Старуха растерялась, но тут, на ее счастье, похарчиться
пришли ребята из местного отделения милиции. Они живо подхватили Галину, увели
ее наверх и провели с ней беседу. После этого разговора Андрей, участковый,
грустно сказал:
– Баба Таня, ничего поделать нельзя. Она
прописана в квартире на законных основаниях.
– Купила ее? - расстроилась старуха. -
Вот уж повезло нам!
– Нет, - объяснил Андрей, - по
дарственной ее получила. Павловна ей фатерку подарила. Галина за ней перед
смертью ухаживала, вот Савичева и решила ее отблагодарить. Наследников-то у нее
не было. Так часто одинокие старики поступают - дарят площадь хорошим людям, а
те за их могилкой следят.
– Нашла хорошую женщину! - возмутилась
баба Таня. - И что-то я Галину тут раньше не встречала. Когда она успела за
Павловной поухаживать? Если уж кто помогал старушке, так это Ирка Лостринова -
вечно ей продукты таскала. Чего она Ирке собственность не отписала?
– Не знаю, - ответил Андрей, - но
документы в полном порядке. Галина служила в нотариальной конторе, закон почище
адвоката знает.
– Тю! - подскочила баба Таня. - Врет все!
Она у Хачика в гостинице на рецепшен сидит.
– Верно, - согласился участковый, -
уволилась с прежнего места, перешла поближе к жилью. Небось надоело в
переполненном метро кататься, удобнее просто в подвал спуститься. Мы ее строго
предупредили: в чужие квартиры вламываться нельзя, и она испугалась. А вот
запретить ей орать на лестнице никак не получится. Если только она прямые
хулиганские действия осуществит, тогда можно ее в обезьянник замести.
С тех пор Галина стала вести себя хитро. Она
больше не колотила в дверь к бабе Тане, зато тем, кто дымил на лестнице,
доставалось по полной программе. Например, Галя могла вылить на курильщика
воду. Когда она проделала такой финт впервые, мокрый с головы до ног сосед
вызвал милицию, а Галина разыграла перед ментами натуральное представление.
– Я? - изумленно моргала она. - Окатила
Сергея? И в уме такого не имела! Вышла с помойкой, вижу, дымок поднимается,
испугалась, что пожар начинается, и живенько чайник выплеснула. Огня боюсь,
ужас! Разве на лестнице курят? Это запрещено! Я и подумать не могла, что сосед
нарушает инструкцию!
Ментам оставалось лишь отчитать Галину, что
они и сделали. А склочница стала еще осторожней, теперь она сосредоточилась
только на посетителях столовой. Выльет на них кружку и закрывается в квартире.
– Психованная, без мужика бесится, -
резюмировала баба Таня. - Может, найдется какой любитель, тогда она и
притихнет. Парни без женщин совершают глупости, а бабы без мужиков творят
гадости.
– Лола говорила, что вы Галину и в гостиницу,
и в дом пристроили, - протянула я.
– С чего ей такая ерунда в башку влетела?
- удивилась пенсионерка. - Нет, конечно. И откуда люди сплетни берут? Вот
помириться с ней я хотела. Однажды в гости пришла и предложила: давай жить
по-человечески, отродясь в нашем подъезде не собачились, уймись! Лучше
по-хорошему: приходи обедать, по себестоимости угощу. А она мне в ответ: «Охота
дерьмо жрать! Знаю, знаю, из тухлых кур бульон варишь. Навалишь в него перца и
за свежий суп выдаешь».
– Очень милая дама!
– Гадюка и та ласковей, - закивала баба
Таня.
– Значит, никакого Володи в той квартире
не было, - подвела я итог.
Старуха помотала головой.
– Не было! Савичевы жили. Дед с бабкой,
сын их с невесткой, и все. Никого не осталось. Я здесь с рождения, восьмой десяток
землю топчу, но ни памяти, ни ума не растеряла. Хочешь, про дом расскажу? В
подвале, где теперь отель, раньше квартира была, в ней тоже жили. Фамилия очень
смешная у жильцов - Фупытко. Так их давно никого нет. А фундамент Хачик выкупил
и ремонт забабахал. И что интересно, дочка Фупытко, Анька, замуж выскочила за…
– И Галина не из деревни, - перебила я
старуху, - служила в нотариальной конторе.
– Так участковый сказал, - подтвердила
пенсионерка. - Он у нас серьезный, не болтун.
– Спасибо, баба Таня, - встала я из-за
стола, - очень вкусная ватрушка.
– Вчерашняя, - напомнила старуха, - весь
аромат потеряла.
– Все равно замечательная.
– Так я про Фупытко договорю… - свернула
на прежнюю стезю бабуля.
– Уж извините, мне бежать пора, -
остановила я разболтавшуюся пенсионерку.
– Эх, молодежь… - посетовала баба Таня. -
Одно слово - торопыги. Заходи еще перекусить. Завтра картошки нажарю, с луком.
– Непременно загляну, - пообещала я и
вышла на улицу.
Свернула налево, увидела впереди небольшой
скверик и села на скамеечку, где беседовали две женщины лет тридцати.
– Представляешь, - громко вещала одна, -
пишу вчера мужу сообщение на телефон: «Милый, у нас годовщина свадьбы. Купи
пиццу, вина, устроим ужин».
– А он чего? - заинтересовалась подруга.
– Через минуту ответ присылает: «Целую».
– А ты чего?
– Сначала ему написала: «И я тебя сто раз
целую», потом в ванную побежала, душ приняла, голову накрутила. Ну, думаю, раз
он такой нежный, с поцелуями, то… Сама понимаешь!
– Хи-хи-хи, - донеслось в ответ. - Дальше
чего было?
– Вернулась я в комнату, выбираю платье и
вижу, что на мобилу сообщение пришло, читаю… Ну тебе, Ленка, никогда не
догадаться, че мне Игорь прислал!
– «Обожаю, куплю шубу»? - предположила
Лена.
– Ага, две норки.
– Ой, супер! - хлопала в ладоши подруга.
- Везет тебе, Люсь!
– Да не было там ничего подобного, -
огрызнулась Люся. - Совсем другой текст: «Я не про поцелуи. Спрашивал, целую
пиццу покупать? Мы ж ее вдвоем не съедим, возьму половину».
Я, став невольной слушательницей слишком
громкой чужой беседы, судорожно закашлялась, а Лена растерянно протянула:
– Не пойму, что произошло-то.
– Ничего особенного, - грустно ответила
рассказчица. - Я решила, что он написал: «Целую», в смысле чмок-чмок, а он,
оказывается, про пиццу спрашивал: «Целую?» Надо было знак вопроса поставить, а
Игорь про него забыл.
– Мы бабы дуры, - сказала подружка, - нам
все любви охота.
– И не говори, - вздохнула Люся. - Так
половину пиццы и припер. Еще скандал мне устроил, мол, зарплата через неделю,
какие рестораны.
– Козел! - в сердцах воскликнула Лена. -
Куда настоящие мужики подевались?
