– Мешок.
– А в нем?
– Платье.
– И чье оно?
– Мое.
– Ай, хорошо, – стал издеваться
незнакомец, – молодца! И как оно туда попало?
– Не знаю.
– А ты подумай.
– Не могу, – пролепетала я.
– Знаешь, как было дело?
– Вы о чем?
– На вечеринке у Бустиновой ты напилась и
бросилась на шею к Игорю Гаврилину, но любовник, в отличие от наклюкавшейся
писательницы, сохранил ясность ума. Игорь тщательно скрывал ваши отношения, да
и тебе огласка не нужна. Гаврилин живо схватил тебя и вывел из ресторана через
кухню, потом впихнул в джип и отвез к себе домой. Народ на тусовке нажрался в
лохмотья, никто ничего не заметил.
– Он отвез к себе? Почему не ко
мне? – спросила я.
– Дура! – рявкнул мистер Икс. –
Светиться не хотел, думал, что ты проспишься и сама домой поедешь. А что вышло?
Виола прирезала Игоря и смылась.
– Я ничего не помню.
– Еще бы, столько выжрать…
– Как же я доехала потом домой?
– На джипе.
– Пьяная?
– Внедорожник только с виду неуклюжий,
управлять им легко, значительно проще, чем «Жигулями».
– Невероятно.
– Нормально. Было раннее утро, часа
четыре, на шоссе в такой час ни машин, ни гаишников нет.
– Невероятно, – повторила я.
– Заталдычила! Возьми пакет с платьем с
собой.
– Зачем?
– Ты теперь моя собственность! Приказано
– делай!
Как покорная раба, я сунула шелковую тряпку в
мешок, прижала его к груди и поплелась к таунхаусу.
– Эй, слышишь? – окликнул голос.
– Да, – прошептала я.
– Ключ на веранде, в фигурке
керамического зайки.
– Понятно.
– Разожги камин и уничтожь улику.
– Хорошо.
– Умница, – неожиданно подобрел
голос, – мы сработаемся, действуй. Еще позвоню.
Глава 4
События начали разворачиваться словно в дурном
сне. На веранде, на большом темно-зеленом пластиковом столе, легко обнаружился
глиняный заяц, в лапах он держал шкатулку, внутри которой лежал ключ.
Дверь открылась с первой попытки, я вошла в
холл, включила свет и увидела… свои тапочки.
Пару лет назад Томочка приволокла мне тапки из
овчины розового цвета и сказала:
– Смотри, какие удобные, мягкие, теплые.
– Абсолютно старушечья обувь, «прощай,
молодость», – хихикнула я. – Считаешь, мне уже пора переходить на
амплуа благородных бабулек?
– Примерь их, и поймешь, какие они
здоровские, – настаивала подруга.
Чтобы не обижать заботливую Томуську, я
всунула ноги в овчинные тапки и… не захотела их снимать. Чудовищного вида обувь
оказалась настолько хороша и комфортна, что я носила дома только эти тапки.
Одна беда, они исчезли из продажи. Я истрепала их до свинского состояния, но
приобрести новые не удавалось, похоже, в Москву поступила лишь одна партия
такой обуви, и мне предстояло донашивать те, что были.
Представьте мою радость, когда в начале лета,
случайно заглянув в один крупный супермаркет, я обнаружила такие тапки в отделе
хозяйственных товаров. Взвыв от восторга, я схватила все экземпляры,
выставленные в зале, – четыре пары, и купила их, несмотря на ужасающий
поросяче-розовый цвет и совершенно не подходящий сорок первый размер.
И вот сейчас в абсолютно незнакомой мне
прихожей стоят два ядовито-розовых тапка из овчины. Никогда ни у кого я не
встречала подобных! Ну-ка перевернем… Похоже, совсем новые… А размер какой? На
подошве белела круглая бумажка, на ней цифра 41.
Меня сначала обдало жаром, но потом
способность соображать вернулась. Вряд ли поставщики пригнали в Москву
маленькую партию товара. Сейчас много женщин с большим размером ноги, небось
сорок первый самый ходовой. В доме у Гаврилина живет (или бывает) дама, которая
тоже обожает тапки из овчины, это просто совпадение.
Я пошла дальше, увидела лестницу и машинально
поднялась на второй этаж. Перед глазами возникли две двери: черная и белая.
Я открыла первую, шагнула в просторную спальню
и начала озираться. Большая двуспальная кровать со вздыбленным постельным
бельем, на бежевом ковре, застилавшем пол, темно-коричневые пятна (очевидно,
кто-то пролил на него кофе), на кресле валяется смятый мужской пиджак, мебель
покрыта странной пылью… Мне вновь стало жарко. Гаврилина убили здесь! Никакой
это не кофе на ковре, а засохшая кровь! Милиция осмотрела место происшествия,
эксперт искал отпечатки пальцев, отсюда и порошок. Труп увезли в морг, а вот
убирать помещение, отмывать его от следов трагедии предстоит родственникам,
которых, похоже, у погибшего нет.
По спине потек пот, меня затрясло, но на сей
раз от холода. Обретя способность двигаться, я выскочила из комнаты и пнула
белую дверь. Ванная! Шикарная, с джакузи, большим рукомойником и стеклянным
шкафом, забитым махровыми полотенцами.
У Гаврилина точно имелась любовница. Она либо
жила тут, либо часто бывала у Игоря. На бортике ванны стояли средства,
предназначенные для женщины: косметические сливки для удаления макияжа, крем
после ванны, гель для мытья тела. Ну надо же, мы с незнакомой дамой пользуемся
продукцией одной фирмы, «Эгоп». [1]
Месяцев шесть назад я совершенно случайно
забрела в крохотный магазинчик. Просто ошиблась дверью. Поняв ошибку, я
собралась уйти, но тут меня остановила сотрудница лавки:
– Купите гель для душа, останетесь
довольны.
– Спасибо, – вежливо отказалась
я, – привыкла пользоваться другими средствами.
Но продавщица оказалась настойчивой. Хитро
улыбаясь, она вытащила из-под прилавка книгу Арины Виоловой.
– Я узнала вас!
Я выудила ручку.
– Давайте подпишу.
– Ну спасибо! – обрадовалась
девушка. – Меня зовут Яна. Мама просто не поверит, она вас обожает. Вот
возьмите бесплатно, в подарок, косметичку с образцами продукции «Эгоп».
