– И у меня сороковой размер, –
сообщила Юля, – думала, я одна такая на свете, от горшка два вершка, а
ноги как лыжи! Хорошо, что с вами познакомилась, все комплексы пропали.
Я улыбнулась. Похоже, на Юлю невозможно
злиться. Интересно, сколько ей лет?
Минут через пять, когда мое лицо и волосы
приобрели сносный вид, Юля вытолкала меня в холл VIP-буфета, нырнула в толпу и
буквально через секунду принесла минеральной воды и картонную тарелочку, на
которой лежали пара бутербродов и конфеты.
– Что вы пьете? – деловито
осведомилась девушка. – Водку, коньяк, вино, шампанское?
– Хватит воды, спасибо.
– Вы сердитесь?
– Нет.
– Почему тогда водки не хотите?
– Не люблю ее.
Юля кивнула и снова ринулась в толпу. Я
спокойно встала у стены и, поглощая бутерброды, стала разглядывать тусовку.
Большинство лиц было мне знакомо. Почти всех присутствующих я видела по
телевизору, но сейчас никак не могла припомнить их имена. Вон тот длинноволосый
парень в абсолютно не подходящей для мужчины нежно-розовой кружевной рубашке,
он кто?
Певец? Музыкант? Танцор?
Чем дольше я смотрела на толпу, тем большее
уныние охватывало душу. Да уж, я в своем элегантном «маленьком черном платье» и
в лодочках на шпильках выгляжу, как рояль среди павлинов.
Практически все VIP-персоны были в живописных
лохмотьях: рваных джинсах, потертых куртках, сильно измятых рубашках… Поражала
и цветовая гамма. В непосредственной близости от меня стояла стройная
блондиночка, я видела ее фигуру со спины. Девушка нарядилась в длинную юбку из
золотой чешуи, ядовито-розовый, похоже, кожаный пиджак, кислотно-зеленую кепку
и оранжевые, длиной до локтя перчатки. Туалет довершала сумочка: крохотный
комочек меха на кожаных ручках. В какой-то момент девица обернулась, и я
вздрогнула: у нее было тупое лицо человека, не обремененного никакой
мыслительной деятельностью, – длинное, с крупным носом, тяжелым
подбородком и узким лбом.
– Держите, – гаркнула
материализовавшаяся невесть откуда Юля и сунула мне в руки пузатый фужер, на
дне которого плескалась темно-коричневая жидкость.
Я машинально взяла бокал.
– Что это?
– Хороший коньяк! Ну не такой, конечно,
как Архип пьет, но все же приличный! – скороговоркой сообщила Юля. –
Вы сами сказали: «Водку не люблю», – а раз так, остается только коньяк.
Хотя, может, вискарь предпочитаете? Не советую, тут ни льда, ни содовой,
придется с колой хлебать, а лично меня от такого сочетания блевать тянет.
Я вздохнула, пожалуй. Юля не поймет, если
признаюсь, что не переношу алкоголь вообще. Девушка в зеленой кепке окинула
меня оценивающим взглядом, скорчила гримаску, потом повернулась к своему
спутнику – высокому стройному мужчине с восточной внешностью – и капризно
протянула:
– Больше я на такие концерты не хожу,
сплошной бардак и никакого удовольствия. Ну, с какой стати сюда посторонних
пускают?
Бесцеремонность и невоспитанность девицы
изумляли, но долго удивляться мне не пришлось.
– Пойдемте в зал, посажу вас, –
потянула меня за рукав Юля.
Я покорно двинулась за ней.
* * *
Мое место оказалось во втором ряду, возле
обвешанной с головы до ног бриллиантами женщины. Впрочем, больше ничего
порочащего о ее внешнем виде сказать не могу. Дама была тоже в черном, но не в
платье, как я, а в брючном костюме из очень легкой ткани.
Увидев меня, она радостно воскликнула:
– Обожаю вас!
– Я вас тоже, – на всякий случай
ответила я.
Первый раз попала на тусовку звезд
шоу-бизнеса, ей-богу, не знаю, может, у них принято так приветствовать друг
друга?
– Ну, вы-то меня не знаете, –
захихикала тетка.
– Вы меня тоже!
Дама заломила руки.
– А вот и не правильно! Я прочитала все
ваши книги!
– И вас не стошнило?
– Что вы! Восторг! А названия! «Хобби
глупого лисенка», «Вальс в ластах». Как только вы такое придумали! Знаете,
когда меня стали приглашать на концерт, я первым делом спросила: «Смолякова
будет? Посадите нас рядом, я от нее фанатею!»
Устраивайтесь скорей! Меня зовут Элен, я
модельер, обшиваю этот бардак. Вот где полно тем для ваших детективов! А
сколько я всего знаю! Давайте после концерта пошуршим немного! Поедем пожрать!
Вы не пьете коньяк? Можно я допью? Кстати, как вас на самом деле зовут? Анна
или Милада?
Я слышала и то, и то имя! Впрочем, не
отвечайте, я уже сообразила, одно из них – псевдоним! Угадала? Эй, Петя, у тебя
фляжки случайно нет?
Последняя ее фраза относилась уже не ко мне, а
к загорелому, слишком ухоженному, похожему на карамельку мачо, усевшемуся по
правую руку от Элен.
– Нет, – весьма невежливо буркнул
тот и отвернулся.
– Гондон, – шепнула мне Элен, –
ты согласна?
Я машинально кивнула.
– Эй, Тулуз-Лотрек, – обернулась
Элен к маленькому, замотанному в кожу дядечке, – ты случайно коньяковского
не прихватил?
– Могу принести, – услужливо сказал
мужчина.
– Классно, – обрадовалась
Элен, – давай, на полупальцах.
Внезапно мне захотелось пить.
– Простите, Тулуз-Лотрек, – позвала
я.
– Слушаю.
– Не прихватите для меня бутылочку
минералки?
– Дорогой, – пропела Элен, – я
бы на твоем месте потом припрятала порожнюю упаковку. Узнаешь мою соседку?
Великая Смолякова! Эй, люди, хотите автограф? Пользуйтесь моментом!
Я не знала, куда деваться от неловкости.
Сказать этой шумной и, похоже, сильно выпившей Элен, что являюсь писательницей
Ариной Виоловой? Следовало сразу указать ей на ошибку, в тот самый момент,
когда она стала кидаться мне на шею, но отчего-то я постеснялась это сделать и
вот теперь оказалась в крайне идиотском положении.
– А продолжение серии про Таню Емельянову
будет? – не отставала Элен. – Ой, скажите, вы ее с себя писали, ну
признайтесь! Сейчас смотрю на вас и понимаю, что вы очень и очень с ней похожи!
