с
группой «Биг Бен» работает, слышала про такую?
– Да, – покривила я душой, –
замечательный коллектив.
Еще через час в мою спальню вошла
раскрасневшаяся Юля.
– Здоровский день рождения вышел, мы так
плясали.
– Вот и отлично, – воскликнула
я, – как отметишь, так и год проведешь!
– Лику жалко! – вздохнула Юлечка.
– Это почему? – удивилась я.
– Мы с ней одногодки, – пояснила
она, – но у меня муж есть, а у Лики никого.
– Ну какие ее годы, еще появятся женихи.
– В том-то и дело, – покачала
головой Юля, – одни придурки ей попадаются, страх смотреть!
– Котик вроде ничего!
– Жуткий урод! – сердито воскликнула
именинница.
– По-моему, вполне симпатичный, только
одет странно, но, между нами говоря, у людей шоу-бизнеса весьма своеобразные
вкусы.
– Он козел, – безапелляционно
заявила Юлечка. – Что-то ему Лика сегодня не так сказала – прикинь, не
постеснялся сначала при всех ее отчитать, потом стал к бутылке прикладываться,
а когда Лика, увидав, что он совсем пьяный, отняла у него выпивку,
распсиховался и ушел, бросил ее тут, и все.
– Не слишком красиво, – протянула
я, – Лика…
Закончить фразу мне не удалось, потому что в
коридоре раздался истерический вопль в такой тональности, что у меня заложило
уши.
– А-а-а, помогите, крокодилы!
Мы с Юлечкой, чуть не столкнувшись в дверях,
понеслись в санузел, распахнули дверь, зажгли свет и ахнули.
В ванне, наполненной бутилированной водой,
полулежит Костик. Розовые джинсы он снял и бросил на пол. Я невольно отметила,
что и белье у парня более чем специфическое: трусики-танга нежно-бежевого
цвета. Впрочем, еще в то время, когда я училась в консерватории,
танцоры-мужчины надевали под трико нечто, состоящее из тоненьких завязочек,
потому что некрасиво, когда под облегающими тело лосинами проступают очертания
нижнего белья. Так что танга – это профессиональная одежда, но никому из моих
знакомых балерунов не пришло бы в голову носить их в повседневной жизни.
– Ты что тут делаешь? – оторопело
спросила Катюша, заглядывая через наши спины.
Костик, плавающий в ванне в пуловере и носках,
плаксиво спросил:
– Где я?
