– Да ладно, передо мной чего
прикидываться. Я милицию носом за три километра чую.
– Неужели? – изумилась я.
– А то, – фыркнула девчонка, –
со мной можно говорить откровенно, знаете, кто моя мама?
– Ну? – осторожно поинтересовалась
я.
– Генеральный прокурор Калабинского
района, – ухмыльнулась Вика и торжествующе глянула неприятными глазищами.
– Это полностью меняет дело, –
серьезно сказала я, – разрешите представиться, майор Романова с Петровки.
Где мы можем поговорить?
– Пошли на кухню, – велела хозяйка и
побежала по коридору.
Не слишком большая кухонька оказалась
чистенькой и аккуратно прибранной. Вика вытащила из шкафчика банку дорогущего
«Кап Коломбо» и, включив хорошенький чайник «Тефаль», с чувством произнесла:
– Так и знала, что она в розыск попадет.
Что случилось?
Я развела руками:
– Ведутся оперативно-разыскные
мероприятия, сами понимаете, тайна следствия!
– Да уж, не дура, – ответила Вика.
– Но раз ваша мама трудится
прокурором, – сладко пела я, – сделаю исключение и сообщу – Ксения
Федина разыскивается по подозрению в совершении преступления…
Довольная, что ради нее нарушили букву закона,
Вика быстро вставила:
– Воровка!
– Правоохранительные органы будут очень
благодарны, если вы сообщите ее адрес и дадите психологический портрет.
– Сейчас все про эту дрянь
расскажу, – воодушевилась Вика, – слушайте!
Глава 7
Вике повезло с самого рождения. На свет она
появилась в более чем обеспеченной и благополучной семье. Папа – директор одной
из крупнейших фабрик Подмосковья и мама – прокурор области. Добротный
двухэтажный дом со всеми удобствами, две машины, домработница и никаких мыслей
о деньгах – в такой обстановке прошло детство Вики. Городок, где жила семья
Поповых, – небольшой, почти все взрослое население работало на фабрике у Викиного
папы, Юрия Петровича. Можно смело сказать, что он был для жителей Калабина царь
и бог. Мог наградить, а мог и прогнать, сделать безработным и нищим.
Маленькая Вика не очень хорошо понимала,
почему все вокруг ей улыбаются. В школе она вначале великолепно училась. Почти
у всех учительниц мужья утром шли на производство, где начальствовал Попов,
наверное, поэтому ей ставили четверку тогда, когда другие дети получали тройку.
Где-то к пятому классу Вика разобралась в
происходящем и принялась нещадно эксплуатировать свое положение. В классе ее не
любили. Чуть что, Попова бежала к учителям с кляузой, а все споры всегда
решались только в ее пользу. Но несмотря на такую лояльность педагогического
коллектива, учеба шла все хуже и хуже, и к одиннадцатому классу в дневнике
пестрели тройки. Юрий Петрович призадумался. Дочь должна получить диплом о
высшем образовании, но в крохотном Калабине никаких институтов не наблюдалось,
оставался только один путь – подыскать соответствующее учебное заведение в
Москве, не слишком престижное, потому что на МГУ Вика явно не тянула. Родители
могли поднапрячься и пропихнуть чадо на экономфак, но ведь мало преодолеть
вступительные экзамены, нужно еще проучиться пять лет.
Вот поэтому и выбрали экономическую академию.
Называется красиво, а требования такие, что даже Вика сможет успевать.
Поступила девчонка спокойно. На платное
отделение принимали всех без исключения.
На первом курсе Вика с тоской констатировала,
что больше не является уникальной личностью. В Калабине на всех вечеринках,
которые она осчастливливала своим появлением, дочь всемогущего директора
моментально становилась центром компании. Мальчики, побросав девчонок, сломя
голову кидались ухаживать за ней, взрослые моментально сажали ее в центр стола
поближе к коронному блюду хозяйки – пирожкам или холодцу…
В Москве все оказалось иначе. Курс четко
делился на бедных и богатых. Последних было меньше, и Вику приняли в избранный
круг, но на третьих ролях. Пальма первенства безоговорочно принадлежала Розе
Глотовой, чей папа работал не где-нибудь, а в ООН. Потом шли Женя Пересветова с
родителями – модными гинекологами, Наташа Рябкина, чья мама без конца писала
дамские романы, Катя Кочина – дочь эстрадного певца… Словом, районный прокурор
и директор фабрики в этой тусовке просто не котировались. Да и обеспечены эти
студентки оказались намного лучше Вики. Роза подметала пол норковой шубкой,
Женя щеголяла в бриллиантах, а Катя и Наташа ездили на собственных машинах. У
всех в элегантных сумочках лежали сотовые телефоны, на поясах висели пейджеры…
В общем, Вика ощущала себя Золушкой, незнакомое и крайне некомфортное для нее
состояние.
Девчонка метнулась домой и устроила предкам
жуткий скандал. Папа почесал в затылке и признал законность ее требований. Его
любимая дочурка не должна никому завидовать, и к Новому году у Вики появились
прехорошенькая шубка, мобильный и новенькая симпатичная «Нива» цвета баклажан.
Но все равно, это было не то. Шубку сшили из белки, «Нива» явно проигрывала
рядом с красавцем «Фольксвагеном», а мобильник оказался подключенным к дешевому
«кривому» номеру, через восьмерку.
Так что удивить богачек и прорваться в первую
тройку Поповой не удалось. Ее, правда, всегда приглашали на вечеринки, но Вике
приходилось сидеть в кресле, изображая усталость, потому что малочисленные
местные кавалеры обращали на нее внимание только тогда, когда «основной состав»
отказывался плясать.
От злости Вика завела дружбу с Ксюшей Фединой.
Для тихой, робкой Ксюты материальное положение Поповой казалось невероятным
богатством. Ксения родилась и выросла совсем в других, отнюдь не тепличных
условиях. Мамочка, всю жизнь работающая дояркой на ферме, куча братьев и полное
отсутствие отца. Ксюта, заикаясь, бормотала, будто папенька служил капитаном на
военном корабле и погиб при исполнении особо опасного задания, но студентки
только хихикали ей вслед. Капитан! Как же слышали, слышали…
С малолетства Ксюха умела все – наколоть
дрова, притащить тяжеленные ведра с водой, запарить болтушку для свиней и
вскопать огород под картошку. Но в придачу к умелым неленивым рукам господь
наградил ее отличной головой. Девочка училась играючи, схватывая на лету любые
объяснения. Алгебра, геометрия, английский… По всем предметам в ее дневнике
тесной толпой стояли пятерки. После восьмого класса к Ксюшиной маме, Раисе
Петровне, явился почти весь педагогический коллектив сельской школы и начал
упрашивать разрешить девочке ездить в райцентр для продолжения образования.
Замороченная жизнью, Раиса только пожала
плечами.
