Похоже, программа не стеснена в средствах, что
весьма странно для кабельного телевидения.
Группы, снимавшие меня до сих пор, делали это
либо в крошечных, скромно оборудованных студиях, или на улицах, или у нас дома.
Последний вариант обычно нравится телевизионщикам больше всего: и «объект»
запечатлен на пленку, и чаю с пирожными попили. А тут «Рондо». Ладно,
поудивлялась, и хватит, теперь займемся делом.
– Договорились.
– Ой, здорово, ну классно, вот
повезло, – принялась бурно радоваться Юля, – я так боялась, что вы
откажетесь! Ума не приложу, к кому бы я тогда обратилась. А вы! Такая милая!
Замечательная, покладистая!
С одной стороны, я очень люблю, когда меня
хвалят, с другой, став объектом восхищения, начинаю смущаться, поэтому в ответ
на слова Юли я сказала:
– Ну что вы! Это такие мелочи.
– Не скажите, – произнесла
девушка, – я вчера весь день народ обзванивала. Чей только номер не
набирала, везде облом! У Акунина телефон на факсе стоит, Маринина за границу
уехала, у Татьяны Устиновой, правда, снял трубку какой-то мужик по имени Иван.
Я его прошу: «Сделайте одолжение, скажите писательнице о нашем
предложении», – а он так вежливо в ответ: «Сообщу, конечно, только у
Татьяны все дни до десятого августа расписаны. Разве можно занятого человека
вечером, накануне мероприятия звать? Очень неразумно, если не сказать
неприлично!» – Юля шумно перевела дух и продолжила:
– Да, согласна, это слегка бесцеремонно.
Но не могу же я сказать людям правду: мы за месяц до действа договорились со
Смоляковой, получили согласие и успокоились.
А вчера утром перезвонил ее пресс-агент и
спокойно сообщил: "Госпожа Смолякова очень сожалеет, но она не может
приехать в «Рондо». Полный облом! Никто такого не ждал! Что началось! Архип
просто взбесился! Он вообще-то хороший, но, если вожжа под хвост попала, жди
беды! Ну и пошел Сергеев своих мочить! Народ попрятался, а я-то, дура, под руку
ему попалась. Он меня схватил и шипит: «Найди кого угодно из писак! Нам нужен детективщик!
Не отыщешь – уволю!» Вот как!
Я перестала слушать глупую девицу. Нет бы мне
сразу сообразить, что дело нечисто. И с какой стати звать госпожу Виолову прямо
в день мероприятия? Так никогда не поступают, и умные люди знают, если вам
звонит редактор и, сладко присюсюкивая, просит: «Приходите на передачу через
два часа», – значит, местное начальство планировало делать шоу не с вами,
а, предположим, со Смоляковой, но та неожиданно заболела, и теперь требуется
срочно заткнуть дырку.
Внезапно мне стало жарко. Несколько дней назад
начальник пиар-службы издательства «Марко» Федор затащил меня к себе в кабинет
и устроил допрос:
– Ну-ка рассказывай, что ты отвечаешь,
ежели какая-нибудь журналюга предлагает интервью?
– Ну.., соглашаюсь.
– Сразу?
– Да.
– А как о дате договариваетесь?
– Спрашиваю, когда им удобно, и…
– О, боги, – Федор закатил
глаза, – Арина, дави в себе дворняжку! Запомни, за тобой должны долго
ходить, упрашивать, ныть, клянчить… Только в этом случае тебя станут уважать!
По первому зову к корреспондентам бегут лишь убогие. Если ты не изменишь
тактику, будешь выглядеть полнейшей идиоткой. И вообще, всегда, когда тебя
куда-то приглашают, говори: «Свяжитесь с моим пресс-атташе».
– У меня его нет, – напомнила я
ему, – да и зачем? Сама справляюсь с делами.
– Дурочка, – почти ласково пропел
Федор, – пресс-атташе, как правило, нужен для понта. Ладно, давай им мой
телефон, поработаю на Арину Виолову, уберегу пташку от глупостей. Усекла, цыпа?
Я сочла его предложение идиотским и вот,
пожалуйста, попала в глупую ситуацию. Не очень-то приятно знать, что тебя зовут
в передачу только потому, что все остальные писатели отказались в ней
участвовать. Ну, с какой стати я согласилась?
Надо было послушаться Федора! Дала бы сейчас
его телефон и избежала унижения.
– Значит, мы вас ждем, – дочирикала
Юля.
Ну и как теперь поступить? Сказать: «Нет, я
забыла про одно срочное дело»? Вот уж глупо.
– «Русское радио» будет очень вам
благодарно, – неожиданно выпалила Юля.
Я удивилась:
– А оно тут при чем?
– Как? Я с самого начала сообщила!
Сегодня в «Рондо» концерт звезд эстрады, так сказать, репетиция «Золотого
граммофона», организатор действа «Русское радио».
– Вы этого не говорили!
– Просто вы не услышали.
– У меня великолепный слух.
– Так в чем дело? – забеспокоилась
Юля. – Вы не любите «Русское радио»?
Я постаралась справиться с волнением.
Правильно, я «Русское радио» не люблю, я его просто обожаю. Понимаю, что
кое-кто сейчас скорчил презрительную гримасу: фу, попса! Может, оно и так!
Только мне отчего-то нравятся ехидные высказывания Дмитрия Лебедева или щебет
Марселя Гонсалеса. Очень часто, поздно вечером, включив радиоприемник, я слышу:
«В Москве двадцать три часа, у микрофона Дмитрий Мерцалов с кратким выпуском
новостей». Можно поспорить о правильности построения этой фразы, еще меня
удивляет слоган: «В эфире „Русское радио“, мы делаем новости». Ну, согласитесь,
сотрудники этой компании не взрывают дома, не устраивают встречи глав
правительств, не ставят спектакли, они всего лишь рассказывают слушателям о
произошедших событиях. На мой взгляд, следует слегка исправить заставку,
например, так: «В эфире „Русское радио“, мы первыми сообщаем вам новости». Но
не об этом речь.
Лично я, услыхав, что Мерцалов, Мунгалов или
человек с неординарной фамилией Нерознак сидят в данную минуту у микрофона,
моментально успокаиваюсь и перестаю стенать о своей тяжкой бабской доле. Я
вынуждена работать, когда все остальные женщины давным-давно лежат в уютных
кроватях в обнимку с любимыми детективами. От мысли, что на этом свете живут
Мунгалов, Мерцалов и Нерознак, которые пашут круглосуточно, и мне отчего-то
делается легче. И потом, я ценю их фразу: «Все будет хорошо». Ей-богу, «Русское
радио» – редкий представитель СМИ, пожалуй, единственный, который вопреки всему
обещает нам это. Оно, конечно, не правда, но так хочется им верить!
– Обязательно приду, – закричала
я, – не сомневайтесь. Меня еще никогда не приглашали на «Русское радио».
Глава 3
К сожалению, я обладаю одной скверной, сильно
осложняющей мою жизнь особенностью: приходить всегда за полчаса до начала
мероприятия.
