Я уже говорила, что Милка обожает
преувеличивать, «великой» она называет меня с момента выхода первой книжки,
причем это не издевательство или насмешка, Милка на самом деле уверена в
гениальности бывшей одноклассницы. При всей своей лени, избалованности и
капризности Мила добра и любит окружающих. Мне, конечно, следовало пропустить
слишком щедрый эпитет над головой, но я по совершенно непонятной причине
заулыбалась и закивала:
– Продолжай, Милочка…
– По твоим книгам снимают сериал, лучший
из ныне демонстрируемых, с потрясными актерами! Страна сидит у экрана!
– Говори дальше…
– Вот я и подумала: ты позвонишь Кириллу
и скажешь, что для производства киноленты нужно чучело… – начала излагать свой
план подруга.
Я все кивала головой. В конце концов, в словах
Милки имеется рациональное зерно. Слишком суеверная художница лишилась из-за
дурацкой мумии сна и аппетита, тетя Аня тоже начала дергаться. Мне и впрямь
надо потолковать с Велигжановым, а потом со спокойной совестью сказать Миле:
«Полнейшая чушь! Крокодил самый обычный сувенир».
– Ты согласна? – заликовала Милка.
– Да, – решительно ответила
я, – сейчас оденусь.
– Отлично! – обрадовалась
подруга. – Собирайся, а я пока кофейку глотну.
Я пошла в свою спальню и вдруг остановилась. О
чем думала в тот момент, когда Милка позвонила в дверь? Собирала облитое кофе
испорченное постельное белье и размышляла на тему, стоит ли сообщать мужу о
цене очередного приобретения. Но ведь не только женщины прячут правду о
покупках, многие мужчины ведут себя точно так же. Скажите, вас обрадует
известие о том, что супруг истратил деньги, собираемые для покупки телевизора,
на удочку? Вы и не предполагаете, сколько стоит современный навороченный
спиннинг! Ну и не грузите мозг, лучше поверьте сообщению своей второй половины,
что дурацкая палка с крючком приобретена им за пятьдесят рублей.
Вот и дядя Антон, великолепно зная о том, как
подсмеиваются над его «раритетами» домашние, наверняка не захотел озвучить
истинную цену крокодила и наврал про жалкие две сотни. Нет, мне определенно
надо побеседовать с Кириллом.
Может, Милка права, называя меня
суперпопулярной писательницей, или Велигжанов фанат сериала «Кекс в большом
городе»? Едва услышав мою фамилию, Кирилл радостно закурлыкал:
– Рад! Очень рад! Крайне рад! Сделаю все,
что пожелаете! Хотите, прямо сейчас приеду? В любое место.
– Лучше я сама, как раз сейчас я недалеко
от вашего офиса, – лихо соврала я. – Только подскажите адрес
турбюро. – И немедленно, едва глупая фраза слетела с языка, обозлилась на
себя. Если не знаю названия улицы, на которой находится контора, то как могла
сообщить о том, что нахожусь возле нее?
Но Кирилл не обратил внимания на мою
оплошность.
– Записывайте, – пробасил он, –
район «Сокол»…
Я обрадовалась – совсем недалеко от шоссе, по
которому предстоит ехать в Москву.
– Я отправлюсь с тобой! – запрыгала
Милка.
– Лучше мне побеседовать с Велигжановым
тет-а-тет, – возразила я.
– Хочу послушать! – уперлась
Милка. – И потом, звезда не разгуливает в одиночестве, это не комильфо.
Возле популярного человека всегда свита. Неужели у тебя нет пресс-секретаря?
– Нет, – ответила я чистую правду.
– Значит, исполню его роль, –
закивала Милка.
– А вдруг Кирилл тебя узнает? –
попыталась я избавиться от назойливой Каркиной. – Тогда непременно
удивится присутствию дочери Антона Петровича, заподозрит нехорошее и не
пожелает откровенничать.
– Мы с ним никогда не встречались, –
беспечно отмахнулась Милка. – А если спросит: «Простите, не дочь ли вы
Каркина?», живо отвечу: «Боже, как надоело! Вы уже сотый, кто это спрашивает!
Нет! Просто очень похожи!»
Я сдалась, мы сели в машины и цугом покатили в
нужном направлении.
Турбюро с романтичным названием «Рай на земле»
находилось в высотном здании современной постройки. Первым, на что упал мой
взор при входе в холл, было объявление, написанное ярко-красными буквами на
листе ватмана: «Внимание! В период с 5.09 по 30.11 на нашем здании будут
производиться фасадные работы методом промышленного альпинизма. Убедительное
требование: веревки рабочим не резать!!! И другими способами их деятельности не
препятствовать!!! Женщины, не переодевайтесь у окон. Администрация»[3].
Милка захихикала.
– Интересно, сколько несчастных
альпинистов шлепнулось вниз от вида обнаженных жутких прелестей секретарш и
менеджеров?
– Боюсь, в основном альпинисты пали
жертвами перерезанных веревок, – отозвалась я.
– Вы куда? – вежливо спросил
охранник, преграждавший подход к лифтам.
– В «Рай на земле», – хором ответили
мы.
– Вот, возьмите инструкцию, –
заботливо сказал мужчина в форме.
– Какую? – удивилась я.
– По проходу к необходимой точке
посещения, – ласково объяснил секьюрити. – Иначе запутаетесь, у нас
тут натуральный лабиринт для Квазимодо!
Сообразив, что милый дядечка перепутал
мифического древнегреческого зверя Минотавра с одним из героев романа Виктора
Гюго, я взяла бумажку и начала изучать ее. «Поднимитесь на десятый этаж.
Поверните направо, отсчитайте шесть дверей и идите налево. В конце коридора
сядьте в другой лифт и спуститесь на восьмой этаж. Пройдите длинный коридор и
поднимитесь пешком на девятый. Откройте дверь с табличкой «Посторонним вход
запрещен», поверните направо, налево, направо, налево, направо. В конце
коридора обнаружите железную створку с табличкой «Рай на земле», откройте ее,
поверните направо, налево, направо, налево, налево, налево, затем идите прямо.
Мы рады вас видеть. Внимание! В офисе запрещено курить, окурки можно выбросить
в окно при подходе ко второму лифту».
– Интересно, сумеем ли найти дорогу
назад? – воскликнула я, ошеломленная инструкцией.
– Это просто, – успокоил
охранник. – Вы бумажечку-то не потеряйте, а когда выйдете из турбюро,
просто прочтите ее наоборот, вот и выйдете.
Ответ был гениален. Мы с Милкой, тщательно
сверясь с текстом, углубились в дебри помещения и, что странно, достаточно
быстро достигли цели.
