– А как вы собираетесь найти мою магию, если я сама не знаю, где она?
– Я найду.
Агата краем глаза следила, как он обходит ее, словно примеривается. Руки его медленно поднимались – мягко округленные, как будто Инквизитор держал между ладоней невидимый шар. Выдохнул:
– Интересно… – Андрэ остановился перед ней, пораженно покачивая головой. – Удивительно. Великолепно!
Наверное, она могла бы растаять от всех этих комплиментов. Если б только забыла, что он оценивает ее исключительно как гурман – новое вкусное блюдо.
– Что же, приступим…
Агата съежилась, сильнее притягивая к груди колени. Бросила затравленный взгляд за его спину – и изумленно перевела дыхание. Слухач перехватил ее взгляд. Обернулся.
– Это что еще?..
Келдыш стоял – навалившись на перила, пошатываясь, – но стоял.
– Как?! – Инквизитор метнулся к лестнице.
Ловец тяжело вскинул руку – Андрэ отбросило, как будто он получил удар в грудь. Но он тут же выправился. Снова шагнул вперед. Теперь жест Келдыша был уже только жестом защиты… Агата вскочила, собираясь прыгнуть Слухачу на спину. Дверь спальни открылась.
«Не надо!» – мысленно закричала Агата.
Это был, наверное, самый сильный файербол, который когда-либо создавал Димитров. Огненный зигзаг прочертил воздух и опалил Инквизитору брови прежде, чем тот его «заглотил». За эту секунду Келдыш успел отступить. Небрежный взмах инквизиторской длани – и Ловец, падая сам, подхватил Славяна уже у самого пола. Инквизитор ступил на первую ступеньку лестницы…
– Эй! – звонко окликнула Агата. Слухач обернулся. Иди сюда, не отвлекайся, подумала она. Старалась не глядеть наверх – там Келдыш и ребята склонились над Димитровым.
– Зачем вам они? – спросила Агата. – Зачем? Вот же я.
Иди, думала она. Иди ко мне. Андрэ никакое кольцо для чтения мыслей было не нужно – ее мысли его не интересовали. Он возвращался, ведомый только своей безграничной жаждой. Инквизитор казался Агате черной, высасывающей жизни бездонной воронкой. Она смотрела ему в глаза. У наркоманов после приема дозы зрачки сужаются или расширяются? У Инквизитора зрачки расширились до предела – так что радужка была почти не видна… так и не узнала, какого цвета у него глаза…
– Да пожалуйста! – сказала Агата. – Возьмите все. Мне не жалко.
* * *
Келдыш полусполз-полускатился с лестницы. Оттолкнулся от перил и добрел до стола. Перебирая по нему руками, дотащился до лежащего навзничь Андрэ. Покачиваясь, глядел вниз. Наклонился – Агата, испугавшись, что сейчас он грохнется, и она не сумеет его поднять, ухватила его за плечо обеими руками. Келдыш коснулся пальцами лба Инквизитора. Постоял, закрыв глаза. Выпрямился. Прислонился к столу рядом с Агатой.
– Передоз.
– А?
– Обожрался, – равнодушно пояснил Келдыш.
Они оглянулись на ворвавшихся в дом людей.
– Игорь?!
Келдыш еле поднял руку, показывая наверх. Там навзрыд плакали – Стефи, что ли?
– Мальчик… помогите.
Кто-то пытался оторвать Агату от Келдыша – она молча отпихивалась, уворачивалась, пряча лицо то у него на плече, то прижимаясь к его спине, пока Келдыш не сказал устало:
– Отстаньте. Мы в порядке.
– Вижу, в каком порядке! – прикрикнули на него. – Руку давай!
Келдыш высвободил правую руку – Агата протестующе захныкала, – тут же обнял ее за плечи. Прижимая к себе, неловко закатывал рукав на левой. Агата следила одним глазом из-за его плеча, как Келдышу ставят укол в вену.
– Девочка?
Агата вновь дернула локтем.
– Не трогайте меня!
– Мы только посмотрим…
– Она в порядке, – повторил Келдыш.
Двое копошились над Андрэ. Келдыш смотрел вниз без интереса. Маги выпрямились.
– Все… Кто его так?
Шрюдер сбежал с лестницы.
– Что здесь случилось?
Келдыш оскалился.
– А вы догадайтесь! – предложил – сразу всем.
Очень много людей. Где они были раньше? Лица расплывались, словно смазывались у Агаты перед глазами. Пока она не встретила взгляд широко раскрытых глаз незнакомой женщины, стоявшей рядом с Дегтярем.
– Анжелика… – выдохнула Агата. – Вы вернулись!
Борис посмотрел на мертвого Инквизитора. На охранника, которому делали искусственное дыхание врачи «скорой» и маги. На трясущегося Келдыша, на вцепившуюся в него Агату. На мальчика, которого осторожно несли вниз с лестницы.
Сказал:
– И нас еще называют вампирами?
* * *
– Божевича следует уволить!
– А Келдыша – расстрелять, – закончил Игорь. Потер лицо и с отвращением уставился на руку – та продолжала трястись. Игорь засунул ее себе под ягодицу. Левой рукой завладела Мортимер. Она лежала на диване за его спиной, тихонько дышала ему в ладонь. Следующей сидела Лидия, поглаживая внучку по голове. Молчала.
– А тебя-то за что? – буркнул Шрюдер, безостановочно круживший по комнате.
– А его?
Сам Божевич мрачно сидел рядом со своими школьниками – тщательно обследовавшие их целители ограничились успокоительными. Стефи непрерывно всхлипывала, Зигфрид то и дело клевал носом, Карл сидел, сгорбившись, зажав руки коленками. Спокойнее всех выглядела Люси.
– Он не должен был выпускать Агату из интерната.
– Его никто об этом не предупреждал. А школьники имеют право на одну увольнительную в неделю. Тогда уж и Макса добейте. Он тоже недоглядел.
Максимом звали Агатиного телохранителя. Шрюдер остановился, с силой нажал пальцами на глаза, словно хотел их выдавить – напрочь.
– Да кто же, кто мог предположить такое!
Незнакомый Игорю следователь – скуластый, желтолицый – сидел на кухонном табурете напротив дивана и вертел головой, наблюдая сразу за всеми. Келдыш сказал скучно:
– А может, это все тянется уже невесть сколько времени. Если, к примеру, поднять старые дела…
Следователь сощурил на Игоря и без того узкие глаза. Шрюдер покосился с опаской:
– Думаешь, Андрэ свихнулся не в одночасье?
– А кто сказал, что он вообще свихнулся?
Тишина.
– Могу я наконец увести детей? – хмуро спросил Божевич. – Второй час ночи. Вы же их обо всем уже расспросили?
Казалось, следователь забыл о существовании школьников, потому что взглянул на них с явным удивлением.
– Да-да, конечно!
Божевич повлек маленькую потрепанную стайку к выходу. Зигфрид-Водяной то и дело спотыкался, и Карл вел его под локоть, точно слепого.
