Выпалив это, Алиса не удержалась и громко
засмеялась.
– Турганова, - воскликнула шатенка, - у
вас вопрос?
– Нет, нет, Ирина Сергеевна, - быстро
ответила девушка, - я с новенькой знакомлюсь.
– Еще успеете пообщаться, - сделала
замечание завуч. - Прошу всех разойтись по классам. А вы, дорогая, останьтесь,
- посмотрела она на меня.
Я покорно замерла на стуле. Когда учительская
опустела, дама представилась:
– Ирина Сергеевна Ермакова. Поскольку вы
временно выручаете подругу, то официально представлять вас коллективу я не
стану. Ваша задача - присутствовать на занятиях, следить за дисциплиной во
время уроков и на перемене, отправлять детей завтракать и обедать, ходить с
ними на прогулки. Вот инструкция, здесь все расписано по секундам. Удачи!
Ступайте на второй этаж, в кабинет пять, у девятого «А» сейчас там военное
дело.
– Разве в школах его преподают? - не
сдержала я удивления.
– Мы гимназия, - гордо поправила меня
завуч. - Лучший опыт советских учебных заведений мы обогатили удачными
западными наработками и… Идите, идите, занятия начались.
Я пошла на рабочее место, ругая про себя Нику,
которая небось уже нежится на песочке или попивает коктейль «Рай на пляже». Ну
почему я постоянно оказываюсь не там, где хочется? Всегда ненавидела школу и
вот теперь, пожалуйста, должна изображать из себя классную даму! Это ни в какие
ворота не лезет!
Решив не стучать, я распахнула дверь и вошла в
комнату, слишком просторную для десяти школьников. Они немедленно оторвались от
доски, возле которой с мелом в руке стоял полный лысый дядька, и уставились на
нежданную гостью.
– Опаздываем? - рявкнул педагог. -
Фамилия?
– Тараканова, - автоматически ответила я.
Класс захихикал.
– Почему в джинсах? - продолжал учитель,
подходя к столу и беря журнал. - Где форма?
– Разве она нужна? Никто не предупредил
меня о спецодежде, - растерялась я.
Дети начали смеяться в голос.
– Разговорчики в строю! - стукнул кулаком
по столешнице военрук. - Тараканова, вас нет в списке учащихся. Похоже, вы
кабинет перепутали. И чем только вчера занимались? На урок опоздали, где
учитесь, не помните…
– Бухала и ширялась, - пропищал чей-то
тоненький голосок.
Очевидно, кто-то из учеников обладал даром
чревовещателя, потому что рты у всех были закрыты.
– Ступайте вон, пожалуйста, - обозлился
преподаватель, - ваш класс, вероятно, на физкультуре.
– Спасибо за комплимент, - кивнула я, -
но, увы, я давно получила аттестат зрелости. Разрешите представиться: временная
классная дама девятого «А» Виола Тараканова.
– Ага, - не смутился преподаватель, -
тогда садитесь.
Я двинулась по проходу к свободному столу,
вслед полетел тихий свист, потом кто-то произнес басом:
– Такую и трахнуть можно.
Я мгновенно отреагировала - обернулась на
звук. Стало понятно, что хамское замечание отпустил подросток с лицом, усеянным
прыщами, шею его обвивала толстенная золотая цепь, а из-под форменного пиджака
выглядывала майка с подписью «Fuck peace».
Я шагнула назад, оперлась о парту наглеца и
сделала неприличный жест рукой.
– Видал?
– Что? - откровенно растерялся школьник.
– Это по поводу трахнуть! Ни одна
здравомыслящая женщина не ляжет с тобой в койку, и, судя по угрям, тебе до сих
пор не удалось никого соблазнить. Поэтому молчи в тряпочку! Ты не Казанова, а
так, писающий мальчик. Кстати, если ты попросишь, я подскажу, как избавиться от
прыщей на твоих щеках, может, тогда ты наконец лишишься невинности. Но умолять
меня тебе придется долго, я люблю выслушивать песни от коленопреклоненных
хамов. Йес?
– Вы не имеете права так разговаривать с
учеником! - вспыхнул подросток. - Я папе пожалуюсь.
– Ути-пути… - сделала я ему «козу». -
Сколько угодно! Еще заплачь.
Глаза парня вывалились из орбит.
– Тебя как зовут? - спросила я.
– Тима, - ответил негодник.
– Супер! Сработаемся, малыш! - кивнула я
и села за парту.
Я уже говорила, что не являюсь Макаренко, к
тому же я не собиралась делать карьеру педагога. А теперь назовите хоть одну
причину, по которой я должна была сделать вид, будто не слышала хамского
заявления Тимы?
Решив забыть о неприятном эпизоде, я
сосредоточилась на доске и попыталась вникнуть в тему урока. Ничего не
заметивший учитель стоял спиной к классу и писал на доске пример. Он в столбик
разделил 205 на 2, и в ответе у «Пифагора» почему-то получилось 104. Мне
казалось, что должно быть 102,5. Но я не являюсь математическим гением, и вполне
вероятно, что сейчас ошиблась.
– Андрей Владимирович, - протянул мой
новый знакомый Тима, - ваще-то неверно.
– Где? - удивился военрук.
– Будет сто два с половиной, - очень
вежливо подхватила девочка со второй парты.
Мне стало интересно, каким образом тупица
выкрутится из щекотливой ситуации?
Андрей Владимирович поскреб пальцем лысину.
– Ну… в принципе… такая уж точность нам
тут не нужна. Можно приблизительно. Сто два и пять это же примерно сто четыре.
А вообще вероятность попадания ракеты по цели составляет сорок процентов. Что,
Марина?
Девочка со второй парты опустила руку и задала
вопрос:
– Скажите, при запуске ракеты в мишень
целятся?
Андрей Владимирович величаво кивнул:
– Да. Логично предположить, что если
целиться мимо, то вероятность попадания составит шестьдесят процентов.
Я стала медленно стекать под стол. Главное,
сейчас не захохотать во весь голос, получится неэтично, все-таки я временно
принадлежу к стану учителей и должна держать оборону на их стороне.
Тихо дремавший класс проснулся и начал откровенно
хихикать. Андрей Владимирович наконец-то сообразил, что сморозил глупость, и
решил исправить положение.
– Вот что я скажу, Марина, - заявил он,
подняв указку, - по уставу мимо цели стрелять не положено. А сейчас хватит
отвлекаться, я на доске нарисую схему, а вы ее перенесете в тетради
разноцветными фломастерами, чтобы душа радовалась от аккуратности и точности,
необходимой для дальнейшего понимания материала проводимого урока наглядной
агитации общего направления для вашего всестороннего развития, как
интеллектуальной, так и физической силы…
