– Еще никогда-никогда в жизни я не украл у господа бога или у ближнего своего и самой малой частицы времени. Клянусь богом!
– Я тоже! – добавила Момо.
– И я тоже! – серьезно сказал Джиги.
Дети молчали под сильным впечатлением сказанного. Никто из них не сомневался в правдивости слов трех друзей.
– А вообще сейчас я вам вот что скажу, – продолжал Джиги. – Раньше многие люди с удовольствием приходили к Момо, чтобы она их выслушала. При этом они находили здесь самих себя, если вы понимаете, что я хочу этим сказать. Но теперь они об этом больше не думают. Раньше они и меня приходили слушать. И тогда они забывали себя. И этого они теперь тоже не хотят. У нас нет больше на это времени, говорят они. И для вас у них тоже не стало времени. Ну-ка? Подумайте? На что именно у них не хватает теперь времени?!
Он прищурил глаза, потом продолжал:
– Недавно я встретил в городе одного старого знакомого, парикмахера Фузи. Я его давно не видал, я не узнал его: как он изменился. Стал каким-то нервным, брюзгливым, неприветливым. Раньше он был хорошим парнем, здорово пел, и послушать его было интересно, обо всем имел свое мнение. А теперь у него вдруг времени не стало. Сам на себя человек не похож. Это уже не Фузи, а только его тень. Был бы он один такой, я бы просто подумал, что он спятил. Но куда ни посмотришь, всюду видишь таких же. Их становится все больше. Теперь и наши старые друзья стали такими же.
И я спрашиваю себя: может, сумасшествие тоже заразная болезнь?
Старый Беппо кивнул.
– Я уверен, – сказал он. – Это своего рода зараза. – Момо была ошеломлена.
– Но тогда, – сказала она, – тогда мы должны нашим друзьям помочь!
Еще долго в тот вечер обсуждали они, чем тут помочь. Но о Серых господах и их неутомимой деятельности они, конечно, ничего не подозревали.
В последующие дни Момо отправилась на поиски своих старых друзей, чтобы узнать, почему они к ней больше не приходят.
Сперва она пошла к Никола, каменщику. Она хорошо знала дом, где тот занимал под крышей маленькую комнатку. Но его не было дома. Другие жильцы только знали, что теперь он работает в другом конце города, на новостройках, и зарабатывает кучу денег. Домой приходит редко, а если приходит, то очень поздно. Он теперь часто бывает нетрезвым, с ним вообще стало трудно говорить.
Момо решила его дождаться. Взяла да села на лесенке перед его дверью. Постепенно стемнело. Момо заснула.
Была уже глубокая ночь, когда ее разбудили грохочущие шаги и хриплое пение. Это был Никола, который поднимался, качаясь, по лестнице. Увидев девочку, он озадаченно остановился.
– Хе, Момо! – пробормотал он, видимо смущенный, что она застала его в таком состоянии. – Жива еще! Ты кого здесь ищешь?
– Тебя, – робко сказала Момо.
– Молодчина ты, как я погляжу! – улыбнулся Никола, покачав головой. – Приходишь тут в ночь-заполночь, чтобы посмотреть на своего старого друга! Да я бы сам давно тебя проведал, только у меня совсем нет времени на такие... частные дела...
Он выразительно взмахнул рукой и тяжело опустился возле Момо на ступеньку.
– Ты что думаешь, девочка? Здесь теперь все не как раньше! Времена меняются. Там, где я сейчас работаю, совсем другие темпы. Дьявольский ритм! Каждый день мы накидываем целый этаж... один за другим. Да, все не как раньше! Все организованно, каждое движение, понимаешь ты, все до мелочей...
Он говорил, и Момо внимательно слушала. И чем дольше она слушала, тем все менее восторженно звучала его речь. Вдруг он замолк и провел мозолистыми руками по лицу.
– Все чепуха, что я тут говорю, – сказал он грустно. – Ты видишь, Момо, я опять здорово выпил. Я теперь частенько закладываю. Иначе и не выдержать того, что мы там делаем. Честному каменщику все это не по душе. Слишком много песку в цементе, понимаешь ты? Четыре года, может, пять лет продержится такое, потом рухнет, стоит кому-нибудь разок кашлянуть. Все халтура, подлая халтура! Но это еще не самое худшее. Самое худшее – дома, которые мы строим для людей. Это вообще не дома, это... это бункера – и в них люди напиханы! Смотреть тошно! Но мне-то какое дело до всего этого? Я получаю свои деньги, и баста! Ну да, времена меняются. Раньше все было по-другому, тогда я гордился своей работой. Когда мы что-нибудь строили, на это стоило посмотреть! Но сейчас... Когда-нибудь, когда я накоплю денег, я плюну на свою профессию и начну что-нибудь другое...
Он опустил голову и мрачно уставился в одну точку. Момо ничего не говорила, она только слушала.
– Может быть, – начал он вдруг совсем тихо, – может быть, мне надо к тебе как-нибудь прийти и все рассказать? Да, действительно, надо. Может, завтра, а? Или лучше послезавтра? Ну ладно, я посмотрю, как это устроить. Но я непременно приду. Договорились?
– Договорились, – сказала, обрадовавшись, Момо. И они расстались, потому что оба очень устали.
Но Никола не пришел ни завтра, ни послезавтра. Он вообще не пришел. Может, у него и правда не было времени?
Потом Момо посетила трактирщика Нино и его толстую жену. Маленький старый домик с дождевыми подтеками на штукатурке и виноградными листьями перед входом стоял на краю города. Момо направилась, как всегда, к кухонной двери. Дверь была открытой, и Момо уже издали услышала громкую перепалку между Нино и его женой Лилианой. Лилиана орудовала на плите кастрюлями и сковородками. Нино, размахивая руками, наступал на нее. В углу сидел в корзине ребенок и орал.
Момо присела возле ребенка. Она взяла его на руки и стала укачивать, пока он не замолк. Нино и Лилиана прервали спор и оглянулись.
– Ах, Момо, это ты! – сказал Нино и улыбнулся. – Рад тебя видеть.
– Хочешь поесть? – немного резко спросила Лилиана. Момо отрицательно качнула головой.
– Чего же ты тогда хочешь? – нервно спросил Нино. – У нас, право, нет для тебя времени!
– Я только хотела спросить, – тихо сказала Момо, – почему вы так давно не приходите?
– Не знаю! – раздраженно сказал Нино. – У нас теперь совсем другие заботы.
– Да! – крикнула Лилиана, гремя кастрюлями. – У него совсем другие заботы! Например: как отвадить добрых старых клиентов! Это теперь его главная забота! Помнишь, Момо, тех стариков, которые всегда сидели за столиком в углу? Он их прогнал! Выбросил вон!
– Этого я не делал! – защищался Нино. – Я любезно попросил их найти себе другой погребок. Как хозяин, я имею на это право.
– Право, право! – вскипела Лилиана. – Так не поступают. Это бесчеловечно и подло. Ты хорошо знаешь, что другого погребка они себе не найдут. А у нас они никому не мешали.
– Конечно, они никому не мешали! – крикнул Нино. – Потому что приличная богатая публика к нам не ходила, пока тут торчали эти небритые старые типы. Ты думаешь, такое нравится людям? От стакана дешевого вина, который они могли себе за вечер позволить, прибыль невелика. Так мы ничего не добьемся!
